Анна Арутюнян, Moscow News.
Беслан, Северная Осетия. У сожженных стен школы номер 1 - кран, из которого всегда льется вода. Пять лет назад к крану бегали дети, избежавшие гибели от пуль и взрывов. Две девочки играют неподалеку. Одна подняла другую, чтобы дать ей напиться, обе заливаются смехом.
На прошлой неделе были обнародованы проекты превращения школы в мемориальный музей. Идея создать стеклянный саркофаг над краном была отвергнута, и дети могут его использовать.
Раны трагедии не заживают. Разработанный немецкой фирмой проект мемориала предусматривает сохранение всего, что осталось от школы. Однако он вряд ли привлек внимание и матерей, которые все еще переживают трагедию с заложниками, и детей. Некоторые из них до сих пор не могут участвовать в церемониях годовщины трагедии. Тяжело.
Старые раны не заживают
«Такое ощущение, что нас забыли. Чем больше проходит времени, тем хуже становится для нас. Старые раны не заживают», - говорит Марина Худалова, дом которой расположен поблизости от школы. Дом оказался в зоне интенсивного обстрела, когда началась операция по освобождению заложников. - «Через пять лет стало еще хуже, чем в прошлые годы».
Ее сыну Сармату было всего 8 лет, когда он оказался среди 1116 заложников, оставленных без воды и пищи, изнемогавших от жары под прицелом боевиков в масках. Сармату удалось бежать в промежутке между первым и вторым взрывами. Истинные причины этих взрывов до сих пор не выяснены.
Один из боевиков видел, как мальчик бежит, и даже прицелился, но, похоже, погиб в результате второго взрыва. Сармата отправили в госпиталь. У мальчика была сломана челюсть, разбита голова, он получил множество ожогов.
Возвращение к жизни
Сейчас Сармату уже 13, он гостит у родственников в Цхинвали, столице Южной Осетии. Практически каждая осетинская семья в Беслане имеет родственников по ту сторону границы. «В эти дни он просто не хочет быть здесь», - объясняет Марина Худалова, которая в момент трагедии была на восьмом месяце беременности. Милана, ее второй ребенок, родилась вскоре после печальных событий. - «В первые дни после осады он постоянно сбегал из школы, а я не могла избавиться от запаха гари и крови, пропитавших его одежду».
В первые дни после удачного побега Сармат с энтузиазмом рассказывал журналистам о событиях в школе. Его даже попросили быть свидетелем на процессе Нурпаши Кулаева, который официально считается единственным выжившим из захвативших школу боевиков. В 2006 году Кулаева приговорили к пожизненному заключению.
До сих пор Сармат страдает от головной боли, высокого кровяного давления и эпилептических припадков. Мальчик боится, что вновь повторится тот страшный первый день, когда была захвачена школа. Он не хочет год от года переживать те события.
«Каждый год новые истерики. Он не хочет идти к врачу. Психологи стараются убедить сына, что все прошло, что он излечился от травм и полностью здоров. Но как можно забыть, что пять лет назад бежавший перед ним ребенок вдруг упал, и изо рта у него пошла кровь?».
Худалова считает, что в целом местное правительство проявило достаточную заботу о выживших, однако ее раздражают ежегодные визиты ко врачам и психологам, которые, по словам женщины, пытаются убедить детей, что с ними все в порядке.
Нет согласия в цифрах
В отношении бесланской трагедии по-прежнему много неясностей. Нет единого мнения в том, сколько было заложников, сколько людей погибло и сколько было спасено.
Согласно официальным данным, погиб 331 заложник (из них 186 детей), включая тех, кто их спасал. Независимые расследования показывают, что жертв было 333. Нет единства и в оценке количества боевиков, захвативших заложников. Официально говорят, что их было 32, однако члены организации «Матери Беслана» считают, что боевиков было значительно больше. На протяжении пяти лет они безуспешно пытаются добиться от властей правды. Официально организатором нападения на школу является чеченский полевой командир Шамиль Басаев. И он, и все боевики, за исключением Кулаева, считаются погибшими. Однако Худалова и другие матери этому не верят.
Цветы, игрушки и граффити
50-летний мужчина вошел в школу и положил ладони на один из портретов погибших заложников, которые развешаны на стене. Простояв так несколько минут, он собрался уходить.
«Это был мой брат», - сказал он, заметив журналиста, который что-то записывал в блокноте. - «Его сын приходит ко мне и спрашивает, за что боролся его отец». Он махнул рукой и продолжил: «Моя жена рассказывала, как мучили детей, но ей заявили, что она сумасшедшая».
