Первый за последние шесть лет визит британского премьер-министра в Россию, похоже, положил начало потеплению в прохладных отношениях двух стран. Президент России Дмитрий Медведев по итогам переговоров с Дэвидом Кэмероном заявил, что разные подходы России и Великобритании к ряду проблем - не повод для драматизма. Правда, обе стороны старались не акцентировать внимание на острых вопросах, вроде дела Литвиненко, а предпочли сосредоточиться на экономическом сотрудничестве.
Итоги визита британского премьера в Россию и дальнейшие перспективы двусторонних отношений в интервью РИА Новости оценили глава Центра исследований России и Евразии Оксфордского университета (Великобритания) Алекс Правда и руководитель Центра британских исследований Института Европы РАН Алексей Громыко.
- Накануне визита Дэвида Кэмерона в Москву в западной прессе появились предположения, что главной для британского премьера станет встреча не с президентом Дмитрием Медведевым, а с премьером Владимиром Путиным. Между тем, британские официальные лица последние несколько лет после убийства в Лондоне Александра Литвиненко избегали прямых контактов с Путиным. Почему именно сейчас решили возобновить контакты? И действительно ли встреча с Путиным была для Кэмерона важнее, чем переговоры с Медведевым?
Алекс Правда: Уже много времени прошло с момента убийства Литвиненко. И похоже, что обе стороны [Москва и Лондон] готовы зафиксировать факт разногласий и двигаться дальше - и в политике, и особенно в бизнесе. Что касается встречи с Путиным… С Медведевым Кэмерон уже несколько раз общался в рамках различных международных встреч, кроме того, Медведев не имел прямого отношения к событиям, которые разворачивались вокруг дела Литвиненко в то время. И потом, Кэмерон - премьер-министр, и это логично, что он встречается с премьер-министром. А учитывая, что основной целью его визита было укрепление экономических и бизнес-связей, встреча с Путиным более чем логична. По этому поводу на Кэмерона оказывалось серьезное давление, в том числе со стороны четырех бывших [британских] министров иностранных дел, которые призвали его поднять в разговоре с Путиным не только тему Литвиненко, но также и Ходорковского, и Магнитского. Возвращаясь снова к вашему вопросу, отмечу, что было бы странно, если бы Кэмерон встретился с Медведевым и не встретился с Путиным, которого везде в мире считают главным в тандеме, невзирая на официальный статус обоих лидеров.
Алексей Громыко: Ничего не говорит о том, что для него важнее была встреча с Путиным, а не с Медведевым, и по протоколу, и по сути бесед это абсолютно неочевидно. Во-вторых, наверное, здесь надо скорректировать - с премьер-министром России встречались в последние годы все ведущие мировые лидеры, а контакты с руководством Великобритании были сужены. И этих контактов не было бы и с президентом России, если бы не встречи в форматах "большой восьмерки", "большой двадцатки" и в Организации Объединенных Наций, поэтому здесь акцент нельзя усматривать в намерении британской стороны в последние годы не встречаться с каким-то [определенным] представителем российского руководства. Ну, и по сути этих встреч: в общем-то, они проводились для того, чтобы восстановить отношения между нашими странами. Визитов премьер-министра Великобритании в Россию не было с 2005 года, поэтому такой визит должен был рано или поздно состояться. Дальше тянуть уже некуда было, в Великобритании к власти пришло новое правительство, оно, видимо, считало, что это не нормальная ситуация, которую они получили в наследство от лейбористов в сфере отношений с Россией. Великобритания очень заинтересована в развитии экономических отношений с нашей страной. Приезжать ему [Кэмерону] позже, ближе к выборам в Думу, или, тем более, ближе к президентским выборам, для британцев было бы менее удобно, потому что в стране, в которой ведется активно предвыборная кампания, всегда сосредотачиваются на внутриполитических вопросах. Если бы не визит сейчас, то такой визит пришлось бы переносить на следующую весну или лето, а это, видимо, был менее благоприятный сценарий для руководства Британии.
- Что означает этот визит для двусторонних отношений и можно ли назвать его перезагрузкой отношений между Москвой и Лондоном?
Алекс Правда: Кэмерон говорил о новом старте и необходимости восстановить отношения. С российской стороны о необходимости возобновления бизнес-контактов высказывался Лавров [глава МИД]. Недавно назначенный посол России в Великобритании Александр Яковенко также отмечал необходимость восстановления и развития отношений. Не пытаясь эксплуатировать термин "перезагрузка", я бы говорил о необходимости восстановления доверия, поскольку оба лидера, с одной стороны, признают, что между ними долго царила атмосфера недоверия, а с другой - отмечают хорошие возможности для развития двусторонних отношений в области бизнеса и торговли.
