МОСКВА, 4 апр - РИА Новости, Ольга Добровидова. Чуть больше года прошло с момента официального старта в России механизма проектов совместного осуществления (JI) - в феврале-марте 2010 года Сбербанк собрал заявки на первый конкурс, стартовавший спустя почти пять лет после вступления в силу Киотского протокола.
За два конкурса с интервалом около полугода Минэкономразвития утвердило около 30 проектов чуть менее чем на 60 миллионов тонн CO2-эквивалента - примерно 0,7% от общего объема квот, имеющихся в распоряжении у России (около 8 миллиардов тонн).
После года "оформленной" жизни рынка российские регуляторы, похоже, решили дать ему волю и вовсе отменить его центральный элемент - конкурсный механизм. РИА Новости вместе с экспертами и участниками рынка оценило "конкурсное" прошлое, настоящее и в особенности будущее пока еще непривычной многим вещи - российского углеродного рынка.
История двух конкурсов
Прием заявок на первый конкурс проектов Сбербанк, назначенный оператором углеродных единиц, открыл 16 февраля прошлого года. Заявки собирали почти месяц, после чего на их экспертизу потребовалось еще около двух месяцев. "Первопроходцами" механизма стали 35 компаний, которые представили на конкурс 44 заявки общим объемом 77,5 миллиона тонн CO2-эквивалента. Об итогах конкурса Минэкономразвития, определяющее окончательный список победителей, сообщило в июле.
Второй конкурс прошел "бодрее": о начале приема заявок Сбербанк объявил 27 сентября 2010 года и за период с 4 по 21 октября собрал заявки 58 компаний на общий объем сокращений выбросов около 75,57 миллиона тонн СО2-эквивалента. При этом более 25% портфеля приходилось на четыре проекта.
Экспертизу заявок по второму конкурсу планировалось завершить 22 ноября, его итоги были официально подведены до Нового года, однако стали известны уже в 2011 году. Еще осенью рынок не исключал проведения в 2010 году и третьего конкурса, однако его не случилось. Объявить "третий раунд" предполагалось в конце февраля-начале марта - надо полагать, именно тогда, когда регуляторы и обсуждали будущее российского JI.
После года работы полномочия оператора углеродных единиц и "правила игры" на рынке решили уточнить: как сообщил в январе 2011 года замдиректора департамента госрегулирования тарифов, инфраструктурных реформ и энергоэффективности Минэкономразвития Олег Плужников, правительство РФ подготовило проект постановления, по которому, в частности, Сбербанк становится третьей стороной во всех контрактах по продаже углеродных квот. Кроме того, все такие контракты должны будут заключаться по российскому праву.
Тридцать три проекта
Механизм JI Киотского протокола предполагает инвестиции в модернизацию производства и энергообъектов, которая приводит к сокращению выбросов углекислого газа и других парниковых газов. Полученные единицы, ERU (emission reduction units) участники проекта получают из общего "пула" квот страны, AAU (assigned amount units) и могут реализовать на рынке.
Проекты JI могут утверждаться в двух так называемых треках. Процедура Track 1 предполагает, что страна может самостоятельно утверждать проекты, информируя секретариат и наблюдательный совет механизма (JISC). Если же страна не соответствует всем требованиям, определенным для Track 1, ее проекты проходят утверждение JISC в рамках Track 2.
Всего за два конкурса было отобрано 33 проекта: 15 в июле и 18 в конце декабря. При этом на странице JI на сайте конвенции в Track 2 зарегистрирована проектная документация по 132 проектам, некоторые из них датированы 2006 годом. Только один из них прошел стадию утверждения - это строительство нового энергоблока Шатурской ГРЭС компаниями ОГК-4 и E.ON.
В Track 1 на 4 апреля зарегистрировано 14 российских проектов, причем только для четырех из них указана вторая сторона (страна-партнер России по проекту совместного осуществления) - для остальных, как отмечается на информационной странице, "вторая сторона будет определена на более поздней стадии".
Среди победителей есть, в частности, проекты по утилизации попутного нефтяного газа (ПНГ), модернизации электростанций, металлургического производства. В ходе второго конкурса были также утверждены проекты по утилизации биомассы, древесных отходов и свалочного газа.
Руководитель JI Action Group Леннард де Клерк отмечает, что в двух прошедших конкурсах предпочтение действительно явно отдавалось проектам в сфере энергоэффективности в металлургическом секторе и нефтедобыче.
