Юлия Троицкая
ДЖУБА/ХАРТУМ, 9 сен – РИА Новости. Раннее утро. Небо над Джубой – столицей самого молодого государства в мире Республики Южный Судан - плотно обложено тучами, просветов нет. Ливень не кончается - в Южном Судане в сентябре сезон дождей.
Летчики из состава Российской авиационной группы (РАГ) при миссии ООН в Южном Судане собираются на традиционное утреннее совещание, чтобы обсудить задания на день, погодные условия и возможные сложности.
До расположенного на территории российской базы модуля, где идет совещание, добираюсь в полной уверенности, что у экипажей вертолетов Ми-8 сегодня будет выходной. Но командир РАГ полковник Андрей Михайлиди уверенно объявляет, что тучи стоят только над Джубой, а над остальными районами чисто, поэтому все шесть запланированных на этот день заданий остаются в силе.
История появления РАГ в Судане
Российская авиационная группа появилась в Джубе в апреле 2006 года - после того, как Совбез ООН принял резолюцию о создании в тогда еще едином Судане миссии ООН для наблюдения за выполнением мирного соглашения, подписанного в 2005 году между центральным правительством и повстанцами Юга. Размещая миссию, международное сообщество хотело предотвратить возобновление гражданской войны, которая шла между Севером и Югом Судана почти полвека.
Вначале в состав группы входили четыре вертолета Ми-8, но с декабря прошлого года для усиления миссии ООН перед проведением исторического референдума по отделению Южного Судана из Чада в Джубу были переброшены еще четыре российских вертолета.
Летчики ожидали, что после отделения Южного Судана работы у них убавится, но этого не произошло. Наоборот, нагрузка на них возросла почти вдвое, особенно после того, как миссия ООН в Судане перестала существовать, и многие ее сотрудники с Севера переехали в Южный Судан.
За пять месяцев службы некоторые из летчиков отлетали уже более 200 часов - при норме в России 50-100 часов в год.
Через четыре года здесь будет город-сад
Лагерь миротворцев, который они назвали Михайловкой в честь основателя и руководителя первой смены, - очень уютное место. Почти невозможно представить, что пять лет назад на месте Михайловки был лишь неприглядный пустырь, прозванный местными "змеиной ямой".
Конечно, и домики-модули, и засаженные экзотическими растениями "улицы", и беседки, где после службы люди собираются, чтобы что-то обсудить, почитать и поиграть в нарды или шашки, и великолепная баня с купальней, и тренажерный зал появились здесь не сразу. Экипажам первых ротаций приходилось не только управлять вертолетами и обеспечивать безопасность полетов на земле, но и месить бетон для залива дорожек в лагере, где во время тропических ливней вода поднимается по пояс, и самим собирать модули для жилья, не надеясь на помощь не слишком расторопных местных сотрудников миссии.
Даже тренажеры они сделали своими руками, в том числе особый – наряженного в военную форму тяжеленного "Васильича", которого используют и как "партнера" для отработки переворотов, и как наглядное пособие в пользу занятий спортом. Фигура у "Васильича" получилась неказистой, военные говорят: "Не будешь заниматься спортом - станешь похож на "Васильича".
Но заставлять миротворцев заниматься спортом не надо. Поиграть в волейбол, сразиться в настольный теннис, размяться с гантелями для них – отдушина, возможность разнообразить свободное время здесь, где нет никаких развлечений и общения вне группы.
Авиационная группа существует практически на самообеспечении. К примеру, воду военные набирают из Нила. В день РАГ расходует около 15 тонн воды.
Видя, насколько грязная вода отстаивается в резервуарах, откуда она насосами подается в привезенные из России очистительные установки, лишь немногие гости лагеря отваживаются попробовать ее на выходе из крана. Хоть военные и уверяют, что после четырех степеней очистки, включая очищение от радиоактивных излучений, вода становится почти дистиллированной.
В доказательство миротворцы демонстрируют чайник, в котором уже два года кипятится только вода из Нила. На дне чайника – никакой накипи, оно буквально сверкает чистотой.
