Мамука Арешидзе, директор Кавказского института стратегических исследований, член Экспертного совета РИА Новости.
Политическая жизнь в Грузии, впавшая после ноябрьской революции 2003 года в продолжительную спячку, похоже, начинает пробуждаться. Автором шоковой терапии для страны стал Ираклий Окруашвили.
Скандальные признания бывшего министра обороны (о них скажем ниже) вызвали бурную реакцию. Опальный политик задержан правоохранительными органами под весьма благовидным предлогом, даже несколькими. Во-первых, за коррупцию, во-вторых - превышение власти и отмывание денег. Возможно, политическая коллизия развивалось бы в ключе войны коррупционных компроматов, если бы не заявления Окруашвили в прямом эфире после презентации нового политического движения «За единую Грузию». Это было не покаяние, скорее, откровение некогда ох как властьпредержащего лица, и поэтому прозвучали для многих обывателей убедительно. По большому счёту, за последние годы в Грузии к оппозиции остыли, а тут появилась определённая надежда на появление яркого лидера, знающего ситуацию во властных структурах не понаслышке, а, что называется, изнутри. Ведь всего год назад Окруашвили - вторая после президента фигура в государстве с высоким, даже слишком высоким рейтингом. Если для многих его уход из большой политики оказался неожиданным, то возвращение, напротив, мало кого удивило, как и то, что вернулся он с оппозиционным щитом и громкими разоблачениями. На бывших не просто соратников, но и друзей, включая президента, генпрокурор, министр внутренних дел, министр обороны и экономики - всё это в одном лице и с приставкой «экс» - обрушил град обвинений. Начал с коррупции, перешёл на клановый подряд, заказные убийства и территориальные конфликты.
В своё время Окруашвили называли лидером партии войны. Именно ему принадлежит фраза о том, что новый 2007 год будет встречен в Цхинвали. Не получилось. По версии Окруашвили, готовилась спецоперация, не слишком масштабная, но действенная, так, чтоб с малой кровью, но эффективно. Однако в нужный момент президент последнее слово главнокомандующего не сказал. Окруашвили раздумывал целый год и приоткрыл всё же «ящик Пандоры». В ночь с 26 на 27 сентября в Южной Осетии стреляли так, как не стреляли с мая прошлого года, того самого, когда Окруашвили был еще у власти. Два часа шквального огня из автоматического оружия и миномётов, показались вечностью, благо жертв удалось избежать. И всё это - в отсутствие президента страны. Михаил Саакашвили за океаном. Пафос его выступления на генассамблее ООН как раз касался путей урегулирования конфликтов. Президент Грузии в сохранении статус-кво в зоне грузино-осетинского конфликта всё с той же трибуны Генеральной ассамблеи ООН обвинил российских миротворцев. На заявление моментально отреагировал постпред России в ООН Чуркин, подчеркнув, что миротворцы в рамках мандата исправно исполняют свой долг. Чуть позже министр иностранных дел Сергей Лавров назвал обвинения грузинской стороны беспочвенными. Масла в огонь подлили и версии опального грузинского политика, хотя Окруашвили в бытность свою у власти не пользовался симпатией ни в России, ни на Западе.
Несколько невнятной оказалась реакция грузинской оппозиции на неожиданное появление на политическом небосклоне бывшей грозы политбомонда. Заявления экс-министра обороны вызвали явную растерянность в политических кругах. Если представители правящей партии старались отшутиться, поиронизировать, то большинство оппозиционеров открещивалось от политического преображения Ираклия Окруашвили. Его предложение начать отношения с чистого листа практически не получило отклика. В СМИ даже промелькнуло - политическая свадьба Окруашвили и оппозиции, скорее всего, не состоится. Позициями не сошлись. О нём заговорили, как о создателе репрессивной машины, припомнив шумные полуночные аресты шеварднадзевских чиновников в бытность Окруашвили руководителем МВД. Однако не признали его своим вовсе не прошлые прегрешения. Дело в том, что с появлением харизматичного, пропагандирующего национальные идеи лидера, способного повести за собой людей, в равной степени не устраивает и власть и оппозицию. Последняя оказалась бы при всех своих амбициях отодвинутой на задний план. А политические задворки вовсе не устраивают грузинских оппозиционеров, вот и воспользовались публичной отговоркой, мол, Окруашвили верить не стоит, он все равно один из них, хоть и опальный.
Кстати, не исключено, что Окруашвили, встревоженный недавними арестами обвиняемых в коррупционных сделках друзей, - губернатора Шида Картли Карели и парламентского секретаря президента Китошвили - выступлением в прямом эфире просто пытался обезопасить себя. Кому как не министру обороны, даже бывшему, не знать, что лучшая защита - это нападение. Впрочем, ареста лидеру «За единую Грузию» избежать не удалось. Но это кардинально изменило общественные настроения и ситуацию в стране. Несмотря на то, что за Окруашвили многие и признали ошибки, но посчитали, что его вина - это его вина, а последние шаги правительства - нечто другое. Если не всю Грузию, то оппозицию Окруашвили все-таки объединил, если и не за себя, то, во всяком случае, против власти. Иначе, как политическим террором действия этой самой власти в отношении Окруашвили оппозиционеры теперь не называют. О революции, правда, никто еще не заговаривал. Новая для Грузии политическая практика, на которой настаивает оппозиционный лагерь сегодня, - это досрочные президентские и парламентские выборы. Старыми остались только средства достижения цели - акции у здания парламента. Но это до поры до времени...
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
