Анна Курская, обозреватель РИА Новости.
Родители по-разному относятся к денежным отношениям со школой: одни считают, что за хорошее образование детей нужно доплачивать, другие возмущаются неоправданными "поборами". Школьная коррупция – явление далеко не однозначное, и она держится не столько на бедности школ, часто мнимой, сколько на особенностях регулирования системы образования, утверждают эксперты.
Расходы семей на подарки учителям и на добровольные спонсорские взносы в школу (в отличие от расходов на учебные пособия, канцтовары, одежду и обувь) не связаны с инфляцией. Это означает, что эти статьи расходов представляют собой "поборы", не связанные с изменением финансовой ситуации и жестко закрепленные административно.
К такому выводу пришли авторы недавно проведенного исследования. Сотрудники Центра социологических исследований Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ (РАНХиГС) по заказу рабочей группы Стратегии-2020 "Новая школа" изучили, как менялись расходы российских семей на своих детей школьного возраста с 2005 по 2010 годы.
По данным социологов, более 75% родителей девятиклассников утверждают, что в их школе установлена система неформальных платежей и дополнительных денежных взносов. И только порядка 20% заявили, что не сталкивались с этой практикой.
Школа может обойтись и без дополнительных сборов денег
Прошедшие два десятилетия тяжелого положения российской средней школы приучили родителей не рассчитывать на государство и платить из своего кармана за все. Сегодня финансовое положение школ заметно улучшилось, но в некоторых учебных заведениях (отнюдь не самых бедных) с родителей продолжают собирать значительные суммы на ремонт класса, покупку оборудования, подарки учителям и фотографирование детей.
Многие столичные родители не идут на родительское собрание, не захватив с собой пять-шесть тысяч рублей "на нужды класса". Некоторые оплачивают учителям своих детей дополнительные занятия по предмету, рассчитывая улучшить их оценки.
Часть родителей даже не предполагает, что может быть по-другому, и верят в то, что эти траты помогут их детям получить более качественное образование. Другие возмущаются, считая такого рода неформальные платежи "поборами", и лишний раз говорят о коррумпированности и непрозрачности школы.
Между тем, сегодня многие школы для обеспечения нормального учебного процесса могут обойтись вовсе без сбора денег с родителей, утверждают эксперты. У директоров школ появились и деньги, и возможность ими распоряжаться.
"Сейчас все расходы покрывает бюджет, и деньги с родителей следует собирать только на внеурочную деятельность – на экскурсии, летние поездки, и другие цели, не связанные непосредственно с текущим учебным процессом", – рассказала РИА Новости директор Центра экономики непрерывного образования АНХ при Правительстве РФ Татьяна Клячко.
На экскурсии школьного бюджета, в принципе, тоже хватает, хотя все зависит от их стоимости и частоты, утверждает директор московской школы №261 Павел Карпов. Дополнительные средства могут понадобиться разве что на особые проекты школьной администрации.
"Например, у меня есть учитель, который может заниматься с детьми прыжками на батуте, а купить батут из бюджета я не могу, – пояснил он. – Естественно, у меня может возникнуть искушение обратиться за помощью к родителям".
Навязанные услуги
За словом "поборы", которое так часто звучит из уст родителей, могут стоять разные вещи, но чаще всего школьная коррупция складывается из двух компонентов – "мздоимства" и "лихоимства", рассказал РИА Новости директор Центра социологических исследований РАНХиГС Виктор Вахштайн.
"Лихоимство – это ситуация, когда школа по закону обязана бесплатно предоставить какие-то услуги, но фактически взимает за них плату. Это классическая коррупционная ситуация. Мздоимство – когда родители, например, хотят "отблагодарить" учителя за то, чтобы он перевел их ребенка в лучший класс", – пояснил он.
Типичный пример лихоимства в школах – внушение родителям мысли о том, что их детям нужны дополнительные платные занятия с учителем.
"Иногда учитель создает у своих учеников "навязанное незнание", особенно часто это бывает с иностранным языком, – рассказал Павел Карпов. – Ребенка искусственно переводят в ситуацию неуспешности и вызывают у родителей желание попросить учителя позаниматься с ним дополнительно".
Часто, чтобы избежать обвинений в коррупции, учителя по договоренности передают своих учеников друг другу, но сути дела это не меняет. Эксперты единодушны во мнении: школьный учитель может подрабатывать в качестве частного преподавателя, но не с учениками своей школы.
