В годы "перестройки" на Алтае, как и повсюду в России, пробудилось движение национального возрождения, повлекшее за собой усиление традиционных религиозных культов. Возможно, именно поэтому конфликт вокруг обнаруженной в 1993 году мумии "княжны Кадын" до сих пор не только не исчерпан, но и, возможно, получит и новое развитие. Алтайских служителей культа решили поддержать их единомышленники из Тывы: как сообщает Uralpolit.Ru, в столице республики Кызыле проходит сбор подписей за возвращение мумии на место ее бывшего захоронения.
Напомним, что летом 1993 года сотрудники Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН обнаружили на плато Укок в Республике Алтай мумию женщины, похороненной около 2500 лет назад. Татуировки на руках женщины, ее богатое одеяние (шелковая рубашка, шуба) и захороненная вместе с ней шестёрка коней рыжей масти вызвала ряд домыслов о том, что мумифицированная - это таинственная Принцесса Алтая, при жизни почитавшаяся богиней и прародительницей мира. Звучали также разговоры о неземном происхождении этой женщины.
Все эти догадки были впоследствии опровергнуты учеными, которые заявили, что обнаруженная женщина не была принцессой, а, по всей видимости, принадлежала семейству "высокопоставленных шаманов". Кроме того, она никак не может быть прародительницей алтайского народа, так как, во-первых, никогда не рожала, а, во-вторых, кровь монголоидов, к которым, как известно, относятся алтайцы, в ее жилах не текла.
Однако алтайцев аргументы ученых не убедили. Алтайская интеллигенция расценила результаты исследований как "антинародную расовую теорию", обвинила исследователей в тенденциозности и призвала властей способствовать возвращению мумии "на место покоя". "Никакие научные интересы не могут и не должны перевесить религиозно-нравственные чувства целого народа", - отмечалось в обращении. Заметим, кстати, что раскопанные после войны четыре алтайские мумии хранятся в Эрмитаже, и до сих пор это никого не возмущало.
Местным властям идея возвращения национальной "святыни" понравилась. И не только потому, что 500 миллионов рублей, направленные на ликвидацию последствий землетрясений, сотрясавших тогда республику, до пострадавших так и не дошли, и нужно было искать какое-то объяснение всем бедам, но и потому, что мысль о восстановлении захоронения "принцессы" неожиданно стала очень популярной в националистически настроенных кругах. Показательно, что клич шаманов, списавших землетрясения и последовавшие за ними самоубийства на "проклятие принцессы", был поддержан самыми разными слоями населения. Письмо властям от имени алтайских язычников, полагающих, что им причинен "непоправимый урон" археологическими раскопками на Алтае, было подписано не только лесорубами, каменщиками и доярками, но и некоторыми представителями интеллигенции, в частности, врачами и учителями. Кроме того, под письмом стояла подпись Ауэльхана Джаткамбаева - главы наиболее пострадавшего от землетрясения Кош-Агачского района. После обсуждения письма в правительстве глава республики пообещал вернуть мумию, напоминают "Известия науки". Плато Укок было объявлено "зоной покоя", раскопки там были запрещены – несмотря на то, что это не соответствовало федеральному законодательству.
Общественность Горного Алтая разделилась надвое. Одни требовали захоронить принцессу. Другие - положить в мавзолей. При этом идею восстановления захоронения поддержали далеко не самые маргинальные представители общественности. В пользу такого решения высказался, в частности, депутат Эл Курултая Владимир Сабин и член правления съезда алтайского народа Владимир Кыдыев. "Прежде чем копать, надо было спросить разрешения духов", - приводят "Известия науки" слова Кыдыева. Издание напоминает, что представитель съезда алтайского народа собирался писать Верховному комиссару ООН по правам человека и просить его о помощи в захоронении "принцессы". При этом алтайские политики и общественные деятели решили, похоже, проигнорировать федеральный закон "Об объектах культурного наследия народов Российской Федерации", статья 61 которого предусматривает уголовное наказание за причинение вреда объекту археологического наследия, каковым, безусловно, является "принцесса".
В начале 2006, наконец, был подписан протокол о сотрудничестве между министерством культуры Республики Алтай и Институтом археологии и этнографии Сибирского отделения РАН, по которому мумия должна быть возвращена в республиканский краеведческий музей им. Андрея Анохина в конце текущего года для экспонирования, напоминает Uralpolit.Ru. Но, похоже, такой исход событий удовлетворил не всех.
