Григорий Меламедов, специально для РИА Новости.
После заявления Барака Обамы о палестино-израильском урегулировании и проведении границы между этими государствами по линии 1967 года в мире начался дипломатический ажиотаж. Россия, естественно, не осталась в стороне. В пятницу в Москву прибыли лидеры крупнейших палестинских организаций, включая ФАТХ и ХАМАС, на этой неделе переговоры продолжаются.
Понятно, что дипломаты всех стран пытаются использовать ситуацию, чтобы набрать максимум политических очков, и у каждой мировой державы есть свои козыри. Главный козырь России в том, что Москва никогда не бойкотировала ХАМАС и может выступить своего рода посредником между этой организацией и Западом. А Запад будет стараться обойтись без нашего посредничества.
Откуда взялась граница
Но никакое урегулирование нельзя навязать извне, если сами участники конфликта к нему не расположены. В данном случае они не готовы решить две главные проблемы – о статусе Иерусалима и о беженцах, а без их решения разговоры об урегулировании лишены смысла.
Строго говоря, арабо-израильские войны представляют собой отдельные кампании одной и той же войны с промежутками на перемирие. В 1948 г. пять арабских государств – Египет, Трансиордания (ныне Иордания), Сирия, Ливан и Ирак, отказавшись признать право Израиля на существование, начали войну против него. Они не скрывали своей цели – уничтожить Израиль, разделив между собой и его территорию, и земли, которые ООН предлагала арабам-палестинцам.
Правда, как это часто бывает, между союзниками были серьезные разногласия. Известно, например, о сепаратных иордано-израильских переговорах, во время которых король Абдалла советовал израильтянам ни за что не отдавать египтянам пустыню Негев, которая тянется от Иерусалима до Красного моря. Королю был нужен Иерусалим; точнее, его сердцевина – Старый город, где находятся святыни трех мировых религий. Дело в том, что правящая в Иордании династия Хашимитов, которая ведет свою родословную напрямую от пророка Мухаммеда, незадолго до этого уступила Саудовской династии два главных священных города ислама – Мекку и Медину. Для поддержания своего престижа Хашимитам нужно было овладеть хотя бы Иерусалимом, который мусульмане считают третьим по значимости святым городом.
Первая военная кампания закончилась перемирием. К Израилю отошла западная часть Иерусалима, к Иордании – восточная, включая Старый город. Территория гипотетического палестинского государства была поделена между Израилем, Иорданией и Египтом. Установленная линия прекращения огня – это и есть та граница 1967 года, о которой говорит Обама, и которая фигурирует во всех проектах мирного договора. Понятно, что она образовалась совершенно случайно – там, где остановились враждующие армии.
Иерусалим нельзя поделить
Многие верили, что перемирие перерастет в полноценный мир, и линия прекращения огня превратится в обычную границу. Этого не случилось, стороны остались в состоянии войны.
Последовали еще две военные кампании, и в результате второй из них – в 1967 г. – Израиль захватил у Египта сектор Газа и Синайский полуостров, у Сирии – Голанские высоты, у Иордании – Западный берег реки Иордан вместе с Восточным Иерусалимом. Иерусалим был объявлен "единой и неделимой" столицей Израиля. Что касается остальных территорий, позиция Израиля была очень простой: как только сосед заключает с ним мирный договор, он получает обратно свои земли. Мир между Израилем и Египтом был заключен в 1977 г. Иордания признала Израиль в 1994 г.
Египет после установления мира получил обратно Синай. От Газы египтяне отказались добровольно, не желая проблем с палестинскими боевиками. Иордания по тем же причинам отказалась от возвращения отнятых у нее территорий, хотя Израиль до последнего настаивал на том, чтобы вести переговоры именно с ней, а не с Организацией освобождения Палестины, которую считал террористической группировкой. Все же в 1993 г. начались прямые переговоры между Израилем и ООП. Ближе всего к окончательному урегулированию стороны подошли в 1999-2000 гг. Первым камнем преткновения стал именно Иерусалим.
Пока речь шла об обычных жилых кварталах, переговоры шли довольно успешно. Израильтяне сами рады "отделаться" от арабских районов города, потому что численность населения растет там намного быстрее, чем в еврейской части, и с такой демографией израильтяне могут скоро стать национальным меньшинством, если город останется единым. Но поделить Старый город оказалось невозможно.