Есть еще один распространенный вид сомнительных платежей в школе – сборы денег с родителей на фотографирование, выступление приезжих цирковых и театральных коллективов.
"Это целая мафия, которую надо гнать, ее схемы непрозрачны и подразумевают договоренность с администрацией. Особенно это относится к фотографированию, эта услуга навязанная, не нужная ни школе, ни родителям. Многие родители могли бы сами сфотографировать класс не хуже", – подчеркнул директор школы.
"Поборы" или нет – вопрос восприятия
Одни родители воспринимают свои неформальные денежные отношения со школой как "нормальную сделку". Другие – как "поборы и вымогательство". Разница в восприятии существенно зависит от самой школы – от качества организации образовательного процесса и от его результата, утверждает Виктор Вахштайн.
"Оказалось, что в школах с очень низким уровнем обеспечения в принципе нет "поборов", там распространена помощь родителей школе в духе "придти передвинуть парты, помочь трудовику с ремонтом", – рассказал социолог. – А в школах, которые ориентированы на результат и на максимально полное "забрасывание" своих выпускников в престижные вузы, родители сами склонны инвестировать в школу свои средства, они охотно включаются в неформальные сделки и воспринимают их абсолютно нормально".
Недовольство родителей, по мнению Виктора Вахштайна, возникает в школах промежуточного типа, где существует противоречие между "недостаточно высоким" (в глазах родителей) качеством учебного процесса и "неоправданными" поборами. В таких школах родители особенно часто жалуются на проявления коррупции.
Родители, учителя и государство
Школьная коррупция – явление сложное и далеко не однозначное. Неформальные денежные отношения "родитель-школа" часто эффективнее решают некоторые проблемы, чем методы легальные.
Некоторые социологи считают, что при помощи неформальных платежей семьи вносят свою часть инвестиций в обучение детей, компенсируя дефицит ресурсов школы и обеспечивая качественное образование своим детям. Другие полагают, что главный практический смысл подобных полулегальных отношений состоит в преодолении высоких административных барьеров в деятельности школ.
"Директору школы сложно купить партию ноутбуков так, чтобы у него не появились проблемы, – пояснил на примере Виктор Вахштайн. – Но если один из родителей, директор компьютерной фирмы, хочет списать плохо продаваемую партию товара, школа с радостью ее возьмет. В итоге папа чувствует, что сделал что-то полезное для сына, а школа не мучается вопросом, как оформить обновление компьютерной техники".
По-настоящему коррупционной, по мнению социолога, система становится не в отношениях "родитель-школа", а при реализации национальных проектов, когда деньги раздаются большими суммами. И не потому, что их тут же начинают "распиливать". Как раз наоборот. Парадокс состоит в том, что высокие административные барьеры, призванные ужесточить контроль за работой директора и учителей, часто провоцируют школу на бессмысленные действия.
Допустим, школа получила миллион рублей, но директор не может на эти деньги отремонтировать здание, он должен их потратить на неведомое ему инновационное развитие. Коллега из соседней школы подсказывает: "Купи интерактивную доску". – "А в чем смысл?" – "В том, что она стоит 980 тысяч рублей, и ты сразу избавишься от этого ненавистного миллиона".
"Реальная стоимость интерактивной доски может составлять 300 с небольшим тысяч рублей, но приобрести ее директора школ могут только у специально лицензированных компаний, где она стоит 900 тысяч с лишним, – рассказал директор Центра социологических исследований РАНХиГС. – В результате купленная доска нераспакованная лежит в подвале, ее достают в дни приезда проверяющих комиссий, и специально обученный учитель информатики показывает, как с ней работать, после чего ее прячут обратно".
Выгода директора от этого решения состоит в том, что он оказывается "хорошим директором", который быстро и эффективно, а главное без риска судебного преследования, избавился от миллиона.
Этот вид коррупции, связанный с неэффективным регулированием системы образования, на самом деле вреден, потому что предельно ослабляет работу этой системы, считает эксперт.
"Когда мы говорим о том, что школы – страшные коррупционеры, нужно помнить о том, что школа играет по навязанным ей правилам. Если бы было нормальное регулирование и нормально отлаженные практики, которые делали бы ненужными обходные пути, их было бы гораздо меньше", – резюмировал он.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