"Миссии ООН повезло с российскими летчиками"
Руководство миссии ООН чрезвычайно ценит российских летчиков и их помощь в обеспечении работы миссии. В Южном Судане, который по площади не уступает Франции, отсутствуют автомобильные дороги, железнодорожное сообщение, современные аэропорты, поэтому отечественные Ми-8 становятся практически единственным средством передвижения для многочисленного контингента миссии ООН.
Поэтому слова командующего силами МООНВЮС генерал-майора Мозеса Бизонга Оби, произнесенные во время награждения наших миротворцев медалями ООН "На страже мира", не вызывают удивления. Командующий назвал Российскую авиационную группу "превосходным подразделением, с которым миссии ООН просто повезло".
В день награждения и все миротворцы выглядели так, будто их работа – сплошной праздник.
Нервная работа
А между тем праздники у Российской авиационной группы случаются крайне редко. В основном жизнь российских миротворцев в Южном Судане – это тяжелая работа без выходных и в постоянном напряжении, ведь за работой россиян пристально наблюдает не только руководство миссии, но и коллеги из других иностранных подразделений, и планку приходится держать очень высоко. "Работа нервная, - признается командир авиагруппы, в подчинении которого 130 человек. В его домике чуть ли не каждые 15 минут раздается вопросительно-требовательное "товарищ командир". - Вот - четыре года не курил, а тут снова начал", - он вертит в руке сигарету.
Летим с экипажем на Ми-8 по одному из заданий миссии. По сравнению с другими задачами, эта считается простой. Полет на три с лишним часа. Из Джубы предстоит долететь до населенного пункта Прибор, чтобы оттуда забрать индийских миротворцев с вооружением и амуницией и доставить их в столицу. Под нами - километры саванны, никаких населенных пунктов, дорог, столбов электропередач. Только видны пробегающие стада диких животных – косуль, жирафов, газелей. Изредка попадаются мазанки скотоводов.
В Южном Судане, в отличие от России, нашим летчикам приходится летать без всяких ориентиров, полагаясь лишь на систему навигации GPS. Прямая линия на экране означает, что вертолет летит в верном направлении. Если он уклоняется от заданного маршрута, линия сразу искривляется.
В наушниках слышу переговоры пилотов. Местные говорят по-английски, но слов почти не разобрать. Правда, летчики уверяют, что они научились понимать "местный английский", примерно зная, что могут сказать.
Местное население появляется возле забора, окружающего вертолетную площадку, сразу после приземления вертолета. Как правило, недружелюбия они не проявляют, но миротворцы жалуются, что отношение к ним слишком уж потребительское. "Как будто мы обязаны для них все это делать", - делится впечатлениями старший летчик Владислав Горюнов. Он недоумевает, с чем это связано - ведь ООН и так делает для Южного Судана очень многое.
На обратном пути из Прибора в Джубу в вертолете негде яблоку упасть, в нем только-только уместились 20 миротворцев с оружием и вещами, но летать с предельным взлетным весом нашим пилотам не привыкать.
Передвигаться без ориентиров, в сложных метеоусловиях – во время гроз и сильной турбулентности, при запредельной температуре, когда в вертолете более 50 градусов тепла (в наших Ми-8 кондиционеры не предусмотрены), с максимально загруженными машинами, совершать посадку на пыльные площадки – всему этому научила российских миротворцев служба в Южном Судане.
Кроме того, обстановка в Южном Судане нестабильная, каждую неделю в межплеменных столкновениях гибнут сотни людей. "Недавно перевозили раненых, пострадавших при разборке племен, перебрасывали миротворцев из бангладешского батальона в район, где шел конфликт", - рассказал Михайлиди.
Но военнослужащие РАГ - люди, закаленные жизнью, ведь все командиры экипажей – участники боевых действий.
Улетевшие на задания вертолеты возвращаются уже после четырех часов дня - некоторым летчикам пришлось провести в вертолете восемь часов – и при совершенно другой погоде. От утреннего грозового неба, проливного дождя и 17 градусов тепла не осталось и следа. В небе над Джубой ни облачка, на термометре – плюс 35 в тени, от влажных испарений после дождя почти невыносимо дышать.
