Олег Митяев, экономический обозреватель РИА Новости.
Бывают неудачные времена для некоторых наук. Нынешний год стал не самым лучшим временем для присуждения Нобелевской премии по экономике. Возникал даже крамольный вопрос: а не стоит ли в этом году вообще отказаться от присуждения Нобелевской премии в области экономики. Но Шведская королевская академия наук в кризисный год нашла компромисс. Лауреатами Нобелевской премии по экономике 12 октября были названы американские экономисты Элинор Остром и Оливер Уильямсон за исследования в области управления экономикой.
Экономисты привыкли поучать окружающий мир относительно того, что и как надо правильно делать. При этом к прогнозам ведущих из них, как правило, прислушивались с большим доверием и уважением. Сейчас же дело обстоит так, что экономисты не только не смогли предсказать финансовый кризис, разразившийся год назад и приведший мир к глубочайшей рецессии со времени Второй мировой войны, но у них оказалось довольно мало идей о том, как предотвратить повторение подобного кризиса.
Очевидно, что теперь экономическая наука сильно подорвала свой авторитет по части прогнозов.
В этой связи уместно припомнить высказывание одного из крупнейших экономистов XX века Джона Мейнарда Кейнса о том, что работу его коллег лучше всего было бы сравнивать с профессией дантиста: скромные люди тихо выполняют свою рутинную работу. Но пожелание Кейнса, как показало время, не сбылось.
Так, к примеру, в США в последние месяцы аудитория блогосферы с растущим интересом, а, возможно, и тревогой следила за перепалкой между Нобелевским лауреатом прошлого года Полом Кругманом из Принстонского университета и Джоном Кохраном из Универстета Чикаго.
Каждый их них яростно представлял точку зрения своей экономической школы. Кругман в большей степени отражал кейнсианский подход к экономике. Этот подход делает ставку на макроэкономическое регулирование и скептически относится к абсолютной вере в эффективность нерегулируемого рынка. Сейчас представители этой школы призывают продолжать государственные расходы, чтобы помочь миру выйти из рецессии.
Взгляды Кохрана на макроэкономику в значительной степени основываются на представлениях о микроэкономике, т.е. экономике на уровне экономических субъектов. Он верит в великую силу рынков и весьма скептически относится к госвмешательству в экономику.
В ученых кругах последователей Кругмана и Кохрана в шутку называют, экономистами «соленой воды» и «свежей воды» Причина в том, что сторонники первого преобладают в университетах, расположенных на побережье океана – Гарвард, Принстон, Беркли. Последователи Кохрана господствуют, в свою очередь, в университетах близких к пресноводным Великим озерам – Чикаго, Миннесота, Карнеги-Меллон.
Научные противники в своих спорах не стеснялись в выражениях. Сторонники Кругмана заявили, что Чикагская школа представляет собой «Темный век» макроэкономики, в который столь тяжело добытое знание было предано забвению. Профессор же Кохран сравнил Кругмана с ученым, который отрицает тот факт, что ВИЧ вызывает СПИД, или называет глобальное потепление мифом.
До самого последнего момента главным соискателем на Нобелевскую премию по экономике считался Юджин Фама из Чикаго, один из ярчайших новых представителей «свежей воды». Его работа развивает гипотезу эффективного рынка, которая утверждает, что цена актива на финансовых рынках отражают всю доступную информацию о нем.
Этот тезис, мягко говоря, попал под огонь интенсивной критики после финансового кризиса. Если бы Нобелевская премия досталась профессору Фама, это без сомнения еще бы больше усилило перепалку между школами «свежей воды» и «пресной воды», так как превратилось бы в битву титанов – двух обладателей Нобелевской премии.
Но Шведская королевская академия наук решила иначе. 10 млн шведских крон, или $1,4 млн, получили, по уже устоявшейся традиции, американские ученые, но другие – Элинор Остром и Оливер Уильямсон. Оба они занимаются исследованиями в области управления экономикой.
Остром была награждена за труды, демонстрирующие, как общественная собственность может управляться ассоциациями пользователей. Уильямсон был удостоен премии за теорию о разрешении корпоративных конфликтов.
Тем не менее, проблема конфликтов между разными экономическими школами остается очень острой. Физики и биологи, к примеру, накопили огромный массив научных знаний, который не подвергается большим сомнениям. Безусловно, и среди них имеются разные школы и течения, но никто, к примеру, не будет отрицать законы Ньютона.
Различные же экономические школы иногда не только считают знания своих оппонентов ошибочными, но и вообще не имеющими права на существование.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
