Федор Лукьянов, главный редактор журнала "Россия в глобальной политике" – специально для РИА Новости.
Европейский истеблишмент замер в напряженном ожидании. Президентские выборы во Франции – всегда событие для Старого света, ведь Париж – колыбель европейской интеграции, и от французской позиции в значительной степени зависит направление движения единой Европы.
На сей раз ставка еще выше. Европа сражается с кризисом еврозоны, и от действующего президента Николя Саркози зависит успех "бюджетного пакта" – плана ужесточения финансовой дисциплины в странах, пользующихся единой валютой, который официально считается едва ли не последним шансом на спасение валютного союза.
Во всяком случае, в этом уверены руководители ведущих европейских стран – Германии, Италии, Испании и Великобритании, которые в ходе французской кампании повели себя весьма необычно, поддержав одного из кандидатов во французской гонке. А Ангела Меркель просто-таки поучаствовала в кампании Саркози, приехав в Париж и публично обозначив предпочтения Берлина.
Насколько активность европейской номенклатуры полезна действующему президенту – вопрос спорный. Избиратели в любой стране не очень любят, когда иностранцы, даже из самых близких и дружественных государств, указывают им, как себя вести.
Однако единая Европа слишком боится свернуть с определенного курса, который считается безальтернативным, и не хочет зависеть от мнения тех или иных избирателей. Боится до такой степени, что рискует с самого начала испортить отношения с новым президентом Франции, если им станет Франсуа Олланд.
Первый тур президентских выборов во Франции: Саркози уступает. Читать на сайте InoСМИ>>
Дело в том, что кандидат-социалист, набравший большинство голосов в первом туре и, по всем опросам, имеющий наибольшие шансы во втором, пообещал пересмотреть условия бюджетного пакта, инициированного Саркози и Меркель. Он вообще выступает против нынешней идеологии решения долгового и финансового кризиса ЕС – пора, мол, положить конец навязыванию жестких мер экономии со стороны Германии. Странам Европы нужен не фискальный террор, а стимулирование роста.
Если Париж действительно откажется поддерживать одобренный большинством стран Евросоюза документ, еврозоне грозит новый виток кризиса с непредсказуемыми последствиями – прежде всего по психологическим причинам. Наличие относительного согласия по бюджетному пакту позволило успокоить рынки, поскольку создало впечатление, что найден способ решения проблем.
При этом не вполне понятно, насколько Николя Саркози собирался выполнять условия договоренностей, инициатором которых он был. Уже после того, как было принято принципиальное решение, президент Франции несколько раз заявлял, что ни о каком ограничении суверенных прав страны в бюджетной сфере быть не может.
Между тем, именно в этом идея пакта – любое государство, включая "грандов", должно быть подотчетно союзу и в случае нарушения бюджетной дисциплины становится объектом санкций. Правда, жесткость правил сразу начали "разбавлять" – так, вместо автоматического введения их в силу в случае превышения допустимых потолков дефицита и размера госдолга принята другая процедура, предусматривающая возможность избежать мер воздействия.
Понятно, что смягчение прежде всего касается именно "крупняка", никто не собирается проявлять великодушие в отношении Греции или Венгрии, а вот к нарушениям Франции или Германии будут относиться куда деликатнее.
Конечно, риторика в ходе кампании и политика после избрания президентом – разные вещи. Придя в Елисейский дворец, Олланд столкнется с множеством проблем, к решению которых он не привык, одной только решимости мало.
Один из главных аргументов Саркози – его оппонент не имеет представления об управлении. В отличие от президента, который работал на многих административных постах от муниципального до правительственного уровня, Олланд – типичный партийный функционер. Он сделал карьеру в центральном аппарате Соцпартии, в том числе работая с единственным до сих пор президентом-социалистом Пятой республики Франсуа Миттераном.
Вообще, злые языки говорят, что нынешнее голосование – это карикатурный римейк выборов более чем 30-летней давности, когда в 1981 году действующий президент-голлист Валери Жискар д’Эстен боролся за переизбрание с Миттераном и проиграл. Сегодня ни тот, ни другой кандидат не дотягивают до калибра своих предшественников, но диспозиция повторяется, и результат может быть аналогичным.
Вполне возможно, что, будучи избранным, Олланд плавно вернется в привычную европейскую колею, направление которой определяет франко-германское сотрудничество. Все-таки Франция слишком сильно зависит от общеевропейской ситуации, и раскачивание лодки посредством предложения "революционных" подходов бумерангом ударит по Парижу.
Тем более что Франсуа Олланд, в принципе, политик умеренный и осторожный, старающийся избегать острых ситуаций. Однако если совокупность политических и личностных противоречий все-таки приведет к охлаждению с Берлином, Европу могут ждать неожиданные виражи.
Собственно, будущее европейской интеграции зависит от того, как далее сложатся отношения двух главных стран – Франции и Германии. С начала процессов объединения более 60 лет назад их согласие служило фундаментом успеха и залогом преодоления всех препятствий.
Предположить, что Париж и Берлин всерьез окажутся по разные стороны баррикад в том, что касается будущего европейского строительства, значит ступить на минное поле – ведь распад этой оси, по сути, отменяет основополагающие принципы послевоенной Европы.
Германия и так силою обстоятельств выталкивается на лидирующие позиции, занимать которые она не хочет, но и отказываться больше не имеет права. Однако как только немцы делают какие-то телодвижения, предполагающие более решительные действия, все соседи немедленно настораживаются – слишком нехорош исторический опыт.
И роль Франции тут основная – именно ее позитивное отношение к Германии является для всех сертификатом того, что повторение прошлого невозможно. Если по каким-то причинам это отношение изменится, атмосфера в Европе может резко омрачиться.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