Он отказался отвечать на вопросы, лишь заметив со злостью, что ни одно из официальных лиц так и не было наказано за трагедию.
Внутри школьных стен, у той части здания, которая осталась незагороженной, лежат венки, букеты, бутылки с водой и огромное количество мягких игрушек. Вместо Книги памяти - оставленные посетителями граффити на стенах. Надписи везде, где только нет портретов жертв. Одна из надписей гласит: «Турки помнят вас». Другая состоит из одного слова - «Воскреснут», - а под ней упоминается город Минск. При строительстве мемориала граффити уберут.
После многих лет дебатов относительно будущего школы (включая план строительства церкви) и призывов оставить все как есть, принято решение создать мемориальный музей. Строительством мемориала займется немецкая компания KnaufKassel. Немцы хотят сохранить зону трагедии по образу и подобию мемориалов нацистских концентрационных лагерей в Германии. Согласно последним данным, в школе будет климат-контроль, а посетители будут входить через специальный мост по надземному переходу, чтобы пол школы оставался нетронутым.
Также предусматривается создание специальной «нейтральной» зоны, где люди различных вероисповеданий могли бы помянуть невинные жертвы. Во дворе, где боевики стреляли по бегущим детям, появятся музей и лужайка с подстриженной травой.
Ответов нет
И через пять лет после создания небольшой организации «Матери Беслана» Сусанна Дудиева все еще обвиняет в случившемся официальные власти. Офис комитета «Матери Беслана» расположился на первом этаже здания всего в нескольких кварталах от школы номер 1. У женщин проблемы с оплатой аренды. Их могут скоро выселить. Однако помощь приходит совершенно неожиданно. Сотрудники регионального управления ФСБ принесли им интернет-модем. Дудиева в шутку попросила их сперва удалить подслушивающие жучки.
«Правда о Беслане так и не сказана», - говорит Дудиева. Ее сын Саур оказался среди заложников и погиб. По ее словам, на все вопросы, которые задавались следователям и правительству, ответы так и не получены. Тогдашний президент Владимир Путин встретился с представителями комитета «Матери Беслана» через год после трагедии, в сентябре 2005 года. Однако, по словам Дудиевой, эта встреча обернулась разочарованием. «Мы сказали ему, кого следует считать виновным. Он согласился с нами, и заявил, что его неправильно информировали. Он обещал принять меры и наказать тех, кто его неправильно информировал. Но ничего не произошло».
Бесланские события сейчас сведены в одно гигантское дело. Несмотря на регулярные следственные мероприятия, результатов не видно. Было проведено несколько судебных заседаний, где предстали милицейские чины районного масштаба из Северной Осетии и Ингушетии, однако все они были оправданы, в основном по амнистии для участников контртеррористических операций.
«Когда мы проводили наше собственное расследование, халатность людей, занимающих высокие посты, проявилась со всей очевидностью», - говорит Дудиева, отвечая на вопрос, почему она винит высокопоставленных чиновников. - «Если высокие чины остаются безнаказанными, то и их подчиненные начинают считать, что мелкие нарушения вполне позволительны».
А трагедия Беслана как раз возникла из-за таких мелких нарушений. «Офицеры милиции со специальными собаками заявили, что двери школы закрыты», - говорит Виктор Есиев, чей 37-лектний сын оказался среди расстрелянных боевиками в первый день захвата школы. - «Милиционеры обошли вокруг школы, позвонили своему начальству, заявив, что не могут попасть внутрь, а затем просто уехали».
Его сын в тот страшный день отправился в школу вместе с женой и двумя дочерями, одна из которых была дошкольного возраста. Младшую дочь пришлось взять с собой, поскольку детские сады в тот день оказались закрытыми из-за проблем на городском газопроводе. Внучки Евсиева выжили и, по его словам, чувствуют себя хорошо.
Двойные стандарты
Дудиева возмущена двойными стандартами в политике властей. В прошлом месяце президент Дмитрий Медведев уволил министра внутренних дел Ингушетии после теракта в Назрани. «Мы что, живем в другой стране? Эта такая же халатность. Разве в Северной Осетии не должны быть наказаны официальные лица за то, что они допустили в прошлом?».
Дудиева намерена просить Медведева наказать тех, кто допустил трагедию в Беслане. По ее словам, если президент России всерьез намерен бороться с правовым нигилизмом, он должен начинать с Беслана.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
