Андрей Арешев, научный сотрудник Института политических и социальных исследований Черноморско-Каспийского региона - для РИА Новости.
Предстоящая 24 июня встреча президентов России, Армении и Азербайджана в Казани, в центре которой будут поставлены актуальные вопросы карабахского урегулирования, находится в фокусе общественного внимания, оставаясь предметом оживленных комментариев. Политики, эксперты, журналисты чутко прислушиваются к сигналам, идущим не только из Москвы, Баку и Еревана, но также из Вашингтона и Брюсселя, из Анкары и Тегерана. Причем оптимизм в оценках быстро сменяется апокалиптическими сценариями и наоборот.
Подобный информационный калейдоскоп связан, в том числе, и с абсолютной закрытостью переговорного процесса. Общественность, интересующаяся вопросами карабахского урегулирования, ориентируется на контур так называемых "Мадридских принципов", выработанных в 2007 году в столице Испании и дополненных два года назад в ходе встречи G8 в Италии. Однако возможные трансформации этого документа, а также многочисленные детали, возникшие в последующем переговорном процессе, являются предметом особой озабоченности как в Армении, так и в Азербайджане, позиции которых остаются диаметрально противоположными. Если официальный Баку настаивает на немедленном возвращении территорий вокруг Нагорного Карабаха под контроль Азербайджана и возвращении беженцев как в эти районы, так и непосредственно в Нагорный Карабах, то для Еревана (и особенно для Степанакерта, формально в переговорах не задействованного) важны конкретные сроки и формы реализации пункта о промежуточном статусе Нагорного Карабаха, а также гарантии безопасности его населения.
Если в настоящее время залогом поддержания хрупкой стабильности на линии соприкосновения сторон является баланс их военных потенциалов, то в случае изменения статус-кво неизбежно встанет вопрос о введении в регион миротворческих сил и об их национальном составе. Как следует из некоторых скупых сообщений, этот вопрос также обсуждается, по нему сохраняются разногласия, однако в каком формате планируется задействовать в Карабахе вообще-то не очень удачный опыт современного международного миротворчества - не совсем понятно.
Следует согласиться с тем, что на президентов Азербайджана и Армении оказывается достаточно серьезное давление, отражением которого стало, в частности, известное Довильское заявление президентов стран, входящих в посредническую "тройку", - Медведева, Обамы и Саркози. Хотя пока вопросов по "Мадридским принципам" остается больше, чем ответов. Соответственно, риск внутриполитических осложнений довлеет над лидерами как в Ереване, так и в Баку.
Невозможно не заметить того очевидного факта, что ни Ильхам Алиев, ни Серж Саргсян не обратились накануне встречи в Казани к своим народам, призывая их готовиться к миру, а не к войне, как того ожидают от них президенты России, США и Франции. Если проект "Основных принципов" является оптимальным к подписанию в столице Татарстана, то почему не задействуются медийные и иные рычаги, способные убедить общества и в Армении, и в Азербайджане в безальтернативности этого шага, его безусловной полезности для обеих конфликтующих сторон? Наконец, почему французский сопредседатель Минской группы ОБСЕ Фасье, словно желая подстраховаться, анонсирует некую "новую концепцию урегулирования"?
Заявления, сделанные президентом Армении 22 июня в ходе пленарного заседания ПАСЕ, дают, как кажется, достаточно полное представление относительно той позиции, которую займет республика в ходе казанских переговоров. Ключевыми, с точки зрения Еревана, остаются вопросы безопасности и установления мер доверия, являющиеся необходимой предпосылкой для конструктивного диалога. Его цель - решение спорных вопросов на основе компромиссов. По мнению Сержа Саргсяна, "и Армения, и Нагорный Карабах глубоко заинтересованы в быстром, по возможности, решении проблемы. Мы нуждаемся в установлении справедливого и долгосрочного мира".
В свою очередь, по мнению президента Азербайджана, "особенно обнадеживающими являются заявления лидеров стран Минской группы о том, что статус-кво неприемлем, он должен быть изменен, и что конфликт должен быть разрешен на основе принципов Хельсинского заключительного акта, которые совмещают в себе принцип территориальной целостности и права на самоопределение".
Карабахский конфликт по-прежнему остается инструментом воздействия на ситуацию в регионе, которым охотно пользуются как ближние, так и дальние игроки. При этом изменение статус-кво, не подкрепленное достаточными международными гарантиями, может привести к непредсказуемым последствиям, о чем ни в коем случае не следует забывать всем участникам урегулирования. Порой складывается ситуация, при которой интересы страны, непосредственно граничащей с зоной конфликта, не принимаются во внимание. Речь, в частности, идет об Иране. Предполагать, что неблагоприятные геополитические трансформации могут остаться без реакции с его стороны, довольно наивно. Пример с Ираном - лишь одна из иллюстраций того, как Баку и Ереван, с большим или меньшим успехом, но вынуждены учитывать постоянно меняющиеся комбинации различных сил и интересов.
Призыв к президентам продемонстрировать политическую волю будет иметь положительный эффект лишь в том случае, если так называемые "Основные принципы" не будут способствовать окончательной "разморозке" конфликта. Поэтому так важно исключить ситуацию, при которой у какой-либо из сторон возникла бы уверенность в целесообразности возобновления открытой военной конфронтации.
Принципы неделимости, безопасности, взаимного доверия, транспарентности и предсказуемости, о которых президент России Дмитрий Медведев говорил применительно к формируемой европейской системе коллективной безопасности, не могут не проецироваться и на положение в Южно-Кавказском регионе, где есть не только очевидные конфликты, но и скрытые или пока только возможные.
Надо надеяться, что ожидания международного сообщества, решающего карабахскую проблему на протяжении вот уже 20 лет, будут в Казани хоть в какой-то степени удовлетворены. Президенты подпишут очередное заявление, свидетельствующее об их согласии с общими принципами урегулирования, и возьмут на себя дополнительные обязательства.
Но все-таки главная работа по сближению позиций сторон по-прежнему впереди. Иного, похоже, не дано: карабахский конфликт, на котором завязано множество интересов, может решаться десятилетиями, и в этом отношении он, между прочим, совершенно не уникален.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
