Есть такой рецепт: хочешь ввергнуть в хаос целый регион - найди в нем Бирму. Дальнейшее – дело техники.
Но с этой техникой иногда можно (и нужно) бороться. Давайте посмотрим на идущие сейчас в столице Индонезии Джакарте заседания комитета по сотрудничеству между Евросоюзом и Ассоциацией государств Юго-Восточной Азии - АСЕАН. Предыдущая такая встреча была в 2001 году, а затем возник перерыв. Европейцы тормозили сотрудничество с АСЕАН, поскольку туда входит страна, которую сегодня положено называть Мьянма.
Впрочем, переименование ее плохо привилось. Например, поисковые системы в интернете и сейчас чаще отзываются на "Бирма". Они же дают ссылки на методы, которыми Бирма управляется: "убийства, изнасилования (военными), принудительный труд, дети-солдаты – все это там есть" (цитата из "Джапан таймс"). Вдобавок победившая на всеобщих выборах 1990 года Национальная лига за демократию так и не заняла свои законные места в парламенте, а ее лидер, Нобелевский лауреат Аун Сан Су Чжи, все последующее время с небольшими перерывами проводит под домашним арестом.
Никаких особых расхождений между руководством ЕС и АСЕАН насчет сущности режима в Бирме нет. Как нет споров и насчет того, что он должен уйти. Расхождения есть по вопросу о том, как именно этого добиться.
Лидеры АСЕАН принимали Бирму в состав ассоциации в 1997 году как раз для того, чтобы никому не позволять менять там режим. Они считают, что повлиять на ситуацию в соседней стране могут и обязаны только они сами – мягко, постепенно, вовлекая Бирму в экономическое сотрудничество с внешним миром. АСЕАН, куда кроме развитых Сингапура, Малайзии или Таиланда входят такие страны, как Камбоджа или Лаос, вообще считает региональную экономическую интеграцию лучшим путем к трансформации проблемных обществ. Для жителей ЮВА Бирма – это почти как их собственные страны, но полувековой давности. И они отлично понимают, какой путь к переменам наиболее разумен.
Это долгий путь. Но считают же эксперты Южной Кореи, что оптимальный срок для интеграции Юга с Севером – 50 лет, все прочее – кошмар. Такой, как произошел в самой Бирме, когда победа Су Чжи и ее партии в 1990 году привела не к празднику демократии, а резне на улицах. Резню остановили, естественно, военные. Они с тех пор и правят.
Из 50 миллионов человек, населяющих Бирму, около половины – племена, находящиеся в состоянии перманентной вражды с центральной властью, выращивающие опиумный мак и торгующие наркотиками. Отсутствие стабильного режима в Бирме вполне может повести к созданию там в труднодоступных районах никем не контролируемых преступных зон, типа Чечни в 90-е годы. То есть существует реальная угроза, что при Су Чжи, которой могут не подчиниться военные, Бирма превратится во второй Афганистан, который при Карзае стал первым поставщиком наркотиков в Европу.
Бирманский режим все же борется с наркопроизводством.
А если учесть, что Бирма – сосед в том числе Китая и Индии, и им тоже не нужны проблемы на границах, то понятно, почему политику АСЕАН поддерживают также Пекин и Дели. Которые, подобно асеановцам, инвестируют в бирманскую экономику, пока европейцы и американцы объявляют эмбарго, а западная публика бойкотирует даже компании, посылающие в Бирму туристов.
В публике суть всех проблем. Европейское (и американское) общественное мнение не любит полутонов. Или демократия, или диктатура. Мягкосердечные европейцы просто не могут терпеть страдания далеких стран и народов, и требуют от своих правительств действий. Герой западной культуры – рыцарь со сверкающим мечом. Которым, ясное дело, можно пролить море крови. В то время как в Азии герой – это мудрец, сидящий под деревом, знающий цену и крови, и терпению.
В небоскребе напротив бангкокского "Интерконтинентала" есть клуб иностранных корреспондентов, в основном европейцев или американцев. Эти люди, работающие на международные СМИ, в клуб приходят выпить и обругать всеми словами редакторов, которые смертельно боятся представить своей аудитории полноценную информацию по той же Бирме. "Это вызовет отторжение, упадет наш рейтинг, - устало отвечают редакторы. – Да и кому хочется разбираться в тонкостях, все знают, что Бирма – это империя зла".
Итак, круг замыкается. Диктатура мягкосердечных желает меняться не больше, чем бирманский военный режим. Тот, кто пытается спорить с мудростью европейской цивилизации – это или нерадивый ее ученик, или пособник диктаторов.
Юго-Восточная Азия, однако, не европейская цивилизация. Это – регион, где живут бок о бок люди разных рас и религий. Буддисты, мусульмане, индуисты. Тайцы, малайцы, этнические китайцы или индийцы. И каждый народ знает по горькому опыту, что главная ценность – это умение находить компромисс с соседом, непохожим на тебя. Иначе – кровь. Ценность человеческой жизни там стоит на первом месте, в то время как европеец, чьей жизни давно ничего не угрожало, на первое место привычно поставит личную свободу.
Вот почему страны АСЕАН и их единомышленники успешно стараются защитить Бирму от вмешательства иных цивилизаций, с их подростковыми романтизмом и жестокостью.
У всех может появиться своя Бирма. Например, миссия ОБСЕ, наблюдавшая за прошедшими в конце февраля парламентскими выборами в Киргизии, сочла, что выборы "не полностью соответствовали" демократии. Но если у Аскара Акаева, демократичнейшего (и обаятельнейшего) из лидеров Средней Азии "неполное соответствие", то что тогда говорить о его соседях? Конечно, хорошо, если, скажем, Таджикистан станет похож на Голландию – но не завтра же?
Возможно, главная проблема АСЕАН (или Шанхайской организации сотрудничества, куда входит Киргизия) – это чрезмерная застенчивость в высказывании своей позиции в таких вопросах. АСЕАН предпочитает уходить от резкого разговора по той же Бирме, тянуть время – в общем, вести себя в полном соответствии с такой ценностью своей цивилизации, как нелюбовь к прямой конфронтации (поскольку таковая унижает человеческое достоинство). ШОС ведет себя так же. А жаль. Иногда стоит говорить прямо и уверенно.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
