Нур Омаров, член Экспертного совета РИА Новости, Киргизия
Саммит глав государств-участников Шанхайской организации сотрудничества, состоявшийся 16 августа 2007 года в Бишкеке, задолго до его официального проведения породил множество различающихся предположений среди политиков и экспертов.
Ряд из них полагал, что в рамках заседания могут быть приняты принципиальные решения, означающие переход ШОС в новое качество. Среди таковых назывались трансформация из организации кооперативной безопасности в военно-политический блок, противостоящий НАТО, а также формулировка иной стратегии ввиду вступления новых членов.
Несмотря на подчеркиваемую всеми представительность Бишкекского саммита, этого не произошло. Однако, даже отсутствие громкой интриги и очевидное разочарование отдельных политиков и журналистов, не делает его решения совершенно безликими и аморфными.
Прежде всего, Бишкекский саммит еще раз подтвердил лидирующую роль КНР в организации. Хотя официальное председательство принадлежало Киргизии, львиная доля усилий в его подготовке и проведении легла на плечи китайских коллег. Причем дело не ограничивалось только организационной стороной. Повестка дня заседания глав-государств ШОС по сути тоже была сформулирована из Поднебесной. Это было обусловлено как собственными интересами КНР, так и справедливыми сомнениями в способности киргизской стороны самостоятельно провести ответственное мероприятие. В конечном итоге, все это делалось во имя укрепления авторитета ШОС в глазах мирового сообщества. Справедливости ради надо признать, что Киргизия, хоть и выступала на правах хозяйки саммита, за время подготовки не смогла предложить сколько-нибудь внятных инициатив, позволяющих эффективно использовать председательство в ШОС для своей страны. Скорей всего, основную выгоду от решений саммита получил все-таки Китай.
В первую очередь, это касается «Договора о долгосрочном добрососедстве, дружбе и сотрудничестве государств-членов ШОС». Несмотря на внешнюю непритязательность названия, Договор открывает широкие перспективы для руководства КНР в борьбе с потенциальными противниками. Изменившаяся геополитическая и геостратегическая реальность многополярного мира приводит к тому, что все большую опасность вызывают проявления «трех зол»: международного терроризма, религиозного экстремизма и этнического сепаратизма. Именно поэтому китайские руководители в последние годы занимаются целенаправленным созданием «пояса безопасности» по внешнему периметру своих границ. Большинство проектов, реализуемых КНР в партнерстве с государствами Центральной Азии, преследуют как первоочередную цель повышение стабильности и прогнозируемости развития стран региона. В конечном итоге, это позволяет руководству Китая обезопасить свои северо-западные провинции (СУАР) и снизить уровень вероятных рисков на долгосрочную перспективу. Близким по смыслу было и заявление президента России Владимира Путина о необходимости формирования пояса антитеррористической безопасности в рамках ШОС. Это позволяет судить о том, что подписанный Договор заложил основу для своего рода «треножника» безопасности в отношениях КНР, России и стран Центральной Азии.
В то же время по отношению к Центральной Азии Договор выглядит практически неработающим из-за ряда острых противоречий, проявившихся в ходе самого саммита. Наиболее болезненное и трудно разрешаемое - вопрос о воде и использовании трансграничных водотоков. Гидроэнергетические ресурсы Кыргызстана и Таджикистана, от которых так зависят Казахстан и Узбекистан, едва не стали причиной спора между Назарбаевым и Каримовым. Особая позиция Ислама Каримова обусловлена тем, что Казахстан, активно вовлекающий в орбиту своего влияния Кыргызстан и Таджикистан, может использовать их водные ресурсы как инструмент давления на Узбекистан. В комплексе с другими региональными проблемами, которые остаются пока в списке нерешенных, говорить о том, что Договор будет способствовать укреплению внутреннего интеграционного потенциала стран Центральной Азии, вряд ли приходится.
Особый интерес представляла и общая направленность выступлений лидеров ШОС. Почти все говорили о необходимости наращивания культурно-гуманитарного сотрудничества и экономического взаимодействия, обращали внимание на угрозы экологии.
Между тем становится очевидным, что ШОС постепенно трансформируется из собственно политической в военно-политическую организацию. Это подтвердили и масштабные антитеррористические учения, проводившиеся в российском Чебаркуле с 9 по 17 августа. В связи с этим возникает закономерный вопрос: чем является «уход» на саммите в культурно-гуманитарную тематику? Желанием скрыть растущий военный потенциал этой организации в глазах пристрастных наблюдателей или же своего рода «кризисом роста»? Думается, первое предположение вероятно в большей степени. В последнее время ШОС рассматривают на Западе как некий противовес НАТО, способный в последующем резко усилить позиции Китая и России на международной арене. Поэтому страны ШОС, каждая из которых по-своему заинтересована в укреплении отношений с государствами Запада, вряд ли решатся в ближайшие годы открыто признать происходящее наращивание военного потенциала своей организации. В первую очередь, это невыгодно фактическому лидеру ШОС - КНР, предпочитающему более мягко противостоять западной экспансии. Скорее, для этого будет избрана форма, апробация которой прозвучала в речи президента Рахмона, сделавшего акцент на усилении партнерства между ШОС и ОДКБ. Если учесть переход председательства от Киргизии к Таджикистану до следующего саммита, можно смело предположить подписание на этот счет Меморандума в 2008 году в Душанбе. Тем самым будет значительно облегчена задача плавного перехода ШОС к формату военно-политической организации, отвечающей за безопасность на азиатском направлении. В случае подписания сходного договора о сотрудничестве в области безопасности со странами АСЕАН, КНР получает реальные рычаги влияния на обширном пространстве от Юго-Восточной до Центральной Азии.
Другой не получившей развитие интригой Бишкекского саммита стал вопрос о вероятности вывода американской авиабазы с территории Кыргызстана. Несмотря на очевидное стремление к этому со стороны большинства стран-участниц, определяющее слово здесь принадлежит официальному Бишкеку. И можно и нужно отметить грамотную работу американской дипломатии, буквально накануне саммита преподнесшей «приятный подарок» Кыргызстану в виде положительного решения об его вступлении в Программу «Вызовов тысячелетия». Учитывая финансовые затруднения страны, а также возрастающую зависимость от внешних вливаний, становится понятным фактическое игнорирование темы американской авиабазе в ходе встречи руководителей «шестерки».
Аналитики называют главным результатом саммита сам факт, что он состоялся и прошел, в целом, успешно. Почти ни у кого не вызывает сомнения постепенное наращивание потенциала этой организации и расширение сферы ее деятельности. Хотя, чтобы и далее сохранялась динамика роста и усиления влияния ШОС на евразийском, а шире - азиатском - направлении, необходимы консолидация интересов стран-участниц и безусловное следование принимаемым решениям. В ином случае ШОС рискует из объединяющего начала превратиться в зону конфликта интересов его нынешних и потенциальных участников.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
