Тему этой колонки подсказал наш читатель. Зовут его Алексей Владимирович Снытников. Он прислал мне на сайт «РИА Новости» письмо, которое я хочу привести практически полностью.
«С большим интересом прочитал вашу статью «Военные итоги года: беспомощность силы». Но в ней меня очень напугали слова о том, что не ясно, как можно воевать регулярной армии с партизанами. Скажите, пожалуйста, правду ли сказал комбриг Серпилин: («Живые и мертвые», том 1, глава 3) «Если охрану несут правильно, никаких диверсантов быть не может»? Или есть серьезная разница между диверсантами полка «Бранденбург» и боевиками «Талибана»? Есть и другие примеры (в литературе), но я как человек штатский, не знаю, как их воспринимать. Хотелось бы услышать мнение профессионального военного. С искренним уважением...».
Сначала мне показалось, что ответить на эти вопросы достаточно просто. Надо, во-первых, напомнить, что я - не «профессиональный военный», а «профессиональный военный журналист». Это, как говорится, несколько разные вещи. В том смысле, что мне не доводилось командовать бригадами, полками, батальонами, даже ротой и взводом, определять их тактику и способы действий в том или ином виде боя - в обороне, в наступлении, в движении на марше, принимать то или иное боевое решение и настойчиво проводить его в жизнь. И в отличие от литературного Серпилина, под собирательным образом которого Константин Симонов, естественно, подразумевал вполне конкретных людей, взятых из реальной жизни, из собственных встреч на фронтовых дорогах, мне не приходилось организовывать охрану войск в тылу и в районе сосредоточения, учить этому других людей. Хотя подобное на занятиях по тактике в училище и в академии мне приходилось делать. Но только на бумаге, на карте и лишь до того, как были сданы экзамены.
После них подобную ответственность на себя я взвалить бы не смог, да мне этого никто из вменяемых и разумных полководцев и не доверил бы, - у меня все-таки другая военная профессия. Например, рассказывать людям о том, как и почему так, а не иначе действуют командиры различных степеней. При этом ссылаться на мнение того или иного более компетентного, чем я, и более авторитетного в этих делах специалиста. Их, несмотря ни на что, хватает.
А, во-вторых, мне хотелось сказать Алексею Владимировичу, что диверсанты полка «Бранденбург», как и любые другие спецназовцы, воины специальных подразделений - что немецкие, итальянские, американские, что наши - все-таки люди военные, специально подготовленные. Они действуют, конечно же, различными способами, но по науке, которой их обучили в тренировочных лагерях, в училищах, академиях, на специальных курсах, учитывая боевую практику других своих коллег... Против которых действовали другой «спецы», которые используют те же самые или похожие методы и приемы. Им сравнительно легко друг друга, что называется, «просчитать» и принять соответствующие методы защиты или других контрдействий. Это все равно, как два выдающихся гроссмейстера играют за шахматной доской. Они действуют каждый по-своему, но по определенным правилам.
И если требуется литературный пример, то перечитайте «В августе сорок четвертого» Владимира Богомолова, пересмотрите одноименный фильм. Там очень подробно расписано и показано, как «прокачивают» или «прокачивали» в годы войны диверсантов. И какая это была наука.
Другое дело, боевик «Талибана» или «Аль-Каиды», «Хезболлы» или других подобных организаций, группировок или просто «отмороженный идейный (фанатичный и т.д.) инициативник». Ты ему - «е2-е4», а он тебе - горсть песка в глаза или нажимает на кнопку пояса шахида ... Как тут быть?! Я не знаю. Не знают этого и очень умные люди с большими звездами на погонах, к которым я не раз обращался за комментариями. Видимо, этого не знают и в армиях других стран мира. Не только в нашей. Общий вывод, который мне приходилось слышать, был таким: «Вопросы борьбы с партизанами (боевиками, инсургентами и т.д.) военными методами не решаются». Но, если не военными, то какими?
И когда я поставил перед собой эту проблему, то вдруг отчетливо понял, что в «двух словах», как собирался, ответить Алексею Владимировичу не смогу. А вопрос, который он мне задал, наверное, интересует не только его одного, но и других. Потому и взялся писать не частное письмо, а материал. Заодно, поставил и перед собой личную задачу, попытаться разобраться, а что можно сделать в той ситуации, в какой сегодня оказались американцы в Ираке, НАТО - в Афганистане, еще недавно израильтяне - в Ливане, мы - в Чечне... Перечень можно продолжать.
