Как Россия добивается своего. Философия войны

Илья Плеханов, для РИА Новости

Зарубежные военные аналитики, концентрирующиеся на изучении России, пользуются все большей популярностью — их статьи широко расходятся и много цитируются. На прошлой неделе известный политолог из Института Кеннана при Международном научном центре имени Вудро Вильсона Майкл Кофман опубликовал материал "Сравнительное руководство по использованию Россией силы: два раз измерить, один раз вторгнуться". В январе вышла его же работа "Московская школа жестких ударов: основы российской стратегии". Статьи Кофмана вызвали большой интерес в военной среде.

Главная мысль аналитика: Россия научилась виртуозно использовать свои Вооруженные силы для достижения геополитических целей — "как рапиру", а не как "молоток для забивания гвоздей".

США, может, и не стоит слепо копировать подходы Москвы, но точно имеет смысл изучать их. В чем же они заключаются?

Минимум ресурсов

Неотъемлемая часть стратегии России — использование минимума ресурсов для достижения политических целей. Цель должна быть достигнута, но не более того: без провоцирования масштабного "горячего" противостояния, без попадания в "трясину", наподобие афганской. Должна быть сохранена маневренность, гибкий контроль над ситуацией, основные силы находятся в резерве. Принуждение, а не захват. Военные задачи подчиняются дипломатической и политической стратегии и могут очень быстро меняться по ходу пьесы.

Объясняя стратегию России, Кофман цитирует, в частности, работу Самуэля Чарапа "Использование Россией военной силы в качестве внешнеполитического инструмента: есть ли логика?". Вспоминает он и слова Томаса Шеллинга, лауреата Нобелевской премии и автора ряда работ по дипломатической стратегии, о принуждении: "…Действия, заставляющие оппонента отойти с занятых позиций, смириться с требованиями или даже пойти на активное сотрудничество, чтобы избежать дальнейшего ущерба от действий противника. При этом само по себе силовое давление зачастую не способно достичь поставленных целей, однако они оказываются достаточно болезненными для оппонента, чтобы заставить его пойти на уступки".

Подход России уже в зоне конфликта — вести войну руками местных сил (например, сирийской армии), привлекать местное ополчение, добровольцев, ополчение союзников (иранские шиитские группы), свои собственные специальные подразделения и контракторов (ЧВК Вагнера). Про последних Кофман отдельно отмечает, что в России это не бизнес-компании с бизнес-целями. Так называемые российские ЧВК, которые до сих пор запрещены законодательно, — это неафишируемые группы, являющиеся продолжением государства и работающие в его интересах.

Минимум собственного вовлечения, с одной стороны, позволяет минимизировать потери в живой силе и политической внутренней поддержке, а с другой — способствует удержанию конфликта в тех или иных географических рамках.

Также Россия способна вооружить воюющую в ее интересах сторону новым оружием или хорошо знакомым советским, практически не посылая своих военнослужащих непосредственно на передовую.

Бить, если кончились намеки

Однако это совершенно не означает, что Россия не готова ввязаться в бой всеми силами. Здесь есть одно но: это делается для достижения дипломатических целей. А те адресаты (США и Турция в случае с Сирией), которым военными действиями доставляется послание, должны бояться, что это еще не конец, это еще не все, на что способна Россия и ее союзники.

Военная сила используется дозированно, в зависимости от политической ситуации, — как инструмент устрашения и давления. Отсюда помощь Асаду и развертывание систем ПВО, применение крылатых ракет, которые на самом театре военных действий в Сирии не играли серьезной роли.

© РИА Новости / Алексей Филиппов

Перейти в медиабанк

Россия стремится сделать театр военных действий своей "песочницей" и не допустить туда других геополитических игроков. И если США это делают с помощью воздушного превосходства, то русские умудряются осуществить подобное с минимумом усилий на земле. И это у русских выходит значительно дешевле.

Если же дипломатия и дозированное военное вмешательство не срабатывают, то "Путин надевает железную перчатку" — и Россия показывает свою мощь.

Выход всегда наготове

Отсюда вытекает и еще один подход России: быстрая эскалация конфликта и такая же быстрая деэскалация и вывод военных сил из зоны контакта. У России это хорошо получается, потому что она воюет у своих границ или не так далеко от них, в отличие от США. Все ожидали, что после чеченских войн и войны в Южной Осетии Россия будет снова полагаться на крупные масштабные наземные операции с массовым применением своих войск, но все выходит иначе.

И последнее: у России всегда есть план по выходу из ситуации. Не как у США, которые "вышибают дверь ногой", а затем тратят десятилетия и триллионы долларов, чтобы выбраться обратно. США стремятся контролировать все поле боя, владеть "трясиной". В любой момент, по мнению Кофмана, Россия может упаковать чемоданы и выйти из войны. И, возможно, Россия вынесла уроки, наблюдая за действиями США.

Кофман считает, что Россия всегда готова быстро проиграть, но лишь для того, чтобы быстро же эволюционировать до другого решения проблемы, адаптироваться.

Цепочка командования

Кофман также отмечает, что России дается это легче ввиду специфики управления страной. Аналитик пишет, что в России удивительным образом сочетаются феодальная экономика, аристократия из госбезопасности и в то же время профессиональная компетентная и технократическая администрация ключевых сфер (военных, финансовых).

Власть в России неподотчетна, но если в других подобных странах это ведет к некомпетентности, то в случае с Москвой это позволяет принимать гибкие решения оперативно, чего не скажешь о демократиях.

О необходимости учиться

В целом Кофман предлагает США внимательно изучить эту стратегию России во многополярном мире. Вовлекаться в конфликты небольшими силами или просто уходить домой. Гибко подстраивать военное участие под политические цели. Не зацикливаться на бесконечной бомбежке.

Если у России с ее небольшими конвенциональными вооруженными силами получается в своих интересах оказывать влияние на большие и малые страны и принуждать их к тем или иным действиям и политическим шагам, то США должны научиться делать это еще лучше.

По мнению Самуэля Чарапа, в действиях России есть логика, и как только она начинает реализовывать свою стратегию и свои военные подходы, "манипуляцию на общем риске войны", это становится ясным сигналом, что пора разговаривать, дабы предотвратить конфликт межу Россией и Западом.

С другой стороны, политика продавливания своих интересов уже возымела обратный эффект: Запад и Россия стали наращивать свои вооруженные силы у западных границ России, то есть вместо уступок имеет место эскалация, что не может не вызывать опасений.

Пока же Россия, как пишет Кофман, "доминирует на психологических высотах" в противостоянии с США и навязывает американцам геополитическую повестку в зонах своих интересов.