Андрей Федяшин, политический обозреватель РИА Новости.
Египет серьезно разболелся уже на весь мир. Цены на нефть скачут. Все с тревогой смотрят на Суэцкий канал: вдруг его закроют? Что совсем уж маловероятно, но подчеркивает глобальную нервозность.
Когда уйдет фараон?
Самый больной вопрос, который мучает всех – от Вашингтона до Москвы и от Тель-Авива до Лондона - сколько еще продержится президент Египта Хосни Мубарак и когда он уйдет?
То, что "фараон" уйдет - ни у кого не вызывает сомнения. Потому что "если" у Мубарака уже не осталось – одни "когда". Вопрос, владеющий политическими умами, собственно, очень простой: как ухитриться так "слить" Мубарака, чтобы не выплеснуть весь Египет? Потому что потерять Египет - это значит отдать его радикальному исламизму. Со всеми тяжелыми вытекающими последствиями.
Никто нигде Мубарака с Египтом уже не ровняет. Барак Обама осторожно говорит об "упорядоченной трансформации" власти. К такой терминологии в Вашингтоне обычно прибегают, когда прямо отказаться от союзника вроде бы некрасиво, а поддерживать его поздно и не хочется.
Ситуация в стране пирамид складывается довольно странная. Первого февраля исполнится ровно неделя "египетской революции", которая началась со стихийных бунтов против бедности, отсутствия свобод и т.д. и выросла в борьбу против президента Хосни Мубарака. Армия вывела на улицы танки "для поддержания безопасности", но мускулами не так уж чтобы играет и бунтарствующие массы без крайней необходимости не обижает.
Волнения в Каире и других городах стихают. Возможно, это и есть тактика искусного властителя Египта: дать толпе отбушеваться, "спустить пары", дождаться, пока обывателю и крестьянину не надоест отсутствие покоя, товаров в магазинах, мародерство и пр., и тихо "вернуть стране покой и стабильность" вместе с собой во главе. Такое часто действует. Правда, Египет, похоже, "дотерпелся" до того, что вышеупомянутое лекарство Мубараку уже не поможет. И перестановки и смены кабинетов тоже навряд ли заврачуют глубокие раны от мубараковского 30-летнего правления. Хотя, надо сказать, что он отнюдь не самый страшный ближневосточный властелин. Были и похуже.
Интифада прошедшей недели сейчас трансформируется в "стояние на Ниле". Так, в общем и целом, частенько случается в периоды неожиданных возмущений народов. Когда власти сразу не осознают масштабов бунта, а сам бунт пугается собственной смелости и силы и затихает.
Варианты Мубарака
В стране фараонов власть всегда стояла на "двух ногах" – жрецы и армия. Жрецов давно нет, остались одни военные, и они-то, похоже, сейчас и решают будущее бессменного с 1981 года президента Египта. Он уже встретился с армейским руководством и со дня на день надо бы ждать развязки: когда и в какой форме Мубарак решит оставить Египет. Если решит.
Идеальным вариантом было бы, конечно, не ждать назначенных на сентябрь президентских выборов (вторых в истории страны, до 2005-го президента избирали послушные парламенты), а объявить досрочные, скажем, через один-три месяца. Чтобы не дать оппозиции возможность подготовиться. Хотя главный кандидат у оппозиции уже определился – бывший глава МАГАТЭ Мохаммед эль-Барадеи. Но это в идеале. На Ближнем Востоке мало что случается в идеале. Тем более – упорядоченный переход к новой, более демократической форме правления.
Египетский президент уже встречался с армейским руководством. Армия в Египте всегда была на удивление послушным фараону инструментом правления. Правда, сейчас она, если верить информации из Каира, уже выказала недовольство по поводу намерения Мубарака сделать "выборным" преемником своего сына Гамаля. Со времен переворота Гамаля Абдель Насера 1952-го года на Ниле правили сплошь военные. И Анвар Садат был военным, и сам Мубарак. А тут…
Вполне вероятно, что Мубарак как раз и пытается определить возможного альтернативного, приемлемого для армии преемника и попутно обговорить себе "условия ухода". На Ближнем Востоке это немаловажная деталь: как и с чем уйти, какие гарантии личной неприкосновенности, безопасности семьи, сохранности имущества и сбережений (очень даже немалых) будут даны и выполнены? Ведь среди требований уже звучат и призывы к суду над Мубараком.
Поможет ли один нобелевский лауреат другому?
Навряд ли назначенные Мубараком вице-президент (новая должность в структуре власти), бывший глава общей разведки Омар Сулейман и новый премьер, бывший глава ВВС и экс-министр гражданской авиации Ахмад Шафик спасут Мубарака надолго. Они, скорее, избраны для "второго варианта" развития событий. Он тоже неплох: транзитный период до плановых президентских выборов сентября, подготовка преемника и более или менее приличный, не под давлением улицы и толпы (афронт для любого политика, а на Востоке - позор), уход на покой. Ни Сулейман, ни Шафик не "запачканы" скандалами с коррупцией, которая в Египте дело такое же привычное, как пирамиды. Вполне вероятно, что один из них или даже нынешний министр обороны Мохаммед Хусейн Тантави могут стать кандидатами. Если не реализуется досрочный вариант ухода.
Все выходные наблюдалась повышенная активность сношений между Вашингтоном и Каиром. Президент Барак Обама говорил по телефону с Мубараком. Из Вашингтона только что вернулся начальник Генерального штаба Сами Энан. Все, с американской стороны, подчеркивают "профессионализм" египетских военных. Но пока что-то не видно явной готовности египетских военных "подвинуть" своего президента. Хотя Вашингтон, по всей видимости, активно намекает им на то, что Мубараку лучше бы уйти и приступить к "трансферту власти". Пока это еще возможно и осуществимо. Белый дом почти уже открыто поддерживает кандидатуру эль-Барадеи. Тут, похоже, один нобелевский лауреат мира (Обама) готов помочь другому нобелевскому лауреату - эль-Барадеи.
"За" и "против" эль-Барадеи
Сам "голова" оппозиции эль-Барадеи тоже начал игры с военными, без которых ни прийти, ни удержаться у власти в Египте невозможно. Он уже объявил, что "армия – часть Египта" и он скоро начнет с ней переговоры. Между прочим, именно генералы уговорили коллегу Мубарака, тунисского президента Зина бен Али уехать из страны после тунисской революции.
Эль-Барадеи устраивает всех: и США, и Россию, и Европу. Но только как промежуточный лидер. Отношение к нему в Египте совсем не такое однозначное.
Во-первых, он слишком уж долго не жил в стране и долговато раздумывал над тем, присоединиться ли ему к "египетской революции". Один из главных египетских диссидентов, лидер либеральной партии "Аль-Гад", главный соперник Мубарака на выборах 2005-го Айман Нур уже объявил, что "некоторые политики и силы присоединились к демонстрациям слишком поздно и явно пытаются прокатиться на волне" недовольства прямо до президентства. Это прямой намек на эль-Барадеи, и очень многие разделяют такую точку зрения. Даже когда эль-Барадеи прибыл в Египет, на фоне общей поддержки в его присутствии были слышны и слова типа: "Это наша революция, а не твоя". Армию же беспокоит то, что в его поддержку уже высказались радикальные исламские "Братья-мусульмане".
Есть, конечно, и третий вариант: дождаться, когда Египет более или менее выдохнется и подавить очаги протестов и оппозиционные группировки. Но такое навряд ли возможно. Египет уже другой. Скорее надо ждать выборов в сентябре.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
