Политический обозреватель РИА Новости Дмитрий Косырев.
Ответы на множество вопросов, возникающих в связи с проведением Северной Кореей ядерного испытания, нужно искать в событиях весны 1998 года, когда были взорваны ядерные устройства Пакистана и Индии. Причина той ситуации была по большей части в отношениях между этими двумя соседними государствами Южной Азии, и никаких параллелей с Кореей здесь нет. А именно, индийцы утверждали, что взорвали бомбу первыми, потому что знали, что предстоят испытания в Пакистане. Пакистанцы высказывали прямо противоположные вещи.
Но это несущественно. Важнее то, что нет никаких реальных способов открутить стрелки часов назад. Индия и Пакистан обладают ядерным оружием. Через несколько лет им сможет обладать Северная Корея. Именно через несколько лет, потому что опыт Пакистана - не очень богатого государства - показал, что между первым испытанием и принятием нескольких боеголовок на вооружение проходит немало времени. Северная Корея беднее Пакистана, поэтому сравнения делать трудно. Недавние ракетные испытания Пхеньяна оказались не вполне удачными. И все равно - здесь вопрос лишь времени. Северная Корея будет ядерной. И - чтобы сразу высказать все плохие новости - может, теоретически, стать ядерным также Иран, и, возможно, еще несколько государств. Скажем, Япония и Южная Корея, которые таким образом отреагируют на ядерный статус своего соседа.
Дело в том, что нынешнее международное право дает очень немного возможностей для того, чтобы наказать страну, самостоятельно создавшую атомную бомбу. Режим нераспространения ядерного оружия предполагает добровольные обязательства стран, подписавших соответствующие документы, не передавать ядерных технологий другим. Прочие страны не имеют права такие технологии получать - если они состоят в режиме договора о нераспространении.
Но Индия этот договор не подписывала, а Северная Корея вышла из него. В такой ситуации полностью автономная работа страны над собственной ядерной бомбой не наказуема. Другое дело, что каждая страна вправе решать, какие санкции может предпринять против государства, которое ей не нравится - но это должны быть санкции в рамках двусторонних отношений. Например, прекращение торговли, дипломатических отношений, и так далее. Применение же военной силы в эти рамки уже не вписывается, здесь требуется решение Совета Безопасности ООН. Как, впрочем, и для общих, а не двусторонних, санкций.
Следует заметить, что Совет Безопасности уже обсудил корейское ядерное испытание - заранее, поскольку о нем Пхеньян предупредил мир заблаговременно. В минувшие выходные СБ ООН согласовал проект заявления, в котором призывал Пхеньян отменить ядерные испытания и вернуться к шестисторонним переговорам по ядерной проблеме. Но в тексте резолюции не оказалось ссылки на 7-ю главу Устава ООН, которая предусматривает возможность введения санкций, включая военные удары. Включить в резолюцию эту ссылку предлагали американцы, но предложение было отклонено.
И это логично. Все возможные санкции против КНДР уже запущены, и, прежде всего, самим режимом Пхеньяна, который изолировал себя от международного сообщества как никакой другой в мире. Остается прекращение гуманитарной продуктовой помощи, оказываемая Южной Кореей, и полная транспортная блокада, которую могут осуществить Сеул, Москва и Пекин. Но смысла в этом не видно никакого - создать катастрофу для ни в чем не повинного населения Северной Кореи не очень гуманно и не очень разумно. Прочие варианты, типа уже предложенного США дежурства боевых кораблей у северокорейских берегов, попросту бессмысленны.
Все последние годы мировая дипломатия искала способ закрыть ту юридическую лазейку в международном праве, которую сейчас предсказуемо использовал Пхеньян. Применялись два способа, пряник и кнут: уговорить государства-кандидаты в ядерные державы добровольно отказаться от бомбы, или заставить их сделать это. Например, обвинив в том, чего они, возможно, не делали.
Сегодня можно уверенно сделать вывод: перестарались по части кнута. Опыт Ирака показал северокорейскому режиму, и не только ему, что обладание бомбой, даже в международной изоляции, кажется более безопасным, чем переговоры с теми, кто не перестает грозить. И даже шестисторонний формат, где дополнительными гарантами возможных американских обещаний Пхеньяну выступали все региональные державы без исключения, не снял северокорейских страхов. В общем, не надо было размахивать кнутом, да и пряники должны были быть более весомыми. Таков урок нескольких лет усилий сделать что-то с корейской ядерной проблемой.
Не должно быть никаких сомнений - все, и США, и Южная Корея с Японией, и Москва с Пекином, попросту в ярости. Сдержанный, по обыкновению, президент России Владимир Путин на совещании с членами правительства сказал: "Россия, безусловно, осуждает испытания, проведенные Корейской народной демократической республикой, и дело не только в самой Корее, дело в огромном ущербе, который нанесен процессу нераспространения оружия массового уничтожения в мире". Что касается китайской дипломатии, то она давно уже не пользовалась такими выражениями, в адрес Пхеньяна или кого угодно еще, как «бесстыдный». А сейчас его использовала.
Строго говоря, сейчас нельзя исключать никаких резких движений, включая одноразовые военные акции - пусть даже просто чтобы показать, что вызов Пхеньяна не остался без ответа. Труднее всего как раз этих резкий движений не делать. Поэтому Москва, в качестве первой официальной реакции (на уровне официального представителя МИДа) не только требует от Северной Кореи немедленного возвращения в режим Договора о нераспространении ядерного оружия, но и призывает все «вовлеченные государства» проявлять сдержанность и выдержку.
Очевидным выводом из ситуации должен был бы стать серьезный пересмотр ключевыми мировыми державами всего того, что они сделали в сфере нераспространения за последние несколько лет, получив те результаты, что мы сейчас видим. Россия, кстати, предупреждала по конфиденциальным и открытым каналам, что давление (на Корею или Иран) - не метод. И напоминала, что были ведь случаи добровольного и ответственного отказа стран от ядерного статуса. Это не только ЮАР, но и Украина и Казахстан. Опыт того, как дипломатия Москвы и Вашингтона совместно справилась с этой задачей, известен, о нем уже пишутся мемуары. Это делалось отнюдь не кнутом, а более тонко.
Но пересмотр внешнеполитических подходов требует времени. А пока что очень похоже, что Корейский полуостров теперь останется ядерным навсегда.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
