Игорь Томберг, к. э. н., ведущий научный сотрудник Центра энергетических исследований ИМЭМО РАН для РИА Новости
Конец уходящего года был вполне успешным для России, вынужденной отстаивать свое лидерство в торговле углеводородами. 20 декабря Россия, Казахстан и Туркмения подписали соглашение о строительстве Прикаспийского газопровода. А накануне в ходе визита премьер-министра Греции в Москву был подписан договор о создании компании, которая займется технической проектировкой нефтепровода «Бургас-Александруполис». Подписание соглашения по Прикаспийского газопроводу состоялось в Кремле по итогам переговоров президента РФ Владимира Путина и президента Казахстана Нурсултана Назарбаева.
План проекта предусматривает в 2009-2010 гг. реконструкцию старого трубопровода САЦ-3 («Средняя Азия-Центр») от туркменского Бегдаша до казахстанского Бейнеу и далее с прокачкой 10 млрд. куб. м в год. А на втором этапе - в 2010-2017 гг. - строительство нового газопровода до Александрова Гая на российско-казахстанской границе с пропускной способностью 20 млрд. кубов в год. В результате будет создана Прикаспийская газопроводная система (ПКГС) с пропускной способностью 30 млрд. куб. м газа в год.
По утверждению главы Минпромэнерго РФ Виктора Христенко, строительство Прикаспийского газопровода будет завершено к 2010 году. При этом инвестиции каждая сторона будет осуществлять самостоятельно. «Базовое условие заключается в том, что каждый делает самостоятельно свой участок строительства, грубо говоря, туркменский участок составляет 300 км, казахстанский - 1,5 тыс. км. У России - самый короткий участок, несколько десятков километров, где необходима расшивка для узла», - уточнил Христенко. Ранее сообщалось, что стоимость строительства составит около $1 млрд. Соглашение будет действовать до конца 2028 года и может автоматически продлеваться потом каждый следующий год.
Главная интрига подписанных 20 декабря договоренностей заключается в том, что вместо изначально планировавшихся 30 млрд. куб. м газа в год, по Прикаспийской нитке будут транспортировать только 20 млрд. куб. м. К тому же, и жестких гарантий поставок газа в новый газопровод в документе нет. И Туркменистан, и Казахстан, подписав соглашение, взяли на себя обязательства обеспечить в Прикаспийскую трубу до 10 млрд. кубометров в год каждый.
Эксперты находят как политические, так и чисто ресурсные причины для объяснения этого. Не исключено, что Туркмения пытается оставить за собой свободу в диверсификации маршрутов поставок, или, по крайней мере, пытается сохранить возможность для дальнейших переговоров по поводу Транскаспийского газопровода. Впрочем, игра эта обоюдоострая. Узбекистан до сих пор ограничивал транзит туркменского газа для увеличения собственного экспорта по САЦ. Не случайно туркменский президент Г. Бердымухаммедов накануне 20 декабря объявил о намерении добиться резолюции ООН в поддержку безопасности международных маршрутов энергоносителей. В эти же дни он позвонил узбекскому лидеру Исламу Каримову, с которым обсуждал тему беспрепятственного транзита. Совпадение этих событий с подписанием соглашения о Прикаспийском газопроводе вряд ли случайно. Ашхабад подает Москве сигнал: прогресс ПКГС связан с получением гарантий, что расширение САЦ пойдет под рост поставок туркменского, а не узбекского газа.
Если же Россия отдаст предпочтение Ташкенту, то резолюция ООН может дать толчок строительству Транскаспийского газопровода, чего опасается Москва. В Ашхабаде понимают, что именно развитие САЦ представляется наиболее реальным вариантом наращивания экспорта из Туркменистана в Россию. Но, несмотря на это, туркменское руководство весьма заинтересовано в том, чтобы иметь независимую от соседнего Узбекистана газотранспортную магистраль на запад, а это - Транскаспийский маршрут.
Существует и более реальная причина - ресурсная. Уверенности в том, что у Туркмении и Казахстана есть необходимые объемы газа для загрузки новой трубы, не существует. Уполномоченным компаниям по реализации проекта - Газпрому, «Казмунайгазу» и «Туркменгазу» только предстоит подписать дополнительные соглашения о синхронизации планов добычи газа с развитием газотранспортных мощностей вдоль Каспия. «Мы рассчитываем, что ввод в действие произойдет не позднее конца 2010 г.», - пояснил журналистам Христенко. Это очень похоже на еще один малореальный по срокам план.
