Петр Гончаров, политический обозреватель РИА Новости.
21 апреля текущего года исполнится 60 лет первой резолюции Совета Безопасности ООН по решению проблемы Кашмира. Проблемы, можно сказать, "вечной" для современных Индии и Пакистана. Ведь сколько существуют два этих государства, ровно столько же существует и кашмирская проблема.
В чем её суть? В Исламабаде считают, что при разделе Британской Индии на Пакистан и собственно Индию в 1947 году не была учтена позиция кашмирских мусульман.
В основу раздела был положен религиозный принцип: территории с преобладанием мусульманского населения отходили Пакистану, индуистского - к Индии. Население тогдашнего Кашмира на 80% составляли мусульмане, и участь его, вроде бы, была предрешена. Но правитель княжества Джамму и Кашмир, некто махараджа Хари Сингх, будучи индуистом, отказался от проведения плебисцита и присоединил Джамму вместе с Кашмиром к Индии. Пакистан успел отвоевать для себя всего лишь Северные территории Кашмира.
За 60 лет индо-пакистанского конфликта на этой почве Исламабад и Дели не нашли путей к мирному решению вопроса. Три войны - 1947-1948, 1965 и 1971 годов - тоже не привели к урегулированию проблемы. Единственное, чего сумели достичь стороны, так это договориться в 1972 году в Симле (Индия) «уважать Линию контроля», установленную ООНовскими наблюдателями в декабре 1971 года, а возникающие спорные проблемы разрешать путем мирных переговоров исключительно на двусторонней основе.
Такой подход подтверждался на всех последующих двусторонних переговорах на высшем уровне, но к фактическому урегулированию проблемы стороны так и не приблизились. Более того, кашмирская проблема после «симльских договоренностей» успела обрасти новыми реалиями, которые совсем не способствуют её стабилизации, а наоборот. К таким реалиям следует отнести появление такого дестабилизирующего фактора как боевики движения «Талибан» и «Аль-Каиды», которых по убеждению Дели пакистанская сторона использует в своих интересах в кашмирском конфликте.
В свою очередь, появление у сторон ядерного оружия не стало сдерживающим фактором, как это было в отношениях СССР и США, а лишь заставило мировое сообщество вздрагивать всякий раз, когда Исламабад и Дели в Кашмире напрягали ситуацию до чисто военного конфликта или ставили её на грань войны. Так было и в Каргильском военном конфликте в 1999 году (Каргил - населенный пункт на индийской территории Кашмира, в 10 км южнее Линии контроля, место периодических военных действий двух сторон). Так было и в ходе военно-политического противостояния в 2001 - 2002 годы, когда Индия и Пакистан стояли к войне ближе, чем когда-либо после Каргила. Достаточно сказать, что Индия тогда подтянула к границе три четверти своих сухопутных войск, а Пакистан практически все свои сухопутные силы. Чтобы разрядить ситуацию потребовалось настойчивое вмешательство международного сообщества, главным образом России и США.
Как обстоят дела сегодня?
Резолюции СБ ООН (от 21 апреля и 134 августа 1948 и 5 января 1949 года) призывают Индию и Пакистан к выводу войск со спорных территорий и проведению на них плебисцита. Исламабад, изначально поддерживавший эту идею, до сих пор считает такой путь единственным способом решения проблемы.
Дели некоторое время был согласен с таким вариантом, но затем отказался от него. В частности, по мнению российского эксперта Владимира Москаленко - «из-за вступления Пакистана в военный союз с США». А с учетом того, что в 1954 году Учредительное собрание, избранное населением индийской части Кашмира, проголосовало за вхождение территории в состав Индии на правах одного из штатов, Дели считает, что проблема Кашмира «в принципе решена». Теперь речь может идти только об освобождении части территории от пакистанских войск и органов власти.
Эти позиции и политические подходы Дели и Исламабада к решению кашмирской проблемы остались такими же и на сегодня. В результате Кашмир остался расчлененным между двумя государствами без признания ими официальной границы - по Линии контроля. И ситуация полностью зависит от того, поставит ли Дели в очередной раз вопрос об освобождении «незаконно оккупируемой» Пакистаном части территории, и не станут ли в Исламабаде, в свою очередь, брать верх сторонники военного решения кашмирского вопроса.
Что касается пакистанской стороны, то многое, если не все, зависит от политической элиты, находящейся у реальной власти. Так нынешний президент Пакистана Первез Мушарраф придерживается более гибкой позиции. В частности, он и его команда уверены, что на сегодняшний день кашмирская проблема - в первую очередь проблема гуманитарная, заключающаяся в решении, прежде всего, социальных проблем кашмирцев, а затем уже и территориальных спорных моментов.
В свою очередь оппоненты Мушаррафа - победившая коалиция партий Беназир Бхутто и Наваза Шарифа, получивших абсолютное большинство мест в правительстве и парламенте страны - занимают традиционную позицию, ориентированную в первую очередь на проведение плебисцита. Поэтому, не случайно, надо полагать, Дели так внимательно следит за всеми заявлениями нового премьера Пакистана Юсуфа Резы Гилани, объявившего одной из главных задач своего правительства как можно большее ограничение полномочий Первеза Мушаррафа.
Вместе с тем, как отмечают ряд российских экспертов, настоящих прорывов в разрешении конфликтных и кризисных проблем нет, чему, несмотря на существенные внешнеполитические уступки Пакистана, способствует напористая и все больше принимающая характер давления на Исламабад позиция Индии. При этом в Дели не могут не понимать, что внешнеполитические уступки Пакистана имеют свои пределы в рамках президентства Первеза Мушаррафа.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
