Дмитрий Бабич, политический обозреватель РИА Новости.
Предложив во вторник утвердить на ближайшем съезде "Единой России" Дмитрия Медведева в качестве председателя партии, Владимир Путин выполнил часть принятых на предыдущем съезде ЕР обязательств - перемена мест должна быть полной. Номер первый - президент, номер второй - лидер "партии власти" и премьер-министр.
И все же Путин передает Медведеву несколько другую партию, чем та, которую он сам возглавлял до декабря 2011 года. Декабрьские парламентские выборы "размочили" электоральную неуязвимость ЕР. Оказывается, и эта партия может проигрывать, получив в итоге меньше 50 процентов голосов избирателей на парламентских выборах. Для нормальной партии и 49 процентов - это отличный результат и большая победа. Но не для "партии власти" в России.
Партия президента в России по заведшейся еще при Ельцине и уходящей корнями в прошлое традиции должна быть выше серьезной борьбы. Больше того - она должна быть выше нормальной дискуссии с оппонентами. Но при этом соблюдается интересное правило: эта мощная политическая машина, словно карета Золушки, может исчезнуть при первом признаке неудовольствия со стороны главного заказчика - лидера исполнительной власти. А от неудовольствия этого партия власти в постсоветской России не гарантирована никогда. В этом ее отличие от КПСС.
В свое время Владимир Путин очень неохотно и медленно шел на "стыковку" с "Единой Россией", явно предпочитая положение "президента всех россиян", которое унаследовал от Ельцина. Окончательно альянс оформился только в 2007 году, когда стало ясно, что Путин в третий раз подряд на президентские выборы не пойдет, и ему понадобился формально отдельный от исполнительной власти политический инструмент в виде партии.
До этого, в первой половине двухтысячных годов, Путин не раз давал понять, что свет на "Единой России" для него клином не сошелся. Если партия будет плохо бороться на выборах, потеряет доверие избирателя, ее можно сменить - таков был месседж тогдашнего президента Владимира Путина.
Прецеденты были: кто сейчас помнит о "партии власти" девяностых годов под названием "Наш дом Россия"? А ведь в свое время очень мощная структура была. Не справилась - и развалилась: элита перешла в партии "Отечество - вся Россия" и в "Единство", чтобы потом опять слиться в "Единой России". Перефразируя британского политика, можно сказать, что у российской элиты нет постоянной партии и нет даже постоянных убеждений. Есть только постоянные политические интересы, и главный из них - удержать власть.
Так что ничего нового в несколько холодноватом тоне в отношении ЕР, который выбрал Владимир Путин при вторничном общении, нет.
"Нужно повышать жизнеспособность, политическую конкурентоспособность "Единой России", если она намерена и дальше бороться за свое лидерство. Я думаю, что так любая партия и должна себя вести, она должна показывать гражданам и избирателям, что предлагаемые ею пути развития страны, экономики, социальной сферы являются оптимальными для данного периода времени и для данного государства", - сказал Путин. Обратите внимание на словосочетания "если намерена" и "любая партия". По традиции, партия власти в России должна быть намерена "всегда", без всяких "если". И уж точно она не может быть "любой", она должна быть великой и скорее всего - единственной.
Итак, Путин от ЕР дистанцируется. А кто же приходит ему на смену?
Гендиректор Центра политической информации Алексей Мухин считает, что прозвучавшая на заседании Госсовета речь Дмитрия Медведева - это речь будущего премьера. Добавим от себя - это речь премьера с четко выраженными либеральными, правоцентристскими убеждениями.
Все решения для проблем страны, предложенные Медведевым, укладываются в эту парадигму. Госкомпании должны приватизироваться и отказываться от непрофильных активов, чтобы не висеть мертвым грузом на бюджете. Россия должна перейти со 120-го места по комфортности для бизнеса на 40-е, а потом и на 20-е. Люди должны не получать, а покупать жилье, надо лишь помочь им в этом деле, доведя количество потенциальных покупателей до трети населения. Все как будто взято из последних разработок Высшей школы экономики.
Как показывает опыт, российская политическая элита может быстро подстраиваться и под правые, и под левые убеждения руководства. Она не прощает двух вещей. Во-первых, слабости лидера, поскольку такая слабость означает угрозу не только его личной власти, но и общей власти элиты. Во-вторых, нерациональных экспериментов. Такие эксперименты элита не встречает в штыки на съездах и конференциях. Она их тихо саботирует. Цель - довести эти самые эксперименты до абсурда и таким образом дискредитировать их инициатора.
Так что будущему премьеру Медведеву придется смотреть в оба и не обманываться внешними признаками лояльности, а также победными реляциями. Прошлогодние реформы в образовании и медицинском обслуживании, внешне носившие либеральный характер, уже стали мощным орудием дискредитации власти. Интересно, что опросы ВЦИОМ зафиксировали пик протестных настроений не в декабре 2011 года, во время митингов, а в марте 2011 года - в разгар образовательной и здравоохранительной реформ.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
