ХАБАРОВСК, 17 июл — РИА Новости. Число жителей острова Большой Уссурийский на Амуре, который год назад практически полностью ушел под воду, сократилось почти в 10 раз. Оставшимся приходится нелегко. Но они готовы помочь тем, кому еще труднее. Островитяне ждут у себя жителей Украины, которые сотнями тысяч бегут в Россию от войны, и надеются, что переселенцы помогут им сохранить поселок.
В середине июля 2013 года Амур, слившись с небольшими речушками и озерами, превратился в бескрайнее море. Под водой оказались огромные территории, села и поселки, целые районы Хабаровска, Комсомольска-на-Амуре, Благовещенска, Биробиджана. Почти 200 тысяч человек остались без крова. Бедствия такого масштаба здесь не помнят с позапрошлого века.
Оставшиеся на острове живут слухами и догадками. Что с ними будет? Останется поселок или исчезнет? Его снесут? Отдадут под ипподром и турбазу? Заселят беженцами из Украины? "Да мы и не против, если беженцами, — говорит житель села Дмитрий Геннадьевич. — Пусть приезжают, может, и возродится поселок". В планах же властей полноценного населенного пункта на месте поселка не значится.
Последние из островитян
От Хабаровска до восточной части острова Большой Уссурийский 15 минут езды на теплоходе. С песчаного берега открывается прекрасный вид на новые городские высотки и сверкающий золотыми куполами Спасо-Преображенский собор. Со стороны острова город выглядит красивым, как будто хрустальным.
Взявшаяся быть проводницей директор местной школы Ольга Михайловна рассказывает, как она с начала наводнения и до схода воды оставалась в поселке, помогала спасателям и тем немногим жителям, кто отказался от эвакуации.
"В поселке были прописаны человек 500, до наводнения проживали 300. В самый пик паводка здесь оставалось около 80 человек. После того, как вода спала, половина все-таки решилась уехать. Нас остается в поселке около 40 человек — люди разных возрастов", — говорит она.
Было 300 человек, а осталось 40. Пейзаж жутковатый: практически пустой поселок, в котором изредка попадаются обитаемые дома. Можно пересечь его весь целиком и не встретить ни одной живой души. А вечером и ночью, когда поселок погружается во тьму, по нему и вовсе страшно ходить. Пара светящихся квартир в двухэтажном доме — и вокруг темные провалы окон. Подсвеченный двор в частном секторе и простирающаяся на сотни метров вокруг кромешная темнота.
Здесь готовы принять беженцев
"Мы не знаем, что будет дальше с нашим поселком — закроют его, оставят, но уезжать отсюда не хотим. Я здесь родилась, скоро уже 30 лет, как я работаю в этой школе", — говорит Ольга Михайловна.
Островитяне, уехавшие в пункты временного размещения в Хабаровске, уже привыкли к комфортным условиям — воде в кране, душу, стиральным машинам. В поселке же воду надо носить с колонки, удобства на улице, из благ цивилизации только свет. Мало кто захочет обратно.
Руслан, молодой парень, теперь уже хабаровчанин, настроен на новую жизнь: "Молодежи нужна работа, а работа в городе". Сейчас он живет в пункте временного размещения и ждет получения жилья, на остров приезжает на выходные. Признает, конечно, что ему проще, он не женат, не привязан к своему дому и может переехать куда угодно.
Школьный сторож Лилия Михайловна, которая родилась в Уссурийском в 1948 году и прожила здесь всю жизнь, рассказывает, что в самый пик наводнения уехала в пункт временного размещения, но через месяц вернулась обратно. "Если все уедут с острова, и я уеду. Но пенсия маленькая, как жить буду? Здесь проще", — добавляет женщина.
Топило поселок и раньше, вспоминает она.
"Помню, в детстве были наводнения, и вода под полом дома стояла, а когда начинался шторм, так сквозь дощатый пол в дом брызгала. Тогда, конечно, уже на чердак перебирались или на баржи. И в 1980-х топило. Но почему-то никого никуда не переселяли отсюда", — говорит Лилия Михайловна.
Ольга Михайловна вздыхает: "Жили надеждой, что люди вернутся. Но нет. Я не осуждаю, — и тут же добавляет, — но как бросить свою землю и родные места? А вообще вода все расставила на свои места, и показала, кто есть кто. Что изменилось в моей жизни? Пожалуй, разочаровалась в некоторых людях".
Юристы поневоле
У власти свой взгляд на будущее поселка. В планах полноценного населенного пункта на этом месте нет. Первый заместитель мэра Хабаровска по городскому хозяйству Сергей Чернышев говорит, что все многоквартирные дома признаны непригодными для проживания, жители получат жилье в Хабаровске, частный же сектор переведут в статус садоводческих земель, что исключает прописку.
Садоводческие земли здесь есть и сейчас — часть поселка занимают хабаровские дачи. Фактически власти предлагают оставить здесь только дачный поселок. Жители Уссурийского могут оспорить все эти решения в суде, добавляет Чернышев.
Разобрались люди и в разнице в статусах владельцев жилья, о чем раньше тоже не думали. Пострадавших в Уссурийском разделили на "частников" и "муниципалов". Жильцов муниципальных квартир будут переселять в Северный микрорайон Хабаровска, владельцев же приватизированного жилья и частных домов — в Южный округ, где возводятся дома на деньги, в том числе, благотворительной акции "Первого канала".