"В этом "пуле победителей", очевидно, не хватает производства цемента, где реализуется довольно много проектов по повышению энергоэффективности и сокращению выбросов в целом", - сказал РИА Новости де Клерк.
Отметим, что производство цемента приведено в качестве одного из примеров отраслей, где, по мнению России, может успешно действовать "отраслевой" механизм сокращения выбросов парниковых газов, параллельный существующему в рамках Киотского протокола. Такие предложения российская сторона представила в секретариат Рамочной конвенции ООН об изменении климата в начале марта.
Как "набираются очки"
Согласно материалам Сбербанка, датированным сентябрем 2010 года, заявитель проекта должен представить оператору не только стандартные документы вроде проектно-технической документации (PDD), анализа рисков по проекту и его финансовой модели, но и, например, "показатели энергоэффективности", "сравнительные данные технологических параметров по производителям" и "сравнительные данные технологии производства в России и в других странах".
Экспертизу оператор осуществляет по трем критериям: энергетической и экологической эффективности, оценки технического и финансового потенциала, оценки экономического и социального эффекта реализации проекта. При этом за первые два критерия проект может получить от одного до пяти баллов, тогда как третий является определяющим - интервал оценки по нему составляет 0-3 балла. Общий балл рассчитывается как произведение трех оценок, поэтому нулевая оценка по критерию экономического и социального эффекта реализации проекта автоматически означает общий "ноль".
Одними из главных претензий рынка к действовавшей процедуре утверждения проектов были как раз ее конкурсный характер и наличие "потолка", верхнего лимита по каждому конкурсу, который составлял 30 миллионов тонн СО2-эквивалента. Самый крупный проект второго конкурса, по внедрению электросталеплавильного способа производства стали на Магнитогорском металлургическом комбинате, предполагал общее сокращение в 7 миллионов тонн.
Де Клерк отмечает, что решение России воспользоваться конкурсным порядком вполне объяснимо.
"Россия ведь отдает свои AAU, так что вполне нормально, что она хочет быть избирательной и воспользоваться конкурсной процедурой", - отметил эксперт.
В числе наиболее важных изменений, необходимых механизму JI в России, де Клерк назвал обнародование результатов оценки проектов, причем как для победителей, так и для не утвержденных проектов, а также прозрачное обоснование этих результатов.
"Зеленый" комментарий
Экологи после первого июльского конкурса приветствовали его результаты, и не только потому, что он наконец состоялся. Как отмечал Всемирный фонд дикой природы (WWF) России, то, что более трети - шесть из 15 - отобранных проектов предполагали утилизацию ПНГ, означает, что Россия, мировой лидер по объемам его сжигания, постепенно движется к отказу от этой практики.
Вместе с тем эксперты указывали на очевидно слабые позиции возобновляемой и альтернативной энергетики. Небольшие проекты, для которых во многих странах существует упрощенный порядок рассмотрения, не выдерживают конкуренции с проектами "нефтяных гигантов", писали в сентябре представители WWF России.
Несмотря на то, что проекты в сфере возобновляемой энергетики постепенно появляются и в РФ, в мартовском отчете американской экологической организации Pew Environment Group, посвященном инвестициям в "зеленую" энергетику, данные по России не приводятся, поскольку инвестиции в сектор "чистой" энергетики в стране были "пренебрежимо малыми".
Компании - "За"
Сами компании, похоже, довольны своими достижениями. Гендиректор E.ON Russia Сергей Тазин в интервью РИА Новости отметил, что компания, чей проект стал первым официально утвержденным наблюдательным советом JI в рамках Track 2, положительно оценивает свой опыт участия в прошедших конкурсах и планирует продолжать работу над проектами - энергоблоки, подобные введенному на Шатурской ГРЭС, строятся на Сургутской ГРЭС-2 и на Яйвинской ГРЭС.
При этом, отметил Тазин, самостоятельным стимулом для инвестиций в модернизацию объектов механизм JI в России пока не стал.
"Пока это просто такое приятное дополнение", - сказал Тазин.
Управляющий директор En+ по энергетике Александр Сергеев отметил, что "даже гордится" тем, что компания вместе с "Иркутскэнерго" приняла участие в первом конкурсе и выиграла его. Проект замены рабочих колес гидроагрегатов Братской ГЭС, утвержденный МЭР в июле, позволит сократить выбросы на 4,1 миллиона тонн СО2-эквивалента.