Первый и очевидный ответ, который сразу приходит на ум, гласит так: не залезать в ситуацию, из которой нет очевидного выхода. «Сила есть, - ума не надо» - пословица разрушительная, до добра она не доводит. Если ум силен, то силу мышц, оружия, хитрости применять не придется. Лучше не допускать таких ситуаций, когда приходится применять военную силу, не ввязываться в них. Ну, а если ввязался, то...
Вспомним, опять же на литературных и исторических примерах, как боролись с белорусскими партизанами, с западноукраинскими бендеровцами, с литовскими «лесными братьями» немецкие зондеркоманды и наши войска НКВД (сознательно ухожу от политических и идеологических оценок этих событий, говорим только о «технологии»). Кроме чисто военных и специальных методов - прочесывания лесных массивов, бомбардировок с воздуха, обстрелов артиллерией, устройства засад, внедрения агентуры и т.д., применялся и такой антигуманный и бесчеловечный прием (и все-таки от оценок уйти невозможно), как сожжение деревень в тех районах, где действовали партизаны, или, в «лучшем» случае, выселение подобных деревень и депортация населения...
Перед борцами с партизанами (инсургентами) стояла задача лишить их поддержки местного населения, помешать им раствориться среди него, замаскироваться... И потому фашисты действовали, как фашисты. НКВД, как войска НКВД. Согласно существовавшей в те времена практике: виноваты - не виноваты, поддерживали - не поддерживали, но - в «телятники» и на поселение - в Казахстан, в Сибирь, далее везде...
Сегодня такую практику применить невозможно. Про Россию говорить не буду, у нас давно нет войск НКВД, и уже много десятков лет не делится ровно на тех, кто сидит, и на тех, кто их охраняет. А в Ираке «мятежные» города и деревни вывозить некуда. Абу-Грейб - забита, Гуантанамо - тоже, в Европу как-то неудобно, - не поймут и не понимают, а «летающих тюрем» на всех не напасешься. Да и потом, как загнать в них, к примеру, всех шиитов и суннитов? И куда девать весь трехмиллионный Багдад или хотя бы половину, четверть его населения? Напалмом не выжечь и пустынь иракских для них не хватит. Да и «неприлично» это в наше время. Собственный избиратель не одобрит.
Примерно тоже самое происходит и с Афганистаном. И даже с Сомали. Бомбить и стрелять по людям можно, обвиняя их, даже бездоказательно, в поддержке террористов из «Аль-Каеды», из «Талибана», откуда-нибудь еще. Но до тех пор, пока кто-либо не выяснит, что уничтоженная деревня, пещеры в горах, лагерь беженцев, сельская свадьба, парфюмерная фабрика никакого отношения ни к первым, ни ко вторым, ни к третьим не имели. Пресса пошумит, кого-то снимут с должности, может, даже под суд отдадут, а потом все остается так, как и прежде. США и НАТО «должны» демонстрировать свою силу и мощь, чтобы все в мире знали, кто на самом деле является «главным полицейским планеты», кто - единственный центр силы со всеми вытекающими отсюда последствиями. А то, что сила эта применяется против государств, которые, условно говоря, до сих пор продолжают жить в ХIX веке, как Афганистан, или, как Ирак и его армия при Саддаме, после десятилетних санкций, в середине ХХ века, никто не собирается замечать. И даже Югославия тут не пример. Потому что и против нее применили силу тоже после нескольких лет экономический санкций. После того, как она распалась на отдельные государства. А еще потому, что ей было, что терять - а именно нормальный, комфортный среднеевропейский уровень.
Вспомним, Белград согласился на ультиматум НАТО, ушел из Косовского края, вывел оттуда войска, что называется, «сдался на милость победителя» только после того, как из строя были выведены водопровод, канализация, электрические станции, телестудия...