Старый город – это крохотная территория, там живет всего 2-3% населения Иерусалима. Как разделить Храмовую гору – небольшой холм, у подножия которого находится священная для иудеев Стена плача, а на несколько метров выше – знаменитая мечеть с Золотым куполом? Как отделить от них стоящий рядом христианский Храм Гроба Господня, где каждую Пасху происходит схождение Священного огня?
Дипломаты и юристы всего мира пытались решить эту задачу самыми причудливыми способами, иногда доходя до абсурда. Например, одна из идей состояла в том, чтобы поделить Храмовую гору на три части – израильскую, палестинскую и международную под контролем ООН. Спорили даже о том, кому будет принадлежать земля под Храмовой горой, и на сколько метров вглубь земли будет распространяться суверенитет. Иногда кажется, что Бог просто смеется над попытками людей поделить это священное место.
Многие дипломаты, востоковеды, в том числе и российские, предлагают не трогать пока Старый город. В конце концов, сейчас всем верующим, всем туристам обеспечен доступ туда, чего, между прочим, не было до 1967 года. Но на такой вариант не пойдут даже умеренные палестинцы, не говоря уже о религиозных экстремистах.
Их четыре миллиона
Казалось бы, не может быть еще более сложной проблемы, чем раздел Иерусалима. Но все-таки она есть, – это вопрос о палестинских беженцах. Имеются в виду арабы, которые бежали с территории Израиля в ходе первой военной кампании 1948 года. Почему они бежали?
Конечно, отчасти израильская армия проводила политику их вытеснения: ведь палестинские арабы однозначно были на стороне пяти стран – инициаторов войны, они были вооружены, и Израиль не мог терпеть пятую колонну в тылу своих войск. Но бегству мирных жителей способствовали и сами арабские страны. В начале войны они посоветовали палестинскому населению покинуть свои дома на время боевых действий; планировалось, что Израиль будет уничтожен за несколько дней, после чего "эвакуированные" люди вернутся домой. Когда эти планы провалились, Израиль не пустил убежавших арабов на свою территорию.
Арабские страны приняли беженцев отнюдь не как родных. Половину из них разместили в специальных лагерях за колючей проволокой. Только Иордания постепенно стала давать им свое гражданство, но Египет, Сирия, Ливан этого не делали. Им было выгодно, чтобы беженцы оставались нищими, озлобленными, готовыми по первому приказу идти на войну.
Ситуация вокруг строительства Израилем новых поселений в Иерусалиме>>
Стоит отметить, что пока Западный берег реки Иордан и Восточный Иерусалим оставались в руках Иордании, а Газа в руках египтян, живущие там арабы не ставили вопрос о создании своего отдельного государства. Но они требовали, чтобы Израиль впустил обратно всех арабских беженцев, которые того пожелают, а также их потомков. С учетом высокой рождаемости, сейчас эта цифра составила бы более 4 миллионов человек, в то время как собственно беженцев в 1948-1949 гг. было примерно 500 тысяч.
За минувшие шестьдесят с лишним лет было принято много планов и ООНовских резолюций по теме беженцев-палестинцев. Израиль предложил материальную компенсацию тем из них, кто официально откажется от своих притязаний. Но все это не сработало. Впустить же четыре миллиона арабов для Израиля было бы самоубийством, и он никогда не согласится на это.
Проблема еще в том, что палестинская нация только формируется, и объединяющей идеей для нее стало, в большей степени, уничтожение еврейского государства, нежели создание собственного. Газа и Западный берег Иордана уже более десяти лет фактически находятся под их контролем, но, вместо того, чтобы развивать собственную экономику и другие основы государственности, большая часть палестинских лидеров занимается войной, тратя на это львиную долю средств. А те немногие политики, которые настроены иначе, стремительно теряют популярность.
Понимает ли Барак Обама, что вопросы об Иерусалиме и о беженцах в обозримом будущем решить нельзя? Конечно, да. Поэтому он и не затронул эти темы. Он сказал только то, что сказал: граница должна пройти примерно по линии 1967 года, и это один из главных принципов урегулирования. Так с этим никто и не спорит. Другое дело, что самого урегулирования нет и не предвидится.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции