Евгений Кожокин, директор Российского института стратегических исследований – РИА Новости.
Сегодня Украина столкнулась одновременно с несколькими серьезными вызовами. Первый, - внутриполитический, - стал следствием политической реформы на Украине, которая с 1 января этого года фактически превратила республику из президентско-парламентской в парламентскую. Встает вопрос о том, смогут ли разнополюсные украинские политические силы придти к стабильному компромиссу и сформировать эффективное и профессиональное правительство после мартовских выборов в парламент. Второй и третий, - как внутри-, так и внешнеполитические, - являются отражением раскола общества и элиты, когда одна часть Украины тяготеет к скорейшей евроатлантической интеграции, в то время как другая голосует за противоположный, восточный вектор.
Конституционная реформа вывела Украину из институциональной системы, характерной для большинства стран СНГ. Главным плюсом изменения политической системы является тот факт, что нынешняя парламентская модель в гораздо большей степени, чем президентская, гарантирует от присутствующих на постсоветском пространстве соблазнов создать авторитарную систему. Однако эта же система чревата тем, что страна может оказаться в ситуации повторяющихся политических кризисов, просто плохого управления, а подчас и его отсутствия. Устойчивые и хорошо управляемые парламентские системы всегда коррелируются со сложившимися партийными структурами.
Великобритания, к примеру, является одной из самых эффективных парламентских демократий, с исключительно устойчивыми давно укорененными в обществе партиями. В случае же с Украиной, очевидно, что пройдет еще много времени прежде чем сложится более менее стабильная партийная система. Сегодня же партии возникают, исчезают, на их месте тут же образуются новые. Именно «партийный хаос» является серьезным вызовом для Киева.
По опросам общественного мнения, за оппозиционную Партию Регионов Украины, которую возглавляет экс-премьер Виктор Янукович, готовы отдать голоса около 27% избирателей, за Блок Юлии Тимошенко (БЮТ) от 20,2% и, наконец, за пропрезидентский Народный Союз «Наша Украина» - 11,4%. Кроме того, неплохие шансы попасть в парламент есть у Социалистической партии Украины (СПУ) - 5,7%, блока Натальи Витренко «Народная оппозиция» – 4,8% и коммунистов - 3,7%. Кроме того, вероятно, в Раду пройдет еще целый ряд партий, чей рейтинг колеблется в районе 2%, так как порог прохождения крайне низкий - всего 3%.
Таким образом, конфигурация в новоизбранном парламенте может оказаться крайне сложной. Судите сами, если бы выборы проходили в ближайшее воскресенье, Партия Регионов получила бы 145-155 мест, БЮТ - 123-133, блок «Наша Украина» 60-70, СПУ - 25-35, блок Натальи Витренко «Народная оппозиция» - 20-30, коммунисты - 15-20 (всего в Верховной Раде Украины 450 депутатских мандата).
Нет сомнений, что на парламентских выборах, которые состоятся уже 26 марта, ни одна партия не получит достаточного для формирования собственного правительства большинства. Следовательно победителям придется создавать коалицию, включать в нее своих вчерашних противников, доверия к которым нет, от которых ждут самых неожиданных действий.
Удастся ли финалистам этой жесткой предвыборной гонки найти не просто компромисс, а устойчивый компромисс? – вот вопрос, не имея ответа на который практически невозможно прогнозировать, какой подход изберет официальный Киев в отношении тесно переплетенных между собой второго и третьего вызовов. Речь идет о намерении Украины стать членом Евроатлантического Альянса и Европейского Союза.
Нынешняя «оранжевая» власть устами и.о. мининдел Бориса Тарасюка уже не раз заявляла о своей позиции, согласно которой Украина однозначно будет стремиться вступить в НАТО и ЕС.
