Андрей Федяшин, политический обозреватель РИА Новости.
Когда президент России Дмитрий Медведев приедет в мае в Турцию, за визитом с особенным вниманием будут следить из ЕС. Брюссель в последние годы, когда смотрит на Москву и Анкару, испытывает «раздвоение личности»: одна личность критикует обеих за «неполное европейское соответствие», впускать Турцию в Европу не хочет, крепить связи с Москвой не торопится, а другая личность слишком боится «отпустить» Турцию и Россию в объятия друг друга. Ясно ведь, что совместно два самых крупных евроазиатских соседа ЕС могут составить Большой Европе опасную экономическую и региональную политическую конкуренцию.
Отношения Турции и России с ЕС и похожи, и непохожи. Мы, между прочим, начали более или менее активно вести дела с Большой Европой почти в одно и то же время. Хотя Турция стала подумывать о присоединении к ЕС еще с 1963 года, но подала заявку на вступление в 1987-м, а признали ее возможным кандидатом только в 1999-м. Россия официально установила отношения с ЕС в 1989 году, а в 1997-м вступило в силу Соглашение о партнерстве и сотрудничестве ЕС и России. В 2007 году срок действия соглашения истек. Его продлевали каждый год и только сейчас начали работать над новым соглашением о стратегическом партнерстве.
Турция, после прихода к власти правительства Тайипа Эрдогана в 2002 году, очень оживилась на предмет членства и даже надеялась, что может вступить в ЕС уже в 2012 году. Но в 2007 во Франции пришел к власти президент Николя Саркози. И в том же году и Саркози, и канцлер Германии Ангела Меркель заявили, что в обозримом будущем вопрос о принятии Турции не будет стоять на повестке дня ЕС. Так что хронология взлетов и падений в отношениях очень совпадает.
Но Турция, в отличие от России, все продолжает стучаться в двери ЕС. В последний раз Тайип Эрдоган пробовал уговорить Ангелу Меркель «открыть двери» в апреле этого года. Мало что получилось. Обычно, когда речь заходит о причинах отказа, Анкаре говорят, что она еще «не подтянулась» до европейских цивилизационных стандартов, не провела необходимые политические и законодательные реформы, должна признать Кипр как государство и пр.
Россия в ЕС никогда не стучалась, в том смысле, что речи о членстве этой страны в ЕС не шло никогда, хотя Москва и не скрывает, что новое соглашение о сотрудничестве и Москве и ЕС необходимо. Ведь после присоединения к ЕС в 2004-м и 2007-м бывших социалистических стран Европы, у которых были традиционно тесные торговые связи с Москвой, ЕС стал абсолютной доминантой во внешней торговле России. На его долю приходится более 50% оборота. Львиная дола российского импорта в ЕС - энергоносители, газ и нефть.
По большому счету, Россия может и не спешить с новым соглашением о партнерстве с ЕС. Ее сейчас вполне устраивают и двусторонние договоренности с «европейцами». Недавний, апрельский визит российского премьера Владимира Путина в Италию - прекрасная тому иллюстрация. Итальянские компании уже получили контракты на 2 млрд долларов как подрядчики на строительстве газопровода «Северный поток» (через Балтику в Германию) и могут получить примерно столько же при строительстве «Южного потока» (через Черное море в Румынию, Австрию, Грецию и Италию).
То, что Москву никогда не примут в ЕС, даже если бы она туда просилась, Россия всегда хорошо понимала и понимает. Посему и использует иные, не похожие на турецкие ключи к ЕС: договорное сотрудничество вместо членства. Зачем, действительно стучаться туда, где тебя не хотят видеть. Или хотят с такими оговорками, что это все отдает потерей национального суверенитета и сдачей геополитических или региональных позиций.
За «отложенным» турецким участием в ЕС и российским там неучастием, между прочим, тоже стоят похожие причины. Это размеры двух государств. С Россией все более или менее понятно. На ее территории (более 17 млн кв километров) вполне уместятся три ЕС - общая площадь которого около 5 млн кв километров. Так что в данном случае это еще вопрос: кто к кому будет присоединяться?
Турция тоже не маленькое государство. По площади (780 тыс кв. километров) она может стать крупнейшей страной ЕС. По населению (почти 72 млн человек) она почти на десять млн отстает от Германии. Но с учетом естественного прироста скоро ее догонит и обгонит. Хотя это еще не главная причина «отказа» сделать ее номером 28-м в Евросоюзе.
Разговоры о том, что Турция «не готова» к ЕС политически и законодательно, должна сначала признать Кипр - это все больше для отвода глаз. В Большой Европе прекрасно понимают, что может произойти, после того как в нее вольется такое новое колоссальное количество рабочей силы. И учитывают сам характер этой силы. Хотя Турция является светским государством, подавляющая часть населения, 99%, причисляет себя к мусульманам. В Европе последних насчитывается примерно 12 млн. Присоединение к ЕС еще почти 72 млн приверженцев ислама, как опасаются многие, может полностью изменить всю суть «эксклюзивного европейского характера» Европейского Союза. Поэтому-то Турции и предлагают «привилегированное партнерство» вместо членства.
Такой подход, ясное, дело вызывает недовольство премьер-министра Тайипа Эрдогана. Все-таки членство в ЕС может дать Турции множество преимуществ (хотя ко многому и обяжет).
Правда, сейчас надо бы еще раз новым взглядом посмотреть на «условия жизни» в ЕС. С учетом последней «греческой трагедии», решения о «выкупе» почти обанкротившихся Афин, эти самые условия могут сильно измениться. Все дело идет к новому делению внутри ЕС на «передовых» и «отстающих» и вероятному сужению зоны евро. Вплоть до выхода из нее Греции. Европа может поделиться на «скоростную» (почти весь Север) и «медленно движущуюся» (почти весь Юг и Восток). Турции стоит подумать - к какой именно части присоединяться. И надо ли это вообще.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
