Наши дни богаты на сообщения о неизбежном Армагеддоне. То по причине какого-нибудь метеорита, который вот-вот бухнется об Землю, то из-за некоего катаклизма на Солнце. То от перемены магнитных полюсов. Только что пара ученых подняли шум по поводу уникального, необыкновенного, сумасшедшего ускорителя частиц, построенного в Швейцарии. Они полагают, что если его запустить, то вероятна возможность образования искусственной черной дыры, которая аннигилирует саму Швейцарию вместе с EURO 2008 и толпами футбольных фанов, а затем - всю Европу, а потом - планету Земля.
Но, разумеется, самые реальные и конкретные угрозы таит глобальное потепление. Недавно по российскому ТВ показали документальный фильм под названием «Всемирный потоп как предчувствие». В нем представлен ужасный сценарий ближайшего будущего, по которому если мы, россияне, не погибнем от наводнения, то нас обязательно затопчут толпы переселенцев из других ушедших под воду краев Света - из Европы, Америки, Африки, Австралии...
Понятно, что все эти апокалипсические картины воспринимаются как блок-бастерное кино, как некая занимательная футурология. Мы смотрим, слушаем, ахаем, охаем и дальше живем, не тужим, наслаждаемся футболом, строим планы на отпуск, предвкушаем олимпийское шоу. И тут нам объявляют грозно, что Армагеддон может случиться внезапно. И более того: с минуты на минуту.
Нет, думаю я, конец Света - пожалуйста. Чему быть, того не миновать. Но не завтра же... Не в этот прекрасный воскресный летний день 22 июня 2008-го года.
...В ХХI веке он уже случился. Правда, в сильно сокращенном формате. Его параметры «11/9». Мы здесь, по другую сторону Атлантики, наблюдали его в 2000-ном году со стороны, издалека, через окуляры телекамер. То было страшное зрелище, но то было зрелище.
Одно дело быть зрителем Армагеддона, другое - оказаться в его эпицентре.
...Мне было четыре года, когда война началась. В памяти остались вспышки. Как говорят кинематографисты на своем сленге: «флешбэки». Отец пришел домой в сапогах, которые мне, видимо, были в новинку; он сидел за столом, что-то писал, я - под столом их изучал. Как прощались, не помню.
Не помню, как эвакуировались из еще не блокадного Ленинграда. Помню только авоську моих любимых сдобных булочек за сорок. Война поначалу мне показалась вполне съедобной. Потом был страх. Это когда мы бежали от поезда в лес из-под бомбежки... Когда мама отстала от поезда... Помню, что часто болел в эвакуации. И помню глаза Яшки, младшего двоюродного брата, какими он смотрел, когда я по праву больного пил простоквашу... Мне до сих пор неловко...
Мама выволокла из войны на себе нас - двух мальчишек, бабушку и выбравшуюся из блокадного Ленинграда полуживую старшую сестру - и через четыре года после победы, после того, как вернулся с фронта отец живым и здоровым, ее сожрал рак. Умерла она майским воскресным утром в день Победы.
В последние годы все чаще думаю о том, сколько же вынесло то поколение моих сограждан, что выволокло из войны своих родных и близких. Хочу представить чувства моих родителей, которых накрыла тень Армагеддона 22- июня 1941-го года.
И не могу. Получается кино. В лучшем случае, такое достоверное, как «Летят журавли». В худшем - такое мифологическое, как «Падение Берлина». Но и в том, и в другом случаях понятно, что «завтра наступило внезапно», как сказано в замечательной книжке про Вини Пуха
В убедительной книге двух дотошных исследователей Якова Верховского и Валентины Тырмос «Сталин. Тайный сценарий начала войны» рассказано и показано, что 67 лет назад ужас наступил не внезапно. Я об этой работе уже писал. Но не грех о ней напомнить еще раз, хотя бы потому, что легенды и предания более въедливы в массовое подсознание, чем факты и документы.
***
В советское время для массового потребления был сочинен и художественно огранен миф о «внезапном и вероломном нападении» фашистской Германии на Советский Союз. Главным образом с тем, чтобы объяснить и оправдать фантастические потери в начале войны. Попутно за тем, чтобы как-то обелить образ мудрого генералиссимуса. В хрущевское время стало ясно, что только для Сталина нападение Гитлера было «внезапным» и к тому же «вероломным», а так все от мала до велика знали о нем.
Потом наступило время фантастических догадок. Оказывается, это Сталин готовился напасть на Германию, а Гитлер всего лишь его упредил превентивным ударом.
Когда один мифологический клин пытаются вышибить другим мифологическим клином, то ничего, кроме новой мифологии, выдающей себя за историю, мы не получаем.
Историческая правда, как это ни грустно признать, - не соперник и не конкурент мифу. Она бытует параллельно, и массовое сознание не спешит впустить ее в себя.
Из книги Верховского и Тырмос, построенной на основании систематизированных в строгом хронологическом порядке документов, следует картина начала войны ясная, как божий день.
Сталин знал о готовящейся военной кампании еще до того, как Гитлер 18 декабря 1940-го года подписал «Директиву №21», означавшую начало реализации в жизнь плана «Барбаросса». А уж с этого момента каждый этап подготовки нападения был известен Сталину во всех подробностях и деталях. Сообщения агентов из Берлина подтверждаются донесениями из Лондона, Швейцарии, Токио...
«Директива 21» была подписана Гитлером ближе к концу декабря 40-го, а уже в январе 41-го прошла организованная Генеральным штабом советских вооруженных сил Большая военная игра, которая стала своего рода репетицией того, что произошло на западной границе Союза через пять месяцев. По сценарию нападение должно быть внезапным. «В процессе игры танки «Синих»,- свидетельствуют авторы, - достигли Барановичей на восьмой день войны, а в действительности германская армия ворвется в Барановичи на четвертый день войны».
Вроде бы генералы со своим главнокомандующим «играли», чтобы в действительности избежать страшного поражения. Оказалось поражение входило в план главнокомандующего.
Летом 41-го все случилось именно так, как и следовало ожидать. Как и планировал Сталин. Зимой 41-го мудрый вождь и отец советских народов держал в голове свой сценарий начала войны: подставить, отдать на заклание Гитлеру приграничные войска, а вместе с ними и гражданское население европейской части Союза. Его циничный расчет состоял в том, что людской ресурс страны практически неисчерпаем, что танковые гусеницы, смяв пограничные части, в конце концов, завязнут в мясе человеческих трупов на необъятных просторах нашей Родины.
Расчет этот, как мы знаем, оправдал себя. Им и объясняется, почему прозорливый вождь не реагировал на все разговоры о приближающейся угрозе. И даже раздражался на каждое новое агентурное донесение. Он очень боялся, что его «тайный сценарий» по уничтожению значительной части армии и мирного населения, будет раскрыт противником раньше времени.
****
Буквально за несколько дней до «внезапного нападения» некоторые командиры пограничных частей, понимая к чему дело идет, отослали свои семьи в глубь страны. Гнев генералиссимуса был неподделен, когда он узнал об этом. Семьи были возвращены по месту постоянного проживания.
Во истину дьявол прячется в деталях.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