Вступление в НАТО, безусловно, отвечает интересам части бюрократии Украины, в том числе военной, так как часть генералов и офицеров уже думают, какие посты они могут получить в структурах НАТО, кого из своих детей они смогут направить на обучение в Римский колледж Альянса, какую зарплату они будут получать сидя в Брюсселе. Их манят те перспективы, которые открываются лично перед ними в связи с вступлением в этот военный блок. Это мотивация очень серьезная, учитывая, что украинские военные чины видят, как выиграли их коллеги из Словакии, Польши, Венгрии, имеющие такие же воинские звания.
При этом надо оговориться, что далеко не весь силовой истеблишмент поддерживает скорейшее вступление в Альянс. Офицеры Службы Безопасности Украины (аналог российской ФСБ), и других ведомств понимают, что вступление в НАТО подразумевает определенную чистку их рядов.
Однако есть и другая ипостась вопроса о вступлении в НАТО, которая затрагивает интересы гораздо большего количества людей. Это вопрос о том, что будет с оборонной промышленностью Украины, которая сохраняет значительные кооперационные связи с российским и белорусским ВПК. Так, значительную часть комплектующих украинские предприятия получают из России. А производимое ими вооружение соответствует бывшим советским стандартам, поскольку и разрабатывалось еще до распада Союза ССР.
Поэтому национальная украинская «оборонка» едва ли сумеет выжить в условиях членства страны в НАТО. Запад совершенно не заинтересован в том, чтобы сохранять сильного конкурента. Вопрос в этом случае будет решаться не столько в политическом, сколько в сугубо коммерческом ключе.
Несмотря на всю свою прибыльность, рынок вооружений очень ограниченный. И вытеснение конкурентов на нем идет весьма жесткими методами. Как только Украина утратит, хотя бы частично, свой суверенитет в вопросах военной и военно-промышленной политики, на нее будет оказано сильное давление, в том числе и через покупку и дальнейшее закрытие национальных предприятий ВПК. Что в свою очередь, приведет к сокращению рабочих мест. Российские же предприятия также будут вынуждены отказаться от кооперации со своими нынешними украинскими партнерами по соображениям безопасности. Таким образом, вопрос о вступлении в НАТО имеет не только военно-политическую, но и социально-экономическую составляющую.
Вопрос о вступлении Украины в Евросоюз на сегодняшний день не стоит. Об этом неоднократно заявляли на разных уровнях чиновники ЕС. Это вопрос далекого будущего. Сегодня же Украина, в любом случае находясь на стадии длительного ожидания, оказывается совершенно очевидным конкурентом Турции. Причем Анкара находится в более выигрышной ситуации, потому что с ней уже начались официальные переговоры о вступлении. Можно возразить, Турция хоть и движется в сторону Европы, но пока не очевиден конечный результат. Это действительно так, однако сам этот процесс мешает Украине, ибо очевидно, что ЕС не сможет одновременно принять две столь большие страны, имеющие столь отличные от основного ядра ЕС экономики, социальные структуры, законодательные системы, силы обеспечения безопасности etc. К тому же совокупная численность их населения – почти 120 млн чел (около 70 - Турция и 47 - Украина). Одновременный прием Турции и Украины грозит не просто значительным понижением жизненного уровня граждан ЕС, а глубоким кризисом всего Сообщества с непредсказуемыми последствиями.
Сегодня Украина проходит путь, проделанный в начале 90-х Венгрией, Польшей, Чехией и Словакией. Тогда политический класс этих стран активно обсуждал вопрос о том, не является ли наиболее оптимальным вариантом развития этих стран остаться вне блоков НАТО и ЕС.
Для той же Польши это был исключительный шанс стать страной, имеющей очень большое значение в Европе. Представим себе, что сегодня, при всех сложностях и новых вызовах, на европейской карте есть большая демократическая страна, которая не входит ни в какой блок, которая выстраивает самостоятельно политику. Хороших отношений с такой страной добивались бы решительно все. Тут был бы обеспечен и постоянный практический интерес, и борьба за такую страну неизбежно сопровождалась бы существенными экономическими уступками в ее пользу.
Данный сценарий нейтрального независимого развития Украины будет способствовать стабильности в Восточной и Центральной Европе, но не импонирует тем людям при власти, которые боятся ответственности за судьбу собственной страны.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
