Сергей Варшавчик, обозреватель РИА Новости.
«Двадцать второго июня, ровно в четыре часа, Киев бомбили, нам объявили, что началася война…» На минувшей неделе блогеры активно писали о 69-й годовщине начала Великой Отечественной войны.
Юзер 1kmv сообщает, что «Победа над захватчиками обошлась нашей стране миллионами человеческих жизней, а именно 26 миллионов 600 тысяч в числе которых 8 миллионов 660 тысяч - военные (данные Минобороны РФ)».
Блогер moscown напоминает, что о нападении нацистов на страну граждане СССР ничего не знали всю половину дня 22 июня 1941 года. Публикации в газетах, сверстанных еще в субботу, сообщали о текущих, сугубо мирных делах. По радио шли трансляции в полном соответствии с программой передач, которая была составлена заранее. Блогер приводит воспоминания знаменитого диктора Юрия Левитана о том, что в то трагическое утро сложилась глупейшая ситуация: «В Радиокомитет звонили корреспонденты из Киева, Минска, Прибалтики: «Война началась!» Но из Москвы им отвечали: «Не может быть никакой войны!» Те кричали: «Нас уже бомбят! Вот послушайте - взрывы же слышны в телефонной трубке!» В ответ: «Не паникуйте. Это провокация!»
Мне это напомнило другую дурацкую ситуацию, которую в своих мемуарах описал Илья Старинов, партизан-диверсант, «дедушка русского спецназа«, командированный перед началом войны в Западный военный округ:
«Кобрин горел. На площади возле телеграфного столба с репродуктором толпились люди. Остановились и мы. Знакомые позывные Москвы высветляли лица. Люди жадно смотрели на черную тарелку репродуктора. Началась передача последних известий. Мы ловили каждое слово. Слушали о трудовых успехах страны, о зреющем урожае, о досрочном выполнении планов, о торжествах в Марийской АССР: вот сейчас, сейчас... Выпуск последних сообщений закончился сообщением о погоде. Люди стояли, не сходили с места и мы: может, будет специальное сообщение или заявление правительства? Но начался, как обычно, урок утренней гимнастики. Тогда люди стали расходиться, кое-кто побежал. Наш шофер захлопнул дверцу. Через Кобрин уже катили в восточном направлении грузовики с женщинами и детьми, успевшими, может быть, осиротеть. А над пожарами, над дымом разносился бодрый энергичный голос: - Раскиньте руки в сторону/присядьте! Встаньте! Присядьте!..
Много лет прошло, а я как сейчас вижу пыльную, пахнущую гарью кобринскую площадь, и черную тарелку репродуктора над ней, не забыл тот урок гимнастики».
Юзер periskop выложил в своем блоге вырезки из газеты «Известия» за 22 июня 1941 года, в которой нет ни одной строчки (издание версталось накануне) о войне. Сейчас, конечно, эти статьи и материалы читаются с особым ощущением надвигающейся беды, о которой никто тогда не подозревал.
Многие жижисты делятся воспоминаниями своих родителей о том, как они восприняли страшное известие. Olhanninen публикует в своем блоге рассказ своей мамы, которой 22 июня было 10 лет: «К полудню, когда уже стояли на остановке и ждали трамвая на углу Карла Либкнехта и Розы Люксембург (Большого проспекта и Введенской улицы), внезапно ожили громкоговорители и… вместо жизнеутверждающей советской музыки внезапно прозвучала речь Молотова. Но и тогда люди, конечно, удивленные и слегка испуганные ничего не поняли. Основным чувством была обида на Гитлера: мы ему так верили, а он обманул, предатель. Вот и верь после этого людям. Нечего с этими капиталистами вообще дела иметь. Дедушка поправил пенсне и авторитетно заявил: - Не надо паниковать, это приграничные инциденты, быстро разберутся, долго все это безобразие продлиться не может. Но каков подлец, а?»
«22 июня 1941 года было воскресенье, и мы с отцом решили искупаться не в Лубье, где в такой солнечный день будет много народа, а поехать к дальним озерам. Таких было три: Круглое, Длинное и Бездонное. На каком остановился наш выбор, не помню. Не помню еще потому, что туда мы не попали. Перед двенадцатью часами мы двинулись с велосипедами к выходу и за спиной услышали: «Работают все радиостанции Советского Союза. В двенадцать часов будет передано важное сообщение». В это время вся семья была дома. Мама, Вова (он готовился к последнему экзамену за третий курс на историческом факультете университета) и бабушка. У всех одновременно возникла одна мысль: «Война!» - приводит рассказ своего деда ma6inist.
Kolvas задается вопросом: кем же являлась советская авиация в период Великой Отечественной войне - позором или гордостью? Размышляя над этим, он информирует читателей, что «с 22 июня по 13 июля 1 воздушный флот уничтожил 1698 советских самолетов: 487 в воздушных боях и 1211-на земле. В предварительном отчете Люфтваффе приводятся такие данные о советских потерях за период 22-28 июня 1941 г.: приблизительно 700 самолетов на северном участке, 1570 - на центральном и 1360 - на южном участке восточного театра военных действий». И приходит к несколько парадоксальному выводу, что войну выигрывают не асы, а рядовые летчики, которые составляли большинство ВВС Красной Армии.
I-r-e-n-a пишет о том, что ее отец - Громадский Василий Васильевич освобождал Освенцим: «Не дай Бог никому и никогда пережить то, что пережили наши отцы и деды, бабушки и матери...
Мои дед и отец воевали, поэтому для меня даты начала и окончания войны священны… А сегодняшний день вполне мог бы стать днем траура у огромного количества людей нашей страны. 22 июня 1941 года никто даже и не подозревал, какой ужас впереди... Не дай Бог...»
Орфография и пунктуация блогеров сохранены