Он, однако, не согласился с тем, что механизм, заявленный Сбербанком прежде всего как инструмент поддержки модернизации, а не решения экологических проблем, пока не стал значимым стимулом для рынка.
"По нашему опыту с Братском это (механизм JI) действительно существенное дополнение", - отметил представитель En+.
Рынок или не рынок
Всеволод Гаврилов в марте 2010 года заявлял, что Россия может уже в течение трех-пяти лет занять 10% мирового рынка углеродных квот, объем которого, по его словам, составлял 50 миллиардов евро. По оценкам аналитиков, объем углеродного рынка может существенно вырасти после 2012 года и даже преодолеть порог в один триллион долларов в денежном выражении к 2020 году.
Пока, однако, даже доля механизма совместного осуществления в общем объеме рынка остается незначительной: например, в 2009 году, по данным Carbon Trade & Finance, оборот операций JI составил 350 миллионов долларов против 20 миллиардов в другом "киотском" механизме, CDM (Механизм чистого развития).
Можно сказать, что относительное мировое лидерство в развитии механизма JI пока принадлежит Украине, крупнейшему поставщику ERU на рынок. Осенью 2010 года были обнародованы планы по созданию в стране собственной национальной системы торговли квотами, первая фаза действие которой может начаться в 2017 году. Кроме того, тогда же на Украине была зарегистрирована первая программа проектов (PoA) JI - своеобразная "модернизированная" версия механизма. Российский МЭР пока только заявил об изменениях в законодательной базе механизма в России, связанных с механизмом программного JI.
Омрачить ситуацию у соседей может история с пятым национальным сообщением Украины по вопросам изменения климата, из-за которой продажа единиц сокращения выбросов от проектов страны может быть приостановлена. Как сообщалось ранее, сообщение вызвало у экспертов секретариата Конвенции озабоченность в связи с тем, как на Украине проходит мониторинг и верификация выбросов. Если нарушения будут признаны серьезными, реестр может быть временно закрыт, однако участники рынка сомневаются, что секретариат прибегнет к этой крайней мере.
Глава JI Action Group на вопрос о том, существует ли в сегодняшней России рынок проектов, ответил утвердительно, отметив, что сейчас страна во многом пытается справиться с "завалом" проектов прошлых лет.
"Когда все это будет сделано, и у участников рынка появится уверенность в том, что система работает, мы увидим и абсолютно новые проекты. Может быть, это будет несколько поздно, но от этого не менее важно", - сказал де Клерк.
Возможно, косвенно об оптимизме рынка по отношению к JI можно судить, например, по тому, что в ноябре 2010 года Европейская климатическая биржа (ECX) запустила в обращение опционы и фьючерсы на ERU. Рынку предложены квартальные фьючерсные контракты с физической поставкой единиц на период с декабря 2010 года по март 2013 года и европейские опционы на эти контракты. Размер контракта составляет 1 тысячу единиц сокращения выбросов, или 1 тысячу тонн CO2-эквивалента, центральным контрагентом по контрактам выступает ECX.
Проблема 2012
Оптимизм рынка, однако, можно назвать в лучшем случае сдержанным из-за "проблемы 2012" - грядущего окончания срока действия обязательств по Киотскому протоколу. Пока вопрос "пост-Киото" остается наиболее острой болевой точкой переговоров в рамках ООН: на встрече сторон в мексиканском Канкуне, прошедшей в ноябре-декабре 2010 года, делегаты лишь договорились продолжить переговоры с тем, чтобы исключить возможность появления "разрыва" между первым и вторым периодом протокола.
Перспектива такого "разрыва" тревожит рынок довольно давно, и когда она стала обретать все более реальные очертания, страны-участницы Киотского протокола в июне 2010 года обратились в секретариат UNFCCC с предложением рассмотреть юридические возможности избежать паузы между двумя соглашениями, которая возникнет, если процесс переговоров не даст удовлетворительных результатов.
Документ, сразу же получивший неофициальное название "План Б", предполагал, например, продление действия целевых показателей на 2013-2014 годы, а также уменьшение числа стран, необходимого для определения показателей нового периода.
