…1 сентября, накануне экстренного саммита Евросоюза, созванного председательствующей Францией для обсуждения России и Грузии (последний раз, добавили чиновники ЕС, экстренный сбор объявляли 5 лет назад в связи с войной в Ираке), представители «больших» европейских стран заверяли: вопрос о санкциях в отношении России не стоит.
Лидеры отложили намечавшиеся на ближайшие дня переговоры по новому соглашению, предупредили, что «Ялта закончилась», и никакого раздела мира на сферы влияния больше не будет, но через неделю пообещали прибыть в Москву обсудить, как жить и работать дальше.
И вправду, невзирая на то, что жесточайшую риторику в отношении Москвы позволили в этот раз лидеры даже наиболее лояльных стран – Франции и Германии, к осуждению не на словах, а на деле, европейцы не готовы. Во всяком случае, пока.
А между тем, предлагалось в последнюю неделю немало. И ужас в том, что попытки ввести в действие хоть одну из этих идей могут обернуться разными последствиями для самой России и ее политики вовне. Особенно на фоне реляций последней же недели, что, дескать, и без «Большой восьмерки» переживем, и без ВТО обойдемся. Да и вообще, не сдались вы нам такие.
Но помимо сколь глобальных, столь и абстрактных призывов, увы, звучали и гораздо более конкретные. Например, провести серьезные расследования в отношении происхождения в западных странах российского капитала. Ввести мораторий на приобретение русскими недвижимости в Европе. Ужесточить визовую политику к российской элите.
Боязнь потерять Запад в качестве объекта вложения денег и источника приятной жизни, несомненно, является серьезным фактором для российской элиты. Возможно, эта угроза – пусть пока и гипотетическая – заставит особо пассионарных российских деятелей умерить пыл. Или другие попросят их немного «сбавить градус» своих восклицаний.
Вопрос виз высокие слои российских граждан, скорее всего, испугает в меньшей степени. Они хорошо знают: они-то все равно получат многократные визы. Странным образом, любое похолодание в отношениях между политиками отражается прежде всего на гражданах средних классов, причем как по одну, так и по другую сторону границы. Это на них начинают смотреть косо, требовать дополнительные справки и гарантии, что они платежеспособные, порядочные, здоровые и т.д.
Недвижимость и, особенно, капитал как таковой – вот, пожалуй, серьезные вещи, причем не столько для компаний, сколько именно для физических лиц. Это уже из серии осязаемых потерь. Конечно, страну происхождения всегда можно «поменять» через создание локальных фирм, наем местных менеджеров и т.д., но даже сама угроза отравляет жизнь. И если кто-то из западного мира попробует претворить угрозу в жизнь, не исключено, что это станет последней каплей для российской элиты, у которой и так резко изменился настрой по отношению к миру.
Один из зарубежных авторов предположил: российская политическая элита в изоляцию страну не ввергнет. Потому что изоляция ведет к нищете. А российские граждане уже привыкли к хорошей жизни. Хорошо бы, чтобы если не внешнеполитические, то сугубо бытовые аргументы взяли верх над раздражением и доминирующим ныне настроением из области «а пошли вы все..!»
Произошло это не без подачи западных, особенно, кстати, американских аналитиков, многие из которых сказали: а чего вы хотите от России? У нас на нее сейчас нет рычагов воздействия. Это у нее нефть и газ, она и диктует условия. Услышали ли это российские лидеры или мысли одних совпали с действиями других, уже неважно. Важно, что нынешний конфликт показал: Москва исходила, а отныне будет исходить еще жестче, только из своих представлений о мере, ответственности, последствиях и целесообразности.
Нельзя сказать, что ей не с кого было брать пример; были и Штаты с Ираком, и Европа с Косово (а до этого – и Штаты, и Европа с Белградом). Вот теперь Москва и рассудила: им, значит, можно исходить только из собственных представлений, а нам нет что ли?
Речь в данном случае не о том, сколь эти ситуации схожи. Речь не о подходах, а о последствиях. Поэтому ныне важно то, какие последствия принесет такое поведение самой России, что обретет она. И это пока остается совершенно непонятным.
Очевидно все же, рациональная сторона жизни возьмет верх, в изоляцию стороны друг друга не ввергнут. Осетинская ситуация, возможно, и станет одним из катализаторов скорейшего пересмотра Ялтинской системы международных отношений (о чем последний год активно говорят и у нас, и на Западе). Хотя никакие контуры нового мира все равно пока не вырисовываются, и кто их мог бы предложить – а главное, как они могли бы быть имплементированы в современной ситуации, - остается под вопросом.
Чем точно стала осетинская ситуация – так это кульминацией всех накопленных обид, подозрений и претензий России и Запада, порожденных во многом неспособностью и нежеланием полноценной институциональной интеграции. Это – кода давнего раздражения. Отсюда и всплески типа «мы без ваших «восьмерок» обойдемся» - «а мы без ваших денег», «вы без нашего газа не обойдетесь» - «а вы без наших потребителей» и т.д.
Ситуация внешнеполитических трений высветила пока одно: Россия не хочет в союзники к Западу так, как это слово понимает он; Запад не хочет Россию в противники так, как это слово понимает она. В итоге: «И не друг. И не враг. А так…»