Современный европеец без всех этих благ уже жить не может. Афганец может, сомалиец может, иракский шиит, суннит, курд, как и многие люди в Иране, - тоже могут. Им, по большому счету, нечего терять, кроме самой жизни, а жизнь, отданная за правое дело по их представлениям и глубоким убеждениям - попадание в рай, к чему многие из них и стремятся, поэтому и победить их нельзя. Завоевать страну, как показывает тот же американский опыт в Ираке и Афганистане, - не проблема. Победить народ, навязать ему свой стиль жизни, свое представление о добре и зле, о праве и бесправии, нормы так называемой «западной демократии» - невозможно. Это еще никому не удавалось.
Хотя, видимо, неправомерно, сводить борьбу за свою свободу и возможность жить на своей земле по тем заветам, традициям и обычаям, которые завещали предки, только к бедным странам. К тем, кому нечего терять. Не совсем правильно противопоставлять богатые и бедные цивилизации, поучал меня генерал армии Махмут Гареев. «Есть бедные страны, - говорит он, - а партизан там нет, как и разгула терроризма. И теракт в США 11 сентября 2001 года совершили далеко не самые бедные люди. Так что не надо упрощать. Не надо упрощать ни одну проблему».
Прав, генерал, что тут спорить. Но журналистика - такой вид творческой работы, где приходится что-то упрощать, даже самые сложные вопросы, на чем-то акцентировать внимание, чтобы было понятно, о чем идет речь. Чтобы поднятая тобою тема кого-то задела, вызвала на размышление, на разговор. Пусть даже с самим собой. Иначе, зачем писать?
И тут я опять хочу вернуться к сказанным выше словам: может быть, действительно надо создавать такую ситуацию в той или иной стране, чтобы людям в массе своей было, что терять. Богатые страны, за редчайшим исключением, не воюют друг с другом. Они договариваются. Этому, в принципе, и служат ООН, ОБСЕ, Европейский Союз, должна служить ПАСЕ, но уж слишком она политизирована... Ни одного внятного предложения о том, как бороться с терроризмом, с несправедливым распределением социальных благ, беззастенчивым выкачиванием чужих энергоресурсов, больше похожем на откровенный грабеж, как преодолеть пропасть между «золотым миллиардом» и остальным человечеством, избавить его от бедности и униженности, мы оттуда не слышим. Может потому, что они не хотят ни с кем делиться своим сегодняшним благополучием? Не думают о завтрашнем дне, когда оно вдруг рухнет из-за их недальновидности?
Но Бог с ним, с этим ПАСЕ. Постараемся жить своим умом. Но, конечно же, не исключая внимания к мудрости других, неангажированных людей и организаций...
В минувшую субботу, 20 января мне довелось побывать на научно-практической конференции Академии военных наук, где обсуждалась структура и основное содержание новой военной (оборонной) доктрины России. Основные положения проекта этой доктрины опубликованы на сайте «РИА Новости» еще 16 января. Повторяться нет смысла. Единственное, что хочу подчеркнуть, в ее обсуждении участвовали представители администрации президента, ведущие специалисты минобороны и Генерального штаба, серьезные ученые. Среди них начальник ГШ, начальник главного оперативного управления, начальник главного штаба ВВС, советник президента по военным вопросам...
Было высказано много интересных мыслей. В том числе и о том, что «военная доктрина должна быть ориентирована на гарантированное обеспечение военной безопасности, причем не только путем достижения победы в войне. А, прежде всего, путем использования превентивной дипломатии, международно-правовых, информационных, экономических и иных средств защиты важнейших интересов общества, государства и личности. От угрозы военного насилия или применения военной силы». Подробно рассматривались способы и методы достижения этих целей, которые в перспективе, видимо, будут изложены в основном концептуальном взгляде руководства страны на обеспечение оборонной безопасности нашей страны и на подготовку войск к ее защите. Кто-то уже называет эту доктрину «более злой», чем она была раньше. Кто-то говорит о том, что будущая война будет энергетической или партизанской...
Правда, о «партизанах» в новой доктрине нет ни слова.
В перерыве конференции я задал одному из знакомых и уважаемых мною генералов тот самый вопрос, с которым обратился ко мне Алексей Владимирович Снытников: может ли воевать регулярная армия с партизанами?
-Нет, - ответил он. - Если партизаны представляют свой народ, воевать с ними бессмысленно.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
