ЛУХОВИЦКИЙ РАЙОН (Московская область), 4 авг — РИА Новости, Дмитрий Виноградов. Пострадавшие от пожаров в Луховицком районе Московской области получили уже 43,6 миллиона рублей матпомощи и компенсаций. Посетив погорельцев в общежитии училища поселка Белоомут, корреспондент РИА Новости убедился, что они обеспечены всем необходимым. У пострадавших нет только одного — ясности, что будет дальше.
Общежитие — наш дом
73-летний пенсионер Виктор Васильевич Печорин стал седьмым погибшим от пожаров в деревнях Моховое и Каданок Луховицкого района. 29 июля в момент пожара он был в районной больнице. Через несколько дней выписался, супруга привезла его на пепелище родного дома, у Виктора Васильевича стало плохо с сердцем и он умер.
Теперь его вдова Зоя Николаевна ютится со своими сватами (родителями жены сына) в комнатушке общежития ПТУ № 23 в соседнем, уцелевшем селе Белоомут.
Дети хотели забрать их в Москву, но старички не согласились. "Мы же должны тут быть, документы оформлять, — объясняет Зоя Николаевна. — Без нас ничего не получится. И имущество охранять, чтоб последнее не растащили".
Есть и еще одна причина — им просто больно покидать обжитые места. "Вообще-то тут неплохо, — обводит рукой скудную, общажную обстановку ее сватья Галина Павловна Сидорова. — У нас все есть. И работники училища очень отзывчивые. Нас всех привезли сами понимаете в каком состоянии — так они нам и стульчик, и водичку".
"Да, люди в России очень отзывчивые, оказывается — поддакивает сверстницам комендант общежития тетя Люба. — Мы даже не ожидали, но нам везут вещи и продукты со всей страны". Тетя Люба общается с журналистом РИА Новостей в короткую паузу между разгрузкой вещей из легковушки дачников из Бронниц и джипа священников из Москвы.
Всего в общежитии живет 136 человек — это становится понятно из списков, прикрепленных на его дверях. Пятеро из списка уже вычеркнуты — уехали.
Обстановка в общаге боевая. По комнатам никто не сидит — душно, да и хочется пообщаться друг с другом, выговориться после пережитого. Под вывеской "Общежитие — наш дом висят правила противопожарной безопасности, расписание завтраков и обедов и инструкция, что нужно предпринять погорельцу, чтобы поселиться в общаге и претендовать на помощь — написать, зарегистрироваться у сотрудников штаба и заявление представителю соцзащиты. Рядом бесплатно наливают чай и воду.
Храните деньги в сберегательной кассе
Второе "место притяжение" — обшарпанная комнатка на третьем этаже. Здесь оформляют сгоревшие документы и выдачу компенсаций. Бухгалтер сидит в защитной повязке — в Белоомуте очень дымно, а кондиционеров в ПТУшной общаге, конечно, нет.
"Мы раздали уже 43,6 миллиона рублей, — заглядывая в длинные столбцы и что-то перемножая в уме, говорит корреспонденту РИА Новости Ольга Терехова, начальник Луховицкого управления соцзащиты населения. — Около семи миллионов люди получили наличными, остальное — на свои счета и книжки".
Чиновница долго и подробно объясняет невеселую арифметику: "самые большие суммы компенсаций" получают родственники погибших — миллион из федерального бюджета и 300 тысяч из областного. За утраченное имущество люди получают по двести тысяч на члена семьи, за ущерб здоровью — в районе ста тысяч. Еще 10 или 15 тысяч — единовременная матпомощь: чуть побольше, если человек жил один, всем остальным поменьше. Всего в двух деревнях остались без крова 300 человек, еще шестеро погибло. Это не считая Виктора Васильевича Печорина.
"Выплаты продолжаются — много путаницы из-за того, что люди проживали без регистрации, таких 59 человек. Но они тоже получат компенсации, — заверят Терехова. — Мы сейчас разбираемся, кто фактически проживал. Если участковый и администрация могут подтвердить, то деньги они получат".
"А за жилье?", — уточняют журналисты. "За утраченные дома люди получат новое. Уже принято решение о строительстве — к 20 октября должны построить", — обещает чиновница.
