Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
Итак, Москва (а также Пекин) пришли к соглашению с США и прочими постоянными членами Совета Безопасности ООН насчет легкого ужесточения санкций против Ирана по поводу его ядерных программ. Это событие становится особенно интересным, поскольку оно совпало почти день в день с весьма круглой датой. Сто лет назад, 20 мая 1920 года, Москва и Тегеран обменялись нотами о взаимном признании. Такой вот красный день календаря.
Если посмотреть на последующие события на ниве наших отношений с Ираном, то приходишь к странному выводу: чуть не каждый их юбилей выглядит вот примерно как нынешний. Такое ощущение, что Иран - это посланное небесными силами испытание для нашей дипломатии, чтобы ее закалить и выучить. Да и для нашего общества, видимо, тоже.
Но сначала про сам обмен нотами: он произошел потому, что советская власть установилась к тому моменту в Баку, и иранский бизнес требовал от своих властей развязать ему руки. Страна получила от новых московских партнеров невиданный подарок еще в 1917 году: договор о разделе Персии (Ирана) новая Россия разорвала и уничтожила. А после обмена нотами 26 февраля 1921 года подписала с Ираном договор, где торжественно отказалась от всех материальных следов российского колониализма времен монархии. Материальные следы - это порты, дороги, банки и многое другое. Если у главного игрока в Иране, Англии, и были какие-то нежные чувства к Ленину и Троцкому, то после такой пропагандистской антиколониальной акции чувства эти исчезли.
Но прошло 20 лет (юбилей) - и Тегеран отказывается в сфере притяжения гитлеровской Германии. А в 1941 году оттуда попросту готовилось немецкое наступление в сторону Кавказа, завозились вооружения, так и кишели переодетые агенты. Москве, на пару с заклятым врагом - Англией, - приходится в конце лета 1941 года оккупировать Иран. И именно поэтому на его территории проходит знаменитая Тегеранская конференция ноября-декабря 1943 года, когда фактически была создана антигитлеровская коалиция.
Сказать, что Россия стала после этого лучшим другом Ирана, сложно. И вот - снова близок юбилей обмена нотами, то есть еще 20 лет прошло, Москва и Тегеран снова оказываются по разные стороны всяческих разделительных линий. Вместо обсуждавшегося договора о дружбе и ненападении с СССР Тегеран заключает похожий договор с США, причем документ это откровенно военный. Запахло разрывом отношений с СССР. И вот когда ситуация дошла до крайности - а это было еще время хрущевской дипломатии и Карибского кризиса - как осенью 1962 года Тегеран отказывается держать на своей территории какие-либо ракетные базы и предоставлять свою территорию для агрессии против СССР. В общем, если вы любите адреналин, ведите переговоры с иранцами…
Дальше все стало хорошо. Но вот опять юбилей приближается - 1980 год - а Иран другой, там год как произошла революция, СССР теперь - «малый сатана», второй после «большого», то есть США. Это был серьезный звонок насчет того, что прежний, двухполярный мир уходит. Но такие вещи видятся только издалека, а вот с Ираном пришлось начинать все сначала.
И вот новый юбилей близок - 1990 год - а в Тегеране вынесли смертный приговор британо-пакистанскому писателю Салману Рушди за антимусульманский роман «Сатанинские стихи». Но теперь другая страна уже по нашу сторону границы, и история с приговором за литературное произведение - а оно в отрывках появилось в СССР именно в 1990-м году - здесь множеству людей очень и очень не понравилась.
2000-й год - и подавно интересно. Пять лет назад Москва разорвала военные связи с Ираном (по линии соглашений Гор - Черномырдин), но тут пришла война в Югославии 1999 года, и в Москве все стало по-другому. В Тегеран едет министр обороны маршал Сергеев и договаривается о восстановлении военно-технического сотрудничества.
Остается вскричать, как сказал Гайдар-первый, писатель - «что же это за страна, что же это за удивительная страна…» - с которой все всегда идет наперекосяк. Как в нынешней, например, ситуации, когда Москва годами защищала Иран от наскоков прежних американских администраций, с риском неприятностей. Хотя главной из неприятностей, по крайней мере при Джордже Буше, для России стала бы перспектива американо-иранской войны, то есть геополитической катастрофы на Каспии и в Средней Азии. Все прочие вызовы стояли уже на втором месте. Но сейчас-то другая ситуация, а Тегеран как будто нарочно старается создать себе как можно больше проблем.
Но вернемся к цитате классика. Возможно, суть дела тут именно в удивительной стране как таковой. Одно дело - дипломатические отношения, то есть отношения дипломатов, генеральных секретарей, президентов, шахов. Другое дело - сама страна, древний Иран. Она и правда удивительна, и будущее наших отношений лежит в том, чтобы россияне и иранцы общались между собой, не обращая внимания на тонкости взаимоотношений их правительств. Такой сейчас век, век общения людей, не только государств.
Тогда российское общество откроет для себя немало интересного. Например, то, что Иран - одна из трех древнейших в мире сохранившихся в непрерывности цивилизаций, вместе с Индией и Китаем. Иран существовал уже за три тысячи лет до нашей эры, когда в Европе было тихо и пусто. А поэтому туристическая поездка по Ирану - громадное удовольствие, и в целом общение с людьми древней культуры всегда иное, чем в противоположных случаях. Иранцы внесли вклад в зарождение основных мировых религий. Они изобрели правительство как систему отраслевых и территориальных ведомств. Кроме того, нигде в мире не было стольких гениальных поэтов первой величины - и да, переводы продаются. Последнее: длинные, до пояса, парики и прочие новшества моды при Петре Первом смотрелись неплохо, но так ли была плоха допетровская одежда, поголовно называвшаяся почему-то по-ирански: кафтан, сарафан?
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
