Ольга Соболевская, обозреватель РИА Новости.
Тридцать третий Московский международный кинофестиваль, который пройдет с 23 июня по 2 июля, припас в программе "Гала-премьеры", пожалуй, главный сюрприз киногода - блокбастер "Мишень" режиссера Александра Зельдовича по сценарию культового писателя Владимира Сорокина. Картина - долгожданное дитя - вынашивалась четыре года, и у ее создателей самые честолюбивые надежды.
Впервые "Мишень" демонстрировалась на 61-м Берлинском кинофестивале в феврале. Судя по отзывам авторов ленты и зрителей, зал млел и цепенел. Антиутопия про Россию 2020 года, министра природных ресурсов и его близких, испытывающих сенсорный голод и в духе Фауста ищущих вечную молодость и свежесть восприятия на Алтае, позиционируется как обстоятельное (158 минут) и сложное философское высказывание, как притча на тему "Что есть истина?".
Этот вопрос столь серьезен, что зритель так или иначе ожидает от фильма глубины, а не просто набора культурных штампов.
Один из таких штампов - двуликий Янус: гламур и антигламур, борьба с приторной, искусственной и гладкой, как леденец, жизнью, обретающая формы трэша, черного юмора и т.д. Еще один штамп - культ вечной молодости и индустрия красоты, в сухом остатке от которых остаются нарциссизм и "синдром Питера Пэна", вечного ребенка, - инфантилизм, эгоизм, нежелание взрослеть и брать на себя ответственность.
Третий штамп - мода на экстремальные удовольствия, от приключенческого туризма до "свободных" браков, которая распространилась среди клерков и менеджеров. Четвертый штамп - поиски очередной чаши Грааля, добывание сокровищ - сюжет компьютерных игр, фильмов и книг в стиле фэнтези. Пятый штамп - миграционные фобии, боязнь больших въездных потоков.
Ни одного из пяти штампов создатели фильма не избежали. Гламур, вечная молодость, жажда экстрима входят в "комплект" ценностей всех главных героев: министра, его жены, ее брата и т.д. "Синдром Питера Пэна" особенно обострен у главного героя в исполнении Максима Суханова.
Чашей Грааля оказывается заброшенный радиоактивный космический объект на Алтае. Он-то и называется "Мишень" и дарует вечную молодость. А состояние миграционных дел отлично иллюстрируют указатели на китайском языке.
Но куда без этих горячих тем? Зачем отказываться от хорошо продаваемых продуктов, если их, как наживку, всегда заглатывает значительная часть молодежной аудитории? Тех, у кого все философское вызывает скуку, привлечет визуальная красота картины и сюжет - сладкая жизнь с перчинкой экстрима.
Но бог с ней, с красотой, в конце концов, многие современные картины визуально красивы. Есть ли в фильме философия - вот в чем вопрос. Не будем рассчитывать на откровения, большие и оригинальные концепции. Поищем необходимый минимум - "правильно поставленные вопросы", говоря словами Чехова.
В полемике со зрителями Владимир Сорокин подчеркивает: "Я не ставлю задачи "испугать, чтобы такого не случилось". Я просто фантазирую на заданную тему". Мудрый ответ, который можно трактовать как слова оракула: и так, и прямо противоположно.
Но дело в том, что и "фантазия" в фильме не слишком фантазийна. И ничего к уже названным штампам, по большому счету, не прибавляется.
Впрочем, справедливости ради, надо сказать, что в фильме есть большая философская идея. После экспериментов с "Мишенью" герои обретают силу и юность, но какой ценой! Ценой выплеска накопившегося в душевном подполье, созревавшего всю жизнь. Страсти, загнанные вглубь души, растут, начинают повелевать героями. Человек оказывается беззащитен перед собственной природой, перед накопленными комплексами, агрессией и животными инстинктами.
Но нова ли эта мысль? Нет. Ее высказал в "Солярисе" Андрей Тарковский почти сорок лет назад, а затем развил в "Сталкере" в 1979 году. Но смысл своих картин он пояснял так: "Проникновение в сокровенные тайны природы должно находиться в неразрывной связи с прогрессом нравственным".
В наше время фразеологизм "нравственный прогресс" безнадежно устарел - настолько, что никто не возьмется пояснить его смысл, всерьез и без всякой иронии. Похоже, такой категории уже просто не существует.
Создатели картины ничего не утверждают, а лишь медитируют и заклинают. Публика загипнотизирована, покорена красотой портретов и пейзажей. А что она будет думать о фильме, когда очнется от гипноза, - это уже другой вопрос. Поставленный, но не решенный.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