Правда, пока не ясно, ни где это жилье будет построено — многие не хотят возвращаться на пепелище, да это и опасно для здоровья, ни что именно за жилье. Тут мнения тоже раскололись: кто-то из погорельцев согласен на коттеджи на несколько семей, кто-то хочет собственный дом и чтобы обязательно был хотя бы небольшой участок.
"На что вы тратите компенсации?" — корреспондент РИА Новости пристает к тетушкам в марлевых повязках. "Да на что их потратить, десять тыщ-то?" — в один голос отвечают они.
"А как же компенсации за имущество? Говорят, что вы его уже получили". "Да никто не получил, враки это", — сердятся погорельцы. "Может на книжку и пришли, мы не проверяли пока", — задумчиво уточняет одна.
"Пока нас всем обеспечивают и деньги мы не тратим, — объясняет симпатичная, модно одетая девушка Мария. Позже я узнаю, что ее кофточка и бриджи по последней московской моде — это все уцелевшее имущество. — 18 августа нас, говорят, перевезут в какую-то военную часть, ведь общежитие надо освободить для студентов. Будут ли там кормить — не знаем, может придется самим все покупать, но деньги пригодятся".
"Даст бог, дома действительно к ноябрю построят, — подхватывает электрик Юра Михалев. — Надо ж будет мебель купить. На эти деньги особо не разгуляешься, но не на полу же спать!"
Свою компенсацию он носит все время с собой — боится мародеров. Подозрительных типов с неместной пропиской постоянно отгоняют милиционеры с пепелищ, а общагу по просьбе погорельцев взяли под усиленную охрану — боятся за сохранность денег.
Апокалипсис сегодня
Страшные пространства, заполненные обгорелыми двухэтажными домами. То, что было школой и детским садом. Очень густой дым, в котором растворяются силуэты печных труб. Дым ест глаза, проникает под повязку, забивается сразу в бронхи и легкие.
Сквозь дым наблюдаем какое-то шевеление у одной из руин. Здесь пожарные заливают дымящиеся головешки. Около пожарных стоит Дмитрий Гетце. Он ждет, пока МЧСники закончат свою работу и можно будет посмотреть на то, что осталось от его трехкомнатной квартиры. Вещи его не интересуют — он хочет найти мать.
"Я думал, что ее родственники забрали. А родственники думали, что ее забрал я", — корит себя Гетце. Уже после пожара выяснилось, что Людмилу Федоровну в суете не забрал никто. "Может ее куда-то увезли, — слабо надеется Дмитрий. — Но за пять дней объявилась бы уже".
Их соседке бабе Оле повезло больше. Она давно уже почти ничего не видит и не слышит, и спасло ее чудо. А вернее, привычка каждый день выходить к подъезду и проводить оставшиеся дни на лавочке. Так она и поступила 29 июля. В начавшейся суматохе о ней попросту забыли, а она то ли не понимала, что происходит, то ли не знала, куда бежать и покорно ждала судьбы.
Кто-то вспомнил о ней только на следующий день. Соседи вернулись на пепелище и нашли бабу Олю, сидящую на любимой скамейке — она переждала весь хаос. Врачи констатировали, что здоровье у бабушки давно уже такое, что хуже уже все равно быть не может, и скоро ее забрали иногородние родственники.
Удивительная и счастливая история бабы Оли, по-голливудски выжившей среди огненного апокалипсиса, — не исключение. По пепелищу прогуливается местная звезда — дядя Толя. Его дом — единственный в Каданке, который не сгорел. Ирония судьбы в том, что и год назад был относительно небольшой пожар, сгорели два соседних дома, а жилище дяди Толи и тогда устояло. Он что-то шепчет себе под нос. "Я никуда не поеду, Каданок — это моя родина", — пробормотал Толя корреспонденту РИА Новости.
"Дядя Толя у нас как сторож, — улыбается Гетце. — Когда у него крыша течет, он выходит на трассу в трусах и плаще и салютует проезжающим машинам". Именно этим сейчас и занимается дядя Толя, пугая редкие проезжающие машины своим неожиданным появлением из дыма.
Но получается, что пока есть кому "охранять" Каданки и Моховое, они будут жить.