Бурханизм как национальная идея
Как полагает социолог религии, старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Сергей Филатов, обращение алтайцев к древним культам – это проявление двух по сути взаимоисключающих тенденций. Во-первых, это утверждение национальной веры: "русские возрождают русское православие, татары возрождают татарский ислам, сибирские немцы возрождают немецкое лютеранство, удмурты возрождают удмуртское язычество". Во-вторых, это реальные процессы развития собственно религиозного сознания, которое после падения коммунизма "всеядно, эклектично и легко заимствует религиозные представления и идеи где только можно".
Филатов напоминает, что алтайцы — один из тюркских этносов Южной Сибири, образовавшийся в результате смешения различных тюркских племён и ойротов — монгольского племени, — никогда не подвергавшихся исламизации и очень поздно (в XIXв.) затронутых христианской цивилизацией.
Первые контакты алтайцев с христианством приходятся на XVIII в., когда в горах Алтая обосновывались первые старообрядческие общины. Однако целенаправленное православное миссионерство среди алтайцев началось в 1829 г., уже после того, как ойроты были приняты в состав Российской империи (1756). Тогда была создана Алтайская духовная миссия, которую возглавил архимандрит Макарий (Глухарёв), один из самых блестящих церковных деятелей XIX в. Алтайская миссия не смогла обратить в православие весь алтайский народ, но ее деятельность всё же не прошла бесследно. При Макарии (Глухарёве) среди алтайцев возникло православное меньшинство, крепко привязанное к Русской церкви. Однако после отстранения Макария работа миссии всё более принимала русификаторский, официально-государственный характер, и соответственно падал её авторитет, проповедь православия всё меньше находила отклик в сердцах алтайцев, отмечает Филатов.
В начале ХХ в. в религиозной жизни алтайского народа произошло, может быть, важнейшее за всю его историю событие — у алтайцев возникла новая, своя национальная вера — бурханизм. Бурханизм стал одновременно и идеологией национально-освободительного движения, и реформационным религиозным движением, преодолением традиционного шаманизма, полагает социолог. Появление этой религии связано с именем алтайского пастуха Чет-Челпанова, объявившего в 1904 году, что к нему явились три всадника, рассказавшие о том, как следует поклоняться Белому Бурхану (Ак-Бурхан).
Советская власть заставила алтайцев забыть о бурханизме. Традиция, восходящая к Чет-Челпанову, полностью прервалась – чтобы возродиться в годы "перестройки".
"Подспудные процессы, предшествовавшие появлению нынешних религиозных движений, вышли наружу и начали оформляться после собрания алтайской интеллигенции, организованного в 1991 г. видным писателем и общественным деятелем Бронтоем Бедюровым, - продолжает Филатов. - Темой этого собрания было религиозное самоопределение алтайского народа, по мысли участников, необходимое для сохранения этноса".
"Первые попытки религиозного самоопределения… заставили задуматься о том, что неорганизованный алтайский шаманизм, где каждый шаман сам себе начальник, не способен выполнять связующую функцию и идеологически сплачивать народ. Христианизация, по убеждению алтайских националистов, была бы самоубийством народа, ибо привела бы к русификации; столь же опасным был признан ислам…", - отмечает социолог. Сейчас, как и в 1991, большинство лидеров религиозного возрождения честно признаётся, что религиозный выбор для них не самоценен, а является политическим средством консолидации и развития нации, добавляет Филатов.
В ходе общественных дискуссий наметилось основное направление алтайского религиозного выбора, связанное с возрождением бурханизма, которые в советское время получил мощную подпитку в виде пантеистических идей Рерихов. Эксперт Института востоковедения подчеркивает, что бурханистское движение, развивающееся под националистическими лозунгами, сложно обвинить в русофобии и открытом сепаратизме. Резче всего его последователи высказываются о православии. Возрождение православия в Горном Алтае расценивается как “духовная агрессия”, “Угроза национальному бытию алтайцев”, “нарушение договора 1756 г. о принятии алтайцами российского подданства, одним из условий которого было невмешательство со стороны властей в религиозные дела новых подданых”. Собрания алтайской интеллигенции, находящейся под влиянием бурханизма, неоднократно принимали резолюции, требующие прекращения миссионерства, “прозелитической деятельности” среди алтайцев. Подробнее
Ранее опубликованные материалы:
Загадки новой цивилизации Горного Алтая. Онлайн-конференция Вячеслава Молодина.