Российская сторона, которая наряду с Японией, Канадой и рядом других участников Киотского протокола является одним из наиболее серьезных противников второго периода, скептически относится как к продлению срока действия нынешних обязательств, так и к сохранению протокола вообще. Глава российской делегации на переговорах в Канкуне, советник президента РФ по вопросам изменения климата и президент Всемирной метеорологической организации (WMO) Александр Бедрицкий в интервью РИА Новости напоминал, что протокол, на участников которого сегодня приходится лишь около 27% мировых выбросов парниковых газов, устарел и более не является эффективным.
При этом Бедрицкий подчеркивал, что Россия будет настаивать на обязательном сохранении механизма JI, для которого в его сегодняшнем варианте необходимы количественные обязательства обеих сторон. Пока такие обязательства есть только в Киотском протоколе.
Продолжение следует?
Экологи, в свою очередь, называют планы России похвальными, но малоосуществимыми. Глава климатической программы WWF России Алексей Кокорин после встречи в Канкуне отмечал, что развивающиеся страны, которые горячо поддерживают Киотский протокол, вряд ли позволят России "хитрым образом" продлить действие JI без второго периода обязательств. Поэтому запущенные проекты будут "благополучно выполняться два года, после чего непонятно, как можно будет выпускать единицы сокращения выбросов" (ERU).
Рынок порой еще более пессимистичен в оценках: один из ведущих отечественных экспертов по проектам совместного осуществления в интервью РИА Новости в декабре подчеркивал, что жесткая позиция России по поводу будущего Киотского протокола фактически дезавуирует ее же пожелания засчитывать ERU до 2015 года и продлить действие механизма. Формально период обязательств заканчивается в 2012 году, но на обработку данных и подсчеты потребуется еще около 2-3 лет, что дает неофициальное "окно" для стран-участниц.
Эксперт назвал утопией новое глобальное климатическое соглашение в ближайшие 3-4 года, пока США, где политический перевес переходит к республиканцам, традиционным "климатическим скептикам", будут оставаться вне посткиотского процесса. Поэтому общее число проектов JI в России ограничится несколькими десятками, несмотря на то, что потенциал нашей страны значительно выше.
Компании также отмечают, что "посткиотские" перспективы имеют для них определяющее значение при оценке привлекательности тех или иных модернизационных проектов. Александр Сергеев из En+ отметил, что именно посткиотский режим может оказаться настоящим драйвером модернизации, поэтому энергокомпания рассчитывает на "долгую жизнь" механизма JI в России.
"Для нас это очень важно, потому что есть много проектов, которые можно сделать экономически эффективными, если механизм будет продолжать работу", - сказал Сергеев.
Пока перспективы "киотской" инфраструктуры остаются туманными, основные игроки рынка ищут варианты "спасения" уже вложенных в нее средств. Помимо российских предложений по отраслевому механизму, с инициативой создания параллельного рынка недавно выступила Япония, один из крупнейших покупателей квот.
Другим вариантом решения проблемы может быть и принципиальный отказ от многостороннего характера соглашения - механизм можно перенести в двусторонние договоренности между продавцами и покупателями. Леннард де Клерк отмечает, что такие соглашения могут быть полезны и России, причем со второй стороны в них могут быть заинтересованы Япония и ЕС.
"Экспорт японского оборудования и технологий служит важным драйвером (этого процесса), так что это может хорошо сработать и в случае с Россией. Интересно может быть и Евросоюзу, но сначала там нужно поднять планку внутренних обязательств по сокращению выбросов с 20 до 30 процентов, иначе спрос на "внешние" квоты будет очень низким", - сказал де Клерк.
Похоже, первые шаги в этом направлении Россия уже делает: в марте правительство одобрило проект договора с правительством Норвегии о сотрудничестве в реализации совместных проектов в рамках Киотского протокола. Проект предусматривает "создание благоприятных условий для передачи единиц сокращения выбросов и (или) единиц абсорбции парниковых газов, достигаемых в ходе реализации проектов в Российской Федерации". Стороны также намерены сотрудничать в сфере определения потенциальных возможностей сокращения выбросов парниковых газов, создавать благоприятные условия для реализации проектов и обмениваться информацией.
Обсуждение "проблемы 2012" и перспектив мирового углеродного рынка страны продолжат на промежуточных сессиях переговоров в течение года и на итоговой сессии в южноафриканском Дурбане в ноябре-декабре 2011 года. Остается надеяться, что через год в России тоже будет углеродный рынок, перспективы которого можно будет обсуждать.
