Дмитрий Бабич, обозреватель РИА Новости.
Речь российского премьера Владимира Путина в Катыни польские телеканалы, новостные Интернет-сайты и радио передавали, как говорят в Польше, «на живо» - в прямой трансляции. Польский перевод появлялся в Интернете тоже в режиме реального времени - впервые за много лет знатоки русского языка, которых перестали готовить в школе и вузах еще в 1992 году, были на вес золота. Ловили каждое слово. Описывали каждый жест российского премьера: «Путин склонил голову перед убитыми в Катыни поляками», «Путин сказал, что преступлениям тоталитаризма не может быть никаких оправданий»…
Будут ли в Польше люди, недовольные речью российского премьера? Конечно. Всем угодить в этом вопросе просто невозможно. Нужно понимать, что для поляков Катынь - это не только символ сталинских репрессий. Польский премьер Туск в своей сегодняшней речи очень точно назвал старую советскую версию о том, что офицеров в Катыни убили немцы, «краеугольным мифом» Польской Народной Республики (ПНР). Подвергать этот миф сомнению в «народной» Польше можно было только шепотом, а потому его крушение в 1989-1990 годах для поляков стало символом освобождения от тоталитаризма. Раз краеугольный миф ПНР оказался враньем - значит, и вся система основана на лжи, и ее надо размонтировать.
Увы, в сегодняшней Польше возникают новые лживые мифы, главным из которых является миф об «угрозе с Востока». Об этой «загроженье» открыто говорили в своих выступлениях братья Качинские, до недавнего времени безраздельно правившие Польшей на постах президента и премьера. Единственный из братьев, сохранивший свой пост, президент Лех Качинский, в последние недели открыто ревновал к премьеру Туску, получившему приглашение в Катынь от своего российского коллеги. Ведь до этого года церемонии на могилах погибших офицеров в Катыни были чисто польским делом. Приезжали польские президенты, министры, но это не были официальные визиты, это были почти семейные мероприятия с участием родственников погибших. Впервые в истории церемония проводится совместно с представителями российского руководства, но - без польского президента. Намерение Качинского приехать в Катынь через три дня по собственной инициативе, с родственниками погибших и целым пропагандистским десантом - это политический жест, продиктованный скорее досадой и завистью, чем уважением к памяти жертв.
Качинский абсолютно правильно понял посланный ему намек. За выступления на тбилисской площади бок о бок с военным преступником Саакашвили через несколько суток после бомбардировки Цхинвала, за безответственную и враждебную риторику в адрес России надо отвечать. Ответственность эта будет иметь чисто исторический характер. Качинский точно не войдет в историю как политический деятель, благодаря которому польско-российские отношения вышли из тупика. А у Туска и Путина такая возможность есть.
Второй миф, который еще долго надо будет искоренять, - это «этническая» трактовка Катыни, понимание случившегося как некой полонофобской акции всего русского народа (как будто к этому народу относился осудивший офицеров на смерть член судебной «тройки» Башто Кобулов и подписавшие расстрельное постановление члены Политбюро Джугашвили, Каганович и Берия). Путин в своей сегодняшней речи дал достойный ответ на такую трактовку: «Репрессии крушили людей, не разбирая национальностей, убеждений, религий. Их жертвами становились целые сословия: казачество и священники, простые крестьяне, профессора и офицеры - в том числе царской армии, которые пришли на службу в советскую армию - и их не пощадили».
Наверняка, в Польше у этого пассажа российского премьера найдутся критики: Лех Качинский постоянно повторяет, что офицеров в Катыни расстреляли за то, что они были именно ПОЛЬСКИМИ офицерами. Но документы свидетельствуют: в глазах членов Политбюро и лично Сталина жертвы Катыни были приравнены к советским гражданам. Польши в момент расстрела весной 1940 года как государства не существовало - одна ее довоенная часть входила в состав нацистского «генерал-губернаторства», другая - в СССР. Казалось, что так будет всегда. И оказавшаяся в руках у Сталина 21 тысяч польских офицеров разделила судьбу миллионов советских граждан.
Выйти за рамки «этнической» трактовки Катыни трудно. Куда легче сбивать с этого вечнозеленого этнического дерева политические плоды, как это делают братья Качинские. Есть искушение сыграть на национальной струне и у многих российских политиков. Но противиться этому искушению - необходимо. Иначе построенная на нем политическая карьера разделит судьбу «народной» Польши - развалится от гнилости собственного лживого фундамента.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