Алексей Громыко: Нет, это не перезагрузка. Перезагрузка - это когда есть какие-то прорывные вещи или пакет каких-то мер и решений. В данном случае этот визит не вносит что-то принципиально новое в наши отношения, он возвращает в какой-то степени их в нормальное русло. Поэтому "перезагрузка", во-первых, слишком громкое слово для определения этого визита, и, во-вторых, отношения между Россией и Великобританией, как правило, подвержены не логике рывков или откатов, а эволюционному развитию. Поэтому, в отличие от перезагрузки, например, с США, которая зиждилась на соглашениях в области сокращения ядерного оружия, в данном случае уже третий год идет медленный, но довольно последовательный процесс восстановления политических отношений между Москвой и Лондоном. И этот процесс будет идти как минимум еще год до того, как отношения между нашими странами вернутся хотя бы к их состоянию в середине 1990-х годов.
- И Дэвид Кэмерон, и Дмитрий Медведев в ходе встречи подчеркивали, что разногласия государств в связи с делом Литвиненко не должны мешать двустороннему экономическому сотрудничеству. Возможно ли такое эффективное сотрудничество на фоне политической напряженности?
Алекс Правда: Обе стороны открыто говорят о разногласиях по делу Литвиненко и отстаивают свои позиции, продиктованные особенностями законодательств двух государств. Все-таки Москва отказывает от выдачи Лондону [Андрея Лугового, которого в Британии подозревают в причастности к убийству Литвиненко] на основании российской конституции. Кэмерон и Медведев признали, что это по-прежнему является предметом разногласий, но это не означает, что два государства не могут развивать отношения в других областях. Есть надежда, что если сторонам удастся наладить взаимодействие и взаимопонимание по другим вопросам, это в конечном итоге поможет снять напряженность по тем вопросам, по которым существуют разногласия. Напряженность существует по делу Литвиненко, Магнитского, Ходорковского. Тут проблема заключается в том, что применение закона в России в некоторых случаях политически мотивировано. То есть разногласия касаются проблем правоприменительной практики в России, особенно в области ведения бизнеса. Российские законы не работают, и это то, что беспокоит не только Великобританию, но и всех, кто ведет бизнес в России. И Москва в курсе этих проблем, это видно из выступлений Медведева и Путина, они отмечают необходимость улучшения правоприменительной практики. Не стоит говорить о какой-то общей политической напряженности [в отношениях России и Великобритании], есть лишь разногласия относительно правоприменительной практики, и они никуда не денутся, но нам все равно нужно двигаться вперед и взаимодействовать друг с другом, потому что если этого не делать, к общему знаменателю никогда не прийти.
Алексей Громыко: Во-первых, разногласия в политической сфере не тотальные, это разногласия точечные, наши страны все последние годы довольно тесно вместе работали в международных форматах: в Совбезе ООН, в "большой восьмерке", в "большой двадцатке", в ближневосточном квартете и так далее. Так что заморозка была лишь по ряду треков в двусторонних отношениях. Во-вторых, ничего страшного нет в том, что у стран есть разногласия. У Великобритании есть страны, с которыми, так же как и с Россией, есть какие-то проблемные вопросы. Вообще в мире мало стран, у которых во взаимоотношениях с другими нет каких-то вопросов или препятствий. Ну, можно привести пример раскручивающегося противостояния между Турцией и Израилем. В международной практике это обычная ситуация.
Вспомним еще, например, ситуацию России и Японии, у нас есть с ними такая уже вечная проблема Курил, но это не значит, что наши страны в экономической сфере или в политической чураются друг друга. И с Великобританией проблемы будут, но это не значит, что мы не должны сотрудничать по очень многим другим вопросам в политике и экономике, которые во много раз важнее как для наших стран, так и для мира в целом, чем те вопросы, по которым у нас есть и сохранятся еще длительное время разногласия.
- Как, на ваш взгляд, будут развиваться отношения между Россией и Великобританией после этого визита британского премьера в Москву?
Алекс Правда: Сейчас необходимо сконцентрироваться на практическом сотрудничестве, в том числе - в области бизнеса и торговли. Конструктивное взаимодействие может распространиться и на другие сферы. Основной целью было подать сигнал, что сейчас есть желание и намерение попытаться улучшить отношения, преодолеть ту самую напряженность, о которой вы говорите. Я думаю, обе стороны признают, что было бы неблагоразумно позволить этой напряженности подорвать торговые отношения. Именно это стоит за визитом Кэмерона в Москву.
Алексей Громыко: Этот визит должен был вернуть отношения в нормальное русло. После этого визита в течение следующих шести месяцев больше не будет никаких видимых подвижек, потому что в экономической сфере и так развивается все очень динамично и дальше форсировать нечего, и так здесь все очень неплохо. В Великобритании будут, безусловно, ждать исхода парламентских и президентских выборов в России. А следующий шаг - раз премьер-министр Великобритании приехал в нашу страну, то должен последовать рано или поздно визит главы нашего государства в Великобританию.
