Николай Троицкий, политический обозреватель РИА Новости.
Нобелевская неделя 2010 года и ближайшие к ней дни совпали с двумя памятными датами. 9 октября исполняется 35 лет со дня присуждения Нобелевской премии мира академику Андрею Сахарову, а 15 октября – 20 лет со дня присуждения той же премии первому и последнему президенту СССР Михаилу Горбачеву.
И вот в текущем году признания снова – как Сахаров - удостоился диссидент, на сей раз китайский – Лю Сяобо. Получить награду ему будет затруднительно: он только начал отбывать 11-летний тюремный срок за «попытку свержения государственного строя». Можно сказать, что история повторяется. Когда-то у Сахарова тоже не было физической возможности приехать в Осло за премией.
Так Норвежский нобелевский комитет сначала за 15 лет прошел путь от награждения советского диссидента до вручения премии генсеку КПСС. А затем, покружив по странам и континентам, вернулся к поддержке «борцов за фундаментальные права человека» (это официальная формулировка причин последнего награждения) в странах – постоянных членах Совета Безопасности ООН, не обязательно и не всегда разделяющие именно западные понятия о демократии.
Этот кажущийся зигзаг на самом деле отражает следование твердой линии определенной условной «партии».
Судите сами. Переход от Сахарова к Горбачеву свидетельствовал не об изменении в мироощущении членов Норвежского нобелевского комитета, а о тектоническом сдвиге в международной политике.
Советский Союз из конкурента и противника в холодной «войне миров» превратился в конструктивного и уступчивого партнера Запада, мирно и безропотно отступившего из Восточной Европы. «Полководцем» и идеологом того отступления был как раз Горбачев. Как раз только-только пала Берлинская стена. Вот награда и нашла героя.
Казалось бы, причем тут пять мудрецов из Нобелевского комитета, сформированного норвежским парламентом – стортингом? По идее, они должны быть членами ареопага, отрешенного от мировой политической суеты и озабоченного только высшими нетленными ценностями. Как писал Альфред Нобель в своем завещании, премию мира следует вручать «тому, кто внесет весомый вклад в сплочение народов, уничтожение рабства, снижение численности существующих армий и содействие мирным договоренностям».
Но эти абстрактные категории не выдерживают столкновения с суровой реальностью. Нобелевская премия мира всегда была политизирована до крайности. Причем симпатии вершителей судеб премии, от которых зависит адрес ее вручения, принадлежат одному из акторов политического процесса последних десятилетий, координаты которого можно обозначить как США-НАТО-Западная Европа.
Для доказательств можно далеко не ходить. Достаточно взглянуть хотя бы на трех нобилиатов – предшественников Лю Сяобо. Кого же мы видим среди них?
Вот бывший вице-президент США Альберт Гор, награжденный «За изучение последствий глобальных климатических изменений, вызванных деятельностью человека, и выработке мер по их возможному предотвращению». Изучать климат – дело важное и полезное, но относится скорее к научной сфере, чем к борьбе за мир.
Что касается «мер по предотвращению», то после буйства исландского вулкана Эйяфьятлайокудль и российского безумного аномального лета-2010 стало ясно, что человек пока не заслуживает никаких премий за «покорение природы».
Вот Марти Ахтисаари, организатор жесткого урегулирования в бывшей Югославии по лекалам НАТО и Евросоюза, активный сторонник бомбардировок Сербии, один из «авторов» независимости Косово. Понятно, что этот фактор привел не столько к умиротворению, сколько к росту напряженности на Балканах – в пороховом погребе Европы.
И вот, наконец, прошлогодний лауреат – президент США Барак Обама. С этим награждением сложилась особенно пикантная коллизия, Дело в том, что завещание Нобеля было уже и до того многократно нарушено, как правило, по мелочам. Кроме того, можно было усомниться в истинности приверженности к миру многих нобилиатов – например, Генри Киссинджера и Ле Дык Тхо, Ясира Арафата и Ицхака Рабина и так далее, и тому подобное.
Однако в любом случае все они получали Нобелевскую премию мира за конкретные поступки, дела, свершения, связанные с миром - за уже подписанные мирные договоры или планы урегулирования конфликтов. Впоследствии эти договоры могут быть нарушены, а планы – не реализованы. Но перед награждением имеет место хоть какой-то зримый, внятный и реальный результат усилий политиков, свидетельство их стремления найти компромисс.
Президент Обама к моменту вручения премии не успел еще сделать ничего. Фактически он получил награду авансом, за благие намерения и предвыборные обещания.
Норвежский нобелевский комитет пошел на беспрецедентный шаг в сторону одной из мировых великих держав. Что породило разговоры о несамостоятельности этой организации и не просто о нарушении буквы, но о разрушении духа нобелевского завещания.
Присвоение премии мира 2010 года борцу с коммунистическим режимом КНР Лю Сяобо полностью вписывается в эту «евроатлантическую» стратегию. Примерно так же в разгар холодной войны Нобелевские комитеты периодически награждали самых бескомпромиссных и яростных противников советской власти. В 1970 году премию по литературе получил Александр Солженицын, формально за «следование традициям русской литературы», но эту формулировку невозможно было воспринимать без иронии. Затем, в 1975-м, последовало награждение академика Сахарова, о котором уже упоминалось выше. Это уже был откровенно политический шаг, без всяких экивоков.
Трудно сказать, означает ли вручение премии мира по солженицынско-сахаровскому принципу китайскому диссиденту начало холодной войны между Западом и КНР. Но нет никаких сомнений, что в Пекине это решение будет воспринято как недружественный и чисто политический жест. В результате, как любили шутить в былые годы, может начаться такая борьба за мир, что камня на камне не останется.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
