Политический обозреватель «РИА Новости» Петр Гончаров – РИА Новости.
Решение судьбы иранской ядерной программы, похоже, выходит на финишную прямую. Даже, несмотря на то, что ни на состоявшейся во вторник в Париже встрече заместителей глав внешнеполитических ведомств пяти постоянных членов СБ ООН и Германии (как участника переговоров в составе «евротройки» с Ираном), ни на последовавших консультациях в СБ ООН, не удалось достичь соглашения относительно проекта резолюции по Ирану.
Камнем преткновения в достижении соглашения стал вопрос о применении к Ирану седьмой статьи Устава ООН, предусматривающей не только возможность введения санкций, но и применение военной силы. «За» такую резолюцию высказались США и поддержавшая их «евротройка», «против» - выступили Россия и Китай. Сейчас проектом резолюции занимаются технические эксперты из 15 стран-членов Совбеза. Голосование намечено на вторник следующей недели.
Если даже России и Китаю удастся отстоять проект резолюции, исключающий меры по принуждению к миру, то это будет, скорее всего, последний шанс Ирана избежать международной изоляции. Причем, этот «последний» шанс Ирану (так, например, считает и эксперт в области нераспространения, директор Московского центра Карнеги Роуз Геттемюллер) может обеспечить на сегодняшний день только Россия. Хотя многое при этом, если вообще не все, зависит от самого Ирана.
Тегерану следовало бы согласиться с предложением Москвы по созданию на российской территории совместного российско-иранского предприятия по обогащению урана для АЭС в Бушере. Тем более, что актуальность такого СП возрастает в контексте подержанной ведущими ядерными странами российской инициативы по созданию международных центров по оказанию услуг в ядерном топливе. Российско-иранское СП, в таком случае, выглядело бы как «пилотный» вариант многостороннего международного проекта по работе с ядерным топливом.
Тегерану также следовало бы согласиться и на возобновление полного моратория на все виды работ по обогащению урана. Тем более, что у Ирана есть для этого вполне подходящий повод. Заявив на днях о выходе на уровень 4,8% по обогащению урана, Тегеран затем уведомил мир о том, что не намерен выходить за уровень обогащения в 5%. Почему бы, в таком случае, не взять паузы в работах по обогащению урана, предоставив возможность инспекторам еще раз убедиться в мирном характере иранского атома. Такой подход нашел бы несомненную поддержку со стороны Москвы и Пекина. В частности, принявший участие в работе международной конференции в Москве «Глобальная безопасность и «восьмерка»: вызовы и интересы» заместитель секретаря СБ РФ Николай Спасский подчеркивал, что, по мнению российской стороны, мораторий предназначен лишь для того, чтобы восстановить доверие к ядерной программе и сроки его могут варьироваться от нескольких лет до нескольких месяцев.
Есть и ряд других позиций, где Тегеран мог бы блеснуть более разнообразной дипломатией, но он, почему-то предпочитает тактику паровоза, маневры которого ограничены железнодорожными рельсами.
Конечно, нельзя не согласиться с тем, что Вашингтон подталкивает Иран к проведению такой политики. Ведь именно Кондолиза Райс в ходе прошлогоднего визита в Европу (в первой четверти года) убедила «евротройку» на переговорах с Тегераном по иранской ядерной программе заменить требование о «временном» моратории на работы по обогащению урана на «постоянный», что и привело на практике к возникновению тупиковых, конфликтных ситуаций.
Вашингтон, судя по всему, вообще не намерен отказаться в проводимой им политике в отношении Ирана от тактики «зашореной лошади», видя в Иране исключительно объект пресловутой «оси зла», на которую сам же его и водрузил.
С другой стороны, трудно не согласиться и с мнением Роуз Геттемюллер, о том, что «Тегеран следует твердой и последовательной политике, переступая одну красную черту за другой», которая, «похоже, ведет к концу дипломатии».
Действительно, во многом так оно и есть. На уже упоминавшемся московском форуме «Глобальная безопасность и «восьмерка»: вызовы и интересы» постоянный представитель Ирана при МАГАТЭ Али Асгар Солтание заявил о том, что московское предложение по СП находится в работе, осталось уточнить некоторые финансовые и технические детали. Однако буквально на следующий день иранский президент фактически дезавуировал заявление Солтание, сказав, что российская инициатива более не является актуальной для Ирана.
И это не единичный случай. Так, на саммите Организации экономического сотрудничества в Баку Ахмадинежад заявил, что Иран продолжит свою деятельность в ядерной сфере «на основе международных принципов и законов, а также под контролем МАГАТЭ, пока не добьется производства промышленного ядерного топлива для своих атомных электростанций».
Это как раз то, от чего Иран предостерегает весь мир.
При таких бескомпромиссных заявлениях даже России будет трудно спасти Иран не то, что от санкций, а от седьмой статьи Устава ООН в целом.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
