Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
Тоскливое настроение в русском стиле и в китайском оказалось в эти дни почти одинаковым. Русские и китайцы вообще, как известно, братья, наши два народа похожи друг на друга до смешного, но иногда мы оказываемся на противоположных полюсах – в том числе по части экологических бедствий. Зато сходимся в психологии, или – в поиске ответов на вопросы, которые уже ясно, что надо как-то решать.
Что касается противоположной экологии, то все это лето чуть не половина Китая с углубляющимся отчаянием изучает прогнозы погоды и находит там только один ответ: затяжные ливневые дожди. Льет все лето, без перерыва. Страдают тысячи людей, в основном на юге, от разливов рек. А на этих днях водное бедствие достигло и совсем других мест, на северо-западе страны, в пустынной вроде бы провинции Ганьсу. Там такая же давняя, если не древняя проблема, как подмосковные торфяники – это очень мелкая, в том числе лессовая, почва. Которая под воздействием воды превращается в жидкую грязь. Река Хуанхэ из-за этого множество раз попросту меняла русло.
Но на этой неделе после очередного ливня взбесилась река поменьше, Байлун, в той самой провинции. Образовались грязевые оползни. Городок Чжоуцю стал похож на тарелку коричневой каши, из которой торчат дома по краешку, в центре же – ничего. Спастись от грязевого потока невозможно (при землетрясении еще можно выжить, если плита упадет на тебя косо, от дыма можно уехать на электричке), в грязи человек тонет мгновенно, плавать в ней никак нельзя. Погибло 1117 человек, более 600 пропали без вести. Дороги перегорожены той же грязью. Дожди продолжаются. (Кстати, похожая картина была на этих днях в Пакистане, такие же дожди – в Чехии и Польше, но это уже отдельный разговор.)
Дождливое настроение китайцев очень легко понять. Катастрофическое лето, помноженное на усталость от экономического кризиса – а он в Китае все же есть, или был, хотя совсем не в тех масштабах, что в иных местах – породило необычные дискуссии в самой оживленной сфере китайского общества: в интернете. Это дискуссии одновременно о дождях и о самом интернете. Общая мысль, проходящая через них – как бороться с подавленным настроением.
Один из источников таких настроений – сам по себе интернет. Китайцы, что понятно, не европейцы и не американцы, они достаточно свободно поднимают тему, которую в США или ЕС и касаться-то считается неудобным. И эта тема — не цензура интернета. Это, если хотите, его чистка от грязи, в которой можно захлебнуться.
Дискуссия в сетевой версии «Жэньминь жибао» определяет предмет разговора так: сопротивление вульгарности и укрепление культуры новых медиа (то есть блогов, ЖЖ и прочего). Вульгарность – это и порнография, и хамство стиля, и агрессивность, полуграмотность юзеров. Спор шел не о том, можно ли на все это влиять – китайцам ясно, что можно и нужно, — а о том, кто должен «чистить» интернет: правительство, модераторы или сами обитатели виртуального мира. Власти в дискуссии, конечно, участвовали, но в Китае им давно уже понятно, что виртуальный мир обуздать невозможно, под него можно только подстроиться. В частности, на официальных семинарах и съездах ответственных работников с трибун постоянно ругают отставших от века провинциальных лидеров, которые не используют возможностей интернета, мечтая лишь о его цензуре.
Мысли в дискуссии звучали следующие: университетский профессор Сюн предлагал установить за интернетом наблюдение, в котором вместе участвовали бы власти, бизнес, пользователи и даже их родители – активно затевая дискуссии на острые темы. Бизнесмен Чэн заявлял, что хватит уже одноразовых кампаний – надо думать о создании постоянно работающей системы «очищения». А Чжао, модератор одного из миллионов китайских сайтов, утверждал, что у интернета есть врожденная способность к самоочищению, и здесь особую роль должны сыграть два ключевых поколения, 1980-х и 1990-х годов (то есть после начала реформ и заката коммунизма), с их особенностями.
Естественно, никаких решений интернет-дискуссия принять не может – ее ценность в самой дискуссии, и в том, что она показывает: китайская публика действительно недовольна происходящим с ней самой и полна решимости ситуацию изменить. На множестве российских сайтов вы увидите нечто весьма похожее, дискуссии на тему того, что телевидению дальше уже ехать некуда (по части, говоря по-китайски, вульгарности). Правда, у нас интернет в этом обвиняют реже. Но и это случается. Обоим обществам, возможно, хочется улучшить самих себя, и масс-медиа тут выступают в глазах людей и как болезнь, и как лекарь.
Возвращаясь к печальному настроению людей на медленном выходе из кризиса, и на фоне сложностей с погодой и экологией, все же китайцы – народ со своими особенностями. Недавно проведенный, возможно, лучшим в Китае университетом Цинхуа (и опубликованный в китайском интернете) опрос показал, что около 50% его участников не удовлетворены жизнью, и причины тому – экономические: трудно купить жилье, поместить детей в хорошую школу и т.д.
Причем больше всего недовольных как раз в больших, процветающих, вызывающих зависть городах: Пекине, Шанхае, Шэньчжене. Речь о проблеме того самого, упомянутого выше поколения 1980-х и 1990-х, в основном людей активного возраста, переселившихся в эпицентры развития Китая из провинции и понявших, что жить там интересно, но сложно.
Эти люди как раз и есть самые активные интернетчики. Тот же опрос показывает, что больше 90% (девяноста процентов!) из них испытывают одиночество и пытаются найти понимание в интернете.
Но интернет, как мы уже убедились, не устраивает их той самой «вульгарностью». А дожди, даже без наводнений и грязевых оползней, вгоняют в пессимизм.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