Основные перспективные поставщики газа со стороны Туркмении - малазийская компания Petronas, Burren Energy (Великобритания) и Dragon Oil (Дубаи). Объединенными усилиями они способны дать в 2010 г. 5-6 млрд. куб. м газа для заполнения САЦ-3, в 2011 - 8-9, и лишь начиная с 2012 г. создадут превышение пропускной способности восстановленного трубопровода на 2-3 млрд. в год. Крайне сомнительно, что этот избыток может стать поводом для строительства нового Прикаспийского газопровода. К 2017 г. добыча газа у этой тройки снизится.
Для запуска нового газопровода, способного перекачивать около 30 млрд. куб. м газа ежегодно, необходимо подготовить новую ресурсную базу в туркменском и казахском секторах Каспия. Переговоры об участии российских компаний (прежде всего ЛУКОЙЛа и Газпрома) в разведке и добыче газа в Туркменистане идут пол-ным ходом, но начать промышленную добычу газа в 2010 году - нереально. С Казахстаном ситуация тоже непростая - соглашение о совместном освоении крупного газового месторождения «Курмангазы» есть, но до реализации проекта дело еще дальше, чем в случае с Туркменистаном.
Москве удалось достичь серьезного успеха в продвижении своих интересов как поставщика газа в страны Европы. На сегодня практическая ценность Прикас-пийского проекта лежит, скорее, в плоскости глобальной стратегии. Важно, что среднеазиатские газовые потоки не пойдут в обход России по альтернативному Транскаспийскому трубопроводу из Туркмении в Азербайджан и далее через «На-букко» (Навуходоносор). На это просто не хватит газа. Не случайно еще октябре генеральный секретарь секретариата Энергетической хартии Евросоюза Андре Мернье честно признал проект «Набукко» «мертворожденным ребенком».
Другое дело, что, выиграв газопроводную партию у Европы, России пришлось пойти на уступки Казахстану и Туркмении. Согласившись на строительство Прикаспийского газопровода, сначала Туркмения подняла цену своего газа со $100 в 2007 году до $130 в первой половине 2008 года и до $150 - во второй. И Газпром на это повышение пошел. Вскоре после увеличения цен на туркменский газ о своих возросших ценовых амбициях объявил и Узбекистан, но, так как в проекте Прикаспийского газопровода он играет пока несущественную роль, повышения закупочных цен эта страна пока не получила.
Цена казахского газа уже сейчас выше туркменского - $165 за 1 тыс. куб. м. Нельзя исключать, что закупочные цены на казахский газ будут пересмотрены в сторону повышения, как и тарифы на транспортировку газа по территории Казахстана. На встрече президентов 20 декабря поднимался вопрос о повышении ставки на транзит туркменского и узбекского газа по территории Казахстана с $1,1 до $1,5-1,85 за прокачку тысячи куб. м на 100 км. Казахстан уже предъявил требования повысить в 2008 году стоимость своего газа до $190. Удалось ли казахским переговорщикам достичь удовлетворения своих требований, пока неизвестно. Однако это практически неизбежно - такова цена за выгодный для России Прикаспийский проект. Да и рентабельность поставок Газпрома в Евросоюз вполне позволяет согласиться на повышение цены некритичных в общем потоке объемов казахского газа.
Пока же Астану больше интересуют уступки России в сфере транспортировки нефти. Казахстан уже договорился с Москвой о том, что будет участвовать в наполнении нефтепровода Бургас-Александруполис. Назарбаев предложил расширить возможности для экспорта казахстанской нефти по нефтепроводу Атырау - Самара (с 10 млн. до 20 млн. т в год). Кроме того, Казахстан предлагает расширить проект Каспийского трубопроводного консорциума (КТК), довести его до 67 млн. т нефти. При этом Казахстан гарантирует поставку необходимых дополнительных 17 млн. тонн нефти. Договоренность об этом достигнута.
И все же, при всей важности подписанного 20 декабря документа о переводе в практическую стадию соглашения о строительстве Прикаспийского газопровода, реализация его целей не означает, что «большая нефтегазовая игра» на просторах Евразии закончена.
Резкое повышение цен на углеводороды на мировом рынке привлекает все больший интерес к государствам Центральной Азии, точнее, к их ресурсам - нефти и газу. Когда страны региона получают такие серьезные козыри, как возможность играть на противоречиях между потенциальными потребителями, вряд ли стоит надеяться на то, что они ими не воспользуются.
Существует и другой контекст «уступок» Москвы своим среднеазиатским партнерам. Прикаспийская газопроводная система позволит расширить взаимо-связь экономик России и стран Центральной Азии. Точно также как согласие на расширение мощности КТК под дополнительные объемы казахской нефти - не уступка Москвы, а пример взаимоувязки интересов России и Казахстана. Альтернативные пути доставки топлива в обход России будут по-прежнему оставаться поводом для торга. Однако как реальная угроза транспортным интересам России их значение становится все более сомнительным.
