Дмитрий Бабич, политический обозреватель РИА Новости.
Выборы и последовавшие после них протесты показали - общество не устраивает роль статиста в управлении государством. Это недовольство назревало давно, но именно сейчас оно вылилось в митинги и шествия - разрешенные и неразрешенные.
Большинство экспертов едины во мнении, что в происходящем во многом виновата сама власть. Предложенные ей форматы участия общества в политике оказались запоздалыми или недостаточными. Долгое время после выборов 2007-2008 годов предложений от власти вообще не поступало. Наоборот, потихоньку прекратились гражданские форумы, на которых в бытность свою президентом Владимир Путин встречался с правозащитниками, включая оппозиционно настроенную главу Московской Хельсинкской группы Людмилу Алексееву. Были предприняты определенные шаги президентом Медведевым, но президент просто по определению не мог заменить парламент, при всевластии "Единой России" переставший быть местом для дискуссий.
И лишь перед выборами 2011 года дело начало сдвигаться с мертвой точки. В своем интервью главам трех российских телеканалов премьер-министр Владимир Путин порекомендовал расширять дискуссии внутри официально зарегистрированных партий. Президент Дмитрий Медведев обещал подключить общественность к выработке политических решений в рамках "большого правительства".
"Все это шаги в правильном направлении, но они были предложены слишком поздно, их надо было предлагать полтора года назад, - считает политолог Алексей Чадаев, бывший руководитель политического департамента Центрального исполнительного комитета "Единой России". - Когда я работал в "Единой России", я заработал имидж алармиста и паникера, потому что постоянно говорил о том, что мы теряем поддержку в обществе. Я говорил о "новых сердитых" - городских жителях, которых не устраивает старая схема обмена социальных подачек на голоса. Фигурально выражаясь, за три рубля эти люди свой голос не продадут. Они требуют участия в политике - реального, а не имитационного".
Партия для раздраженных горожан
Что же делать, как дать обществу возможность включиться в политический процесс? Многопартийность? Да, но в том виде, в каком она существует в сегодняшней России, наша многопартийная система оставляет за бортом политической жизни огромную часть общества. Тут нужна демонополизация - одни и те же лица с 1993 года (год рождения КПСС и ЛДПР в их нынешнем виде) всем надоели. Даже главный кремлевский идеолог Владислав Сурков признал в интервью писателю и блогеру Сергею Минаеву, что в политическом спектре России зияет большая дыра - нет "массовой либеральной партии", которая представляла бы "раздраженные городские сообщества".
Сурков считает, что этой части общества нужно дать, помимо уже представляющих ее оппозиционных СМИ, еще и парламентское представительство. Что ж, и на том спасибо.
Президент Центра политических технологий Игорь Бунин предлагает пойти дальше - вернуть существовавший в девяностые годы заявительный характер регистрации партий. Появления множества партий-однодневок, как это было в девяностые годы, теперь опасаться не приходится: сегодня спонсоры дадут деньги только под серьезный проект, представляющий реальную силу в обществе и имеющий шанс прохода в Госдуму. Правда, как отмечает Бунин, этому решению предстоит преодолеть сопротивление не только "Единой России", но и оппозиционных партий, уже привыкших к постоянному парламентскому представительству. Ведь заявительный принцип разрушит их монополию.
Под контролем общества
Необходимы перемены и в другой важнейшей сфере - в контроле над действиями власти, в первую очередь - в контроле, обеспечивающем честность и прозрачность выборов.
"Прозрачность действий власти должен обеспечить законопроект об общественном контроле - сейчас его курируют Совет по развитию институтов гражданского общества и правам человека при президенте РФ во главе с Михаилом Федотовым, а также Общественная палата, - сообщил РИА член Общественной палаты РФ Александр Брод. - Имеется несколько вариантов этого законопроекта, но во всех них речь идет о расширении влияния общества на власть - проведении общественных слушаний, расследований, о новой обязанности всех должностных лиц выступать перед региональными парламентами и местными законодательными собраниями".
Активно обсуждается и идея возврата к выборам губернаторов - нынешняя система, когда губернаторов отправляют в отставку за низкие показатели в их регионах "Единой России" на выборах, фактически провоцирует региональных лидеров на фальсификации.
Впрочем, выборы - процедура редкая, даже не ежегодная, а потому вряд ли только они удовлетворят растущий запрос общества на участие в политике. Еще один выход для общественной активности - это активность в некоммерческих организациях, профессиональных и других союзах, других учреждениях гражданского общества.
Пуста вакансия Толстого
"К сожалению, сегодня лишь 7 процентов наших граждан в той или иной мере вовлечены в работу в некоммерческих и негосударственных организациях (НКО и НГО)", - отмечает член Общественной палаты Александр Брод. - В развитых странах Западной Европы эта доля достигает одной трети общества".
Причину такого печального положения наших НГО Александр Брод видит в источниках финансирования - подавляющая часть денег приходит или из российского бюджета, или от связанных с государством бизнесменов, или от западных фондов. И каждый из этих доноров диктует НГО свою повестку дня.
Нужно, чтобы в работе НГО и в их финансировании участвовали рядовые граждане, - считает Брод. - Ведь на самом деле потенциал российских НГО в защите прав людей - скажем, в потребительских спорах или в обеспечении нормальной жизни инвалидов - очень велик. Люди сами часто не осознают этот потенциал".
Великий русский историк Василий Осипович Ключевский в свое время рекомендовал не только брать готовые западные формы участия в общественной жизни (а выборы и НГО относятся именно к ним), но и развивать собственные российские традиции в этой сфере. Свое старое возрождается легче, чем прививается чужое новое. К традиционным российским институтам общественного контроля Алексей Чадаев относит, например, феномен "уважаемых людей" - писателей, врачей, профессоров, в традиционных сообществах - сельских старейшин.
"В России всегда был некий трон для человека, считавшегося совестью нации, - отмечает Чадаев. - В свое время его занимал Толстой, который влиял на жизнь в России в некоторых вопросах не меньше царя. Потом на этом месте были и Дмитрий Лихачев, и Андрей Сахаров, и Александр Солженицын. Сейчас этот трон пуст - а значит, не работает один из институтов общественного контроля над властью. Это отсутствие очень заметно. Массовая поддержка доктора Леонида Рошаля в его конфликте с Минздравсоцразвития отразила смутную тоску общества по этому институту".
Что ж, тут можно вспомнить и другие российские институты - земское самоуправление, церковные общины, казачий "войсковой круг". Все может пойти в дело - в руках разумных людей и при уважительном и доверительном отношении государства. Главное - действовать и верить.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
