Елена Пахомова
Ранним утром 1 сентября 1939 года корреспондент британской газеты Daily Telegraph Клэр Холлингсуорт (Clare Hollingsworth) в Катовице на юге Польши ехала на машине недалеко от границы с Германией, когда услышала громкие хлопки и гул военной авиации. Обернувшись, она увидела сотни немецких танков, выстраивавшихся в долине в нескольких километрах от нее и, перепуганная, сразу же позвонила своему начальнику Хью Карлтон Грину, находившемуся в Варшаве.
Так, 27-летняя британка Холлингсуорт, работавшая журналистом всего одну неделю, стала первым корреспондентом, сообщившим о начале Второй мировой войны.
Никакой паники
Британская пресса приняла известия о войне с удивительным спокойствием. То ли люди не хотели верить, что Гитлер все-таки положил конец миру, то ли все уже давно свыклись с тем, что войны не избежать.
С марта 1939 года, когда Гитлер нарушил Мюнхенское соглашение, вторгнувшись в Чехословакию, британский народ уже жил с печальным ощущением неминуемых перемен, и явно не в лучшую сторону.
"Сэр, остается надеяться, что если война начнется, библиотека Британского музея не будет закрыта. Как стало ясно во время предыдущей войны, библиотеки играют огромную роль в поддержании духа народа, а также являются источником информации, моральной поддержкой во времена сражений, опасности и стресса. Не правда ли, власти должны заботиться не только о физическом убежище для детей, но и об убежище для их умов?", - такое письмо от читателя, обращенное к главному редактору, появилось 1 сентября в газете Times.
Между тем, в Лондоне полным ходом уже шла эвакуация, объявленная накануне, 31 августа. Из британской столицы в небольшие города и деревни вывозили детей, беременных и кормящих матерей и инвалидов. Первый после объявления эвакуации номер знаменитого британского фотографического журнала Picture Post появился с не менее знаменитой фотографией плачущего маленького мальчика, который держит в руках противогаз, а на шее у него висит табличка с именем и адресом.
"Он никогда не слышал о Гитлере, он не знает, что такое Польша, но из-за них ему выдали противогаз и сверток со сменой белья и сухим пайком", - подписана фотография в Picture Post.
В первый день войны британские газеты больше походили именно на инструкцию по эвакуации – ни одно национальное издание не вышло без подробного плана вывоза детей и беременных женщин из города и информации о закрытых участках железных дорог. Picture Post, памятуя о том, что эвакуируют жителей в основном в сельскую местность, выпустила фотопособие "Как девушке выжить в палатке" с подробным описание техники разведения огня, сбора хвороста и приготовления пищи в полевых условиях.
И все же ни намека на панику не появилось ни в одной газете.
"Я понимаю ваши чувства и вашу обеспокоенность, но вас должна ободрять мысль, что в сложившейся ситуации детям лучше покинуть Лондон", - вышло на страницах Times обращение главы Лондонского городского совета Герберта Моррисона. И прямо под ним – рекламное объявление Bentley Motors: "Купите автомобиль, сделанный в Соединенном Королевстве".
Незаметно для себя самих люди уже стали жить в условиях войны, отказываясь при этом менять свои привычки. Неизменно на страницах Daily Express – самого популярного таблоида того времени и самой массовой газеты - помимо публикаций речей премьер-министра Невилла Чемберлена и радиообращений короля Георга Шестого появлялась знаменитая реклама джина Gordon's.
Только развлекательная колонка Callisthenes в Times после 30 лет существования решила отказаться от развлечения своих читателей, "поскольку веселый и непринужденный дух ее публикаций не соответствовал напряженному военному настроению".
Отказались власти и от идеи закрытия метро и оборудования в нем бомбоубежища. "Станции не закроют – городу нужен транспорт ", - статья с таким заголовком появилась на страницах Daily Herald.
Даже журнал ZOO накануне войны успокоил своих читателей – за 110 лет существования зоопарк не закроется. Эвакуировали только слонов, по поводу остальных животных журнал призвал не беспокоиться. "Да будет вам известно, что птицы, например, и вовсе не боятся бомбежек. Они принимают их просто за затянувшуюся грозу", - успокаивало издание всех любителей животных.
За сутки до войны
Между тем, до официального объявления Великобританией войны Германии оставалось двое суток.
Город погружался в темноту, готовясь к ночным бомбежкам. "Букингемский дворец в проливной дождь вчера показал, каким должен быть британский дом в условиях войны. Ни проблеска света не было видно в нем", - писала Times 2 сентября.
Газеты начинали менять тон публикаций. Picture Post, пожалуй, самая наглядная иллюстрация британских будней того времени, еще в конце августа публиковал большие фоторепортажи о бурной и веселой жизни жизни местной аристократии и бомонда. Страницы пестрили полуобнаженными девушками с осиными талиями, но с началом сентября настроение резко изменилось. Первый "военный" номер выходит с фотографией Гитлера под заголовком "Человек, который против всего мира". Сталин в своем кабинете, мировое "турне" Гитлера и бесконечные соглашения о сотрудничестве против советской России, подписание пакта Молотова-Риббентропа, – практически почасовое описание того, как мир двигался к войне.
И хотя британские газеты поддерживали в людях спокойствие, публикуя рассказы о том, что даже в эти "непростые времена Невилл Чемберлен все же нашел время прогуляться с супругой по парку", официального объявления войны ждут уже в течение ближайших часов.
Британские газеты 2 сентября взорвались сообщениями о том, что впервые в истории король Георг Шестой лично приехал на переговоры с Чемберленом на Даунинг-стрит, поскольку "премьер не мог оторваться от телефона". Последующие события уже были предсказуемы – 3 сентября премьер-министр выступил в парламенте, сообщив о том, что Великобритания находится в состоянии войны с Германией.
Британцы никогда не были так едины
"Сегодняшний полдень стал "часом Х", - писал News of the World, "Война будет долгой", - добавляла Daily Herald.
И все же самой интересной стала реакция британского народа – если верить журналистам, никогда еще Великобритания не вступала в войну со столько твердой уверенностью в своей правоте.
"Премьер-министру впервые не пришлось ни с кем спорить. Он был уверен, что речь его закончится восторженными возгласами, которые выстрелят как тысяча орудий. Все взорвались, когда Чемберлен объявил о своем решении и назвал Гитлера единственным, ответственным за катастрофу войны", - писал корреспондент Daily Telegraph.
Парламент "был набит битком", люди сидели на полу, стояли в проходах. "До последнего часа мы сражались за сохранение мира, и если этого не получилось, то ответственность полностью лежит только на плечах нацистского правтельства", - начал Чемберлен.
Ради принципов
Первые дни войны британские газеты были полны эйфории – известия о том, что правительство выделяет на военные нужды 500 миллионов фунтов стерлингов, возвращение в правительство Уинстона Черчилля на должность Первого Лорда Адмиралтейства – все вселяло в британцев уверенность в правом деле.
"Безусловно, британская нация никогда еще не была так едина в поддержке решений правительства, как сейчас. Вступив в войну в защиту Польши, у нас нет никаких материальных интересов. Несмотря на это, мы будем сражаться за то, что является неотъемлемым для жизни, потому что мы знаем - в мире, где уважение прав слабых и сила данного слова могут быть отвергнуты высокой рукой военной силы, жизнь невыносима", - таково было оправдание газеты Times британского участие в войне.