Среди жителей ходят разговоры, что в Южном дома лучше. Вопрос "Вас куда переселяют?" следует сразу же за словом "здравствуйте" при встрече давно не видевшихся односельчан.
Дмитрий Геннадьевич рассказывает, что судился за право получить выплаты. Он приехал из Еврейской автономной области 7 лет назад, устроился на работу, супруга у него из Амурской области. Жили в доме пожилой односельчанки, которая обещала продать им дом после того, как сделает документы. Но не сделала, а месяц назад умерла.
"Мы не прописаны, документов на дом нет, нам ничего не положено, а как мне быть, куда идти? Жена три месяца назад родила, с трудом свидетельство о рождении оформили. Ни одна комиссия ко мне не зашла. За выплаты для пострадавших я судился, через пять месяцев они мне выплатили. Слухи ходят, что все снесут бульдозерами. Я не верю, но у меня просьба к властям: если не могут помочь, пусть хотя бы не выгоняют и не отключают свет", — говорит он.
Рассказывает, что залез в долги, сам отремонтировал дом, воды в котором было с человеческий рост. Купил участок земли в городе и надеется через 2-3 года построить там дом для своей семьи.
"Наводнение изменило мое отношение к жизни. Я во власти разочаровался, с равнодушием столкнулся и в администрации и в ЗАГСе, но после стал полагаться только на себя. Это мне помогло сделать решительные шаги. А вообще я за поселок, чтобы его восстановили", — говорит он.
Силы бороться, правда, есть не у всех. Наводнение разделило людей на тех, кто пытается противостоять обстоятельствам, и тех, кто просто плывет по течению. Тех, кто судится, и тех, кто не судится. Тех, кто переезжает на указанное властями место, и тех, кто не бросает свой дом. Тех, кто опускает руки, потеряв всё, и тех, кто пытается начать новое дело.
Бизнес пришлось восстанавливать самим
Поселковый магазин Светланы Анатольевны, пожалуй, самое оживленное место в Уссурийском. Крошечный, но такой важный для местных жителей павильон: здесь торгуют всем необходимым — молоком, хлебом, картошкой, водой, мылом.
Старый магазин и кафе Светланы Анатольевны — в нескольких метрах от ее нового павильончика. По следам на окнах видно, что он был затоплен почти наполовину. Стекла в некоторых витринах лопнули, облупилась краска, внутри осталась кое-какая мебель. Рассказывает, что во время наводнения переезжала со своим магазином четыре раза, переносила товар и оборудование.
"Если бы я знала, что такая вода будет, вывезла бы все на материк. Но власти всех успокоили, мол, не затопит. До этого у нас был в аренде магазин в 400 квадратов и кафе. Мы взяли кредит, чтобы отремонтировать его. У моей дочери 17 августа день рождения — объявили эвакуацию. Вода в магазине уже была по колено, мы все подняли на стеллажи, спасатели помогали", — говорит она.
До наводнения у нее было 16 холодильников, сейчас осталось всего три, которые таскали из одного временного магазина в другой. Остальное все утонуло.
"Деньги за ущерб мне дали как частному лицу, а как предприниматель я не получила ничего. Не было документов, подтверждающих расходы на покупку оборудования и ремонт кафе — мы сами его ремонтировали. Вот и собрали мы то, что дали нам как пострадавшим — по 120 тысяч мне, мужу, дочке с зятем — и купили этот павильон, оборудование и начали все заново. А сейчас говорят в город переезжать. Там конкуренция, у меня кредиты, я там не вывезу", — говорит Светлана Анатольевна.
Жизнь измерялась в сантиметрах. Сейчас — в удобствах
Директор школы Ольга Михайловна вспоминает, что в разгар паводка самой востребованной вещью были резиновые комбинезоны и болотные сапоги, самой важной — питьевая вода.
"В августе наша жизнь измерялась в сантиметрах. За ночь вода поднималась на 10-20 сантиметров, каждый час — на два-три. В школе воды по пояс было. Спасатели лодки парковали к окнам первого этажа и потом по пожарным лестницам поднимались на второй этаж, там все и жили — спасатели, медики, полицейские. На козырьке была кухня. Я смотрела из окна второго этажа на школьный двор, а его не было — все качели-карусели затоплены, над заборчиком лодки проходили, по центральной улице на катерах ездили", — говорит она.
Признается, что сейчас, спустя год, даже им, пережившим этот потоп, трудно поверить, что все это было на самом деле. "Сейчас я смотрю из окна, и мне кажется, что все это был какой-то сон, и не с нами это было", — говорит Ольга Михайловна.
Жить в поселке стало труднее, рассказывает она. Например, сложнее стало попасть в поселок. Ежедневно теплоходы выполняют четыре рейса, а раньше ходили почти каждый час. Билеты подорожали — в один конец 64 рубля, для пенсионеров 32. Если каждый день в город на работу ездить или всей семьей на дачу, накладно получается.
В прошлом году на остров построили мост, но он близко от китайской границы, зато далеко от поселка. Дороги до Уссурийского нет, есть проезд, но в период распутицы или снегопада на автомобиле здесь не проехать.
Корреспонденту РИА Новости с погодой и транспортом повезло — удалось уплыть вместе с дачниками и сельчанами. Разговоры на теплоходе были, конечно, о последствиях потопа: у кого что выжило на огородах. Вечернее солнце щедро заливало мягким светом город Хабаровск — хрустальный, как мечта. А на другом берегу погружался во тьму поселок Уссурийский. Когда-то там кипела жизнь.
