Во внешнеполитический слэнг вошло понятие "серая зона": этим термином характеризуется часть спорной территории России и Норвегии, в которой суда обеих стран имеют право вести рыбную ловлю.
Спор между Россией и Норвегией по вопросам промысла рыбы в районе архипелага Шпицберген длится достаточно давно и относится к двадцатым годам прошлого столетия.
По Парижскому договору 1920 г. Норвегия получила суверенитет над Шпицбергеном, однако РСФСР сохранила право на ведение здесь хозяйственной деятельности. Граница полярных владений России была установлена постановлением ВЦИК в 1926 г.
Нормы отлова рыбы в данном регионе были установлены Норвегией в одностороннем порядке. В 1977 г. норвежскими властями было принято решение о расширении рыбоохранной зоны вокруг архипелега на 200 миль, что фактически привело к закрытию всей западной части Баренцева моря для российских рыбопромысловых судов. Согласно заявлению министра иностранных дел Сергея Лаврова, Россия никогда не соглашалась с этими параметрами, а сама тема долгие годы является предметом двусторонних переговоров. По словам президента Союза рыбопромышленников Севера Геннадия Степахно, российская сторона руководствуется договором 1920-х гг., предусматривающим отлов рыбы вплоть до территории рыбоохранной зоны.
С 1978 года вопросы эксплуатации рыбы решаются ежегодно соглашениями обеих сторон.
По итогам ежегодных сессий Смешанной Российско-Норвежской комиссии по рыболовству подписывается протокол, содержащий, в частности, промысловую статистику за истекший период, и устанавливающий квоты (или запреты) на добычу определенных видов рыбы в течение ближайшего года. Этим же документом определяется размер вылавливаемой рыбы и параметры прилова определенного вида рыбы в каждом улове.
Что касается делимитации шельфовой зоны, то, хотя спорная территория была сужена (со 150 тысяч кв. км до 13 тысяч кв. км), окончательного урегулирования достичь не удалось.
Между тем вопрос этот крайне важен сегодня, когда в связи с постепенным истощением ресурсов Северного моря Норвегия постепенно переключается на использование ресурсов Баренцева моря. Соответственно, постепенно растет и интерес обеих сторон не только к биоресурсам, но и к разграничению шельфовой зоны для стабильного вложения инвестиций в освоение этой территории.
Согласно расчетам норвежцев, ежегодно в Баренцевом море незаконно вылавливается около 100 тысяч тонн трески, в результате чего огромные потери несут как Норвегия, так и Россия.
В случае с траулером “Электрон” действия береговой охраны Норвегии были продиктованы фактом использования российскими рыболовами слишком мелкой (по мнению норвежской стороны) сети. Посол Норвегии в России Ойвинд Нордслеттен в интервью компании “Би-Би-Си” так прокомментировал сложившуюся ситуацию: “Мы рассматриваем это как нарушение правил ведения промысла и считаем, что такие нарушения надо пресекать, чтобы сохранить рыбные ресурсы”. Вместе с тем, еще со времен СССР между сторонами существует договоренность о том, что, в случае возникновения какой-либо затрагивающей взаимные интересы проблемы, последняя может быть решена дипломатическим путем - при помощи соответствующих запросов и ответов на них.
В июле 2005 г. председатель Счетной палаты РФ Сергей Степашин, побывавший в Норвегии с рабочим визитом, договорился со своими норвежскими коллегами о проведении в 2006 году параллельных контрольных мероприятий в сфере рыболовства. Эти проверки должны также коснуться и рыболовного промысла в Баренцевом море.
