Петр ДУНАЕВ, военный историк, полковник в отставке, участник Великой Отечественной войны – РИА «Новости»
Это была последняя радиограмма, полученная штабом Паулюса от Гитлера. Начальник штаба Р.Шмидт подал ее со словами: «Поздравляю Вас, Вы - генерал фельдмаршал». Паулюс не выразил никаких эмоций. Положение его группы армии в Сталинграде было апокалиптическим. Штаб, расположенный в подвале городского универмага, блокирован, связь с войсками потеряна, на заснеженной площади лежали горы трупов немецких солдат, шевелящиеся от массы вшей.
В 1991-м году, в Киеве, я познакомился с участником Сталинградской битвы Федором Михайловичем Ильченко. Он рассказал мне во всех подробностях, как был пленен фельдмаршал Паулюс. Привожу его рассказ текстуально. «Морозным утром 31 января 1943 года мы вели яростный бой перед зданием универмага. Вдруг в проеме стены я увидел немецкого офицера, машущего белым флагом. Я дал команду «Прекратить огонь!» и приказал связисту Алексею Межирко и двум автоматчикам, находившимся рядом, следовать за мной. Прихватил я и переводчика – немца, недавно взятого в плен, которого мы отмыли и переодели в нашу форму.
Подходы к универмагу были заминированы, пришлось обогнуть здание со стороны улицы Островского. По радио я доложил комбригу полковнику Бурмакову о предложении немецкого офицера спуститься в подвал, в штаб Паулюса. Он сказал: «Действуйте, старший лейтенат!». У входа немецкий офицер виноватым тоном попросил нас сдать оружие. Смерив его «взглядами победителей», мы еще крепче прижали к себе наши ППШ и стали спускаться в подвал. В длинном коридоре, сыром и зловонном, нас встретили сотни изможденных лиц немецких офицеров, они были похожи на привидения. Сухо щелкнул выстрел, я машинально схватился за кобуру, но это были самоубийцы».
Наконец, мы вошли в комнату генерала Росске. Через мгновение здесь появился и начальник штаба Шмидт. Нас повели дальше, к Паулюсу. Машинально я бросил взгляд на часы: 6 часов 45 минут утра.
Фельдмаршал лежал на железной койке без мундира, в одной рубашке. На столе горел огарок свечи, освещая аккордеон, лежащий на кушетке. Паулюс не поздоровался, но поднялся и сел. У него был вид больного, измученного человека, лицо подергивалось в нервном тике. Выслушав сообщение Шмидта о требованиях советских офицеров, Паулюс устало кивнул головой.
Вернувшись к своим, я обо всем доложил полковнику Бурмакову, а он – дальше, по инстанции. Комбриг приказал мне вернуться в бункер Паулюса, и снова я пошел через площадь, но уже – веселее, с телефонистами, радистами, автоматчиками. Около 8 утра в штаб 8-й армии прибыли офицеры 38-й бригады – капитаны Л.П.Морозов, Н.Ф.Грищенко, Н.Е.Рыбак, а затем – заместитель командира бригады по политчасти полковник Л.А.Винокур. С генералами Росске и Шмидтом была достигнута договоренность: послать вдоль фронта на легковой машине представителей обеих сторон и через мощную громкоговорящую установку объявить о прекращении огня».В 8 часов 15 минут утра явились офицеры штаба 64-й армии - полковник Г.С.Лукин, майор И.М.Рыжов, подполковник Б.И. Мутовин - и предъявили генералам Шмидту и Росске ультиматум о немедленном прекращении сопротивления и о полной капитуляции южной группы войск. Условия капитуляции были приняты, немцы стали сдаваться в плен. В 8 часов 55 минут в подвал универмага прибыл начальник штаба 64-й армии генерал-майор И.А.Ласкин. Он предложил Росске подписать приказ о прекращении боевых действий и сдаче оружия. Одновременно был предъявлен ультиматум о пленении фельдмаршала Паулюса.
Глубокой ночью с 31 января на 1 февраля 1943 года командир 38-й мотострелковой бригады полковник И.Д.Бурмаков писал донесение в штаб 64-й армии, где были такие строки: «…Особого внимания заслуживает за бои в центральной части города и пленение командования 6-й немецкой армии заместитель начальника бригады по оперативной работе ст. лейтенант т.Ильченко Федор Михайлович, принимавший непосредственное участие в управлении частями бригады на месте боя и организации окружения здания Центрального универмага». Дальше комбриг перечислял еще около 50 фамилий солдат и офицеров, достойных наград за эту героическую операцию.
Но, к сожалению, это представление не было принято во внимание. А, может, его захлестнул и унес бурный ликующий поток великой победы на Волге. Орденом Красного Знамени были награждены только сам Бурмаков и полковник Ласкин, принявший акт о капитуляции.
