Баталии вокруг Исаакиевского собора в последние дни вновь разгорелись. Горизбирком Санкт-Петербурга принял от противников передачи его Церкви заявку на проведение референдума по этому вопросу. В РПЦ же назвали такой референдум "юридическим нонсенсом".
"Храм должен выполнять свое исконное предназначение!", — слышится с одной стороны. "Отдавать музей под храм — средневековая дикость!", — парируют с противоположной. Где-то мы все это уже слышали. Кажется, в курсе истории Европы Нового и Новейшего времени. Там речь шла о том, как беспредельное господство католической церкви сменил религиозный нигилизм, и после этого годами, если не десятилетиями, отрабатывались оптимальные формы взаимодействия Церкви с государством и обществом. Особенно остро тогда встал вопрос культурно-исторического наследия.
Русская православная церковь внимательно изучает этот вопрос. Чему ее может научить история всемирно известных соборов и что общего у российской и мировой практики взаимодействия Церкви с музейным сообществом — в материале РИА Новости.
Кто хозяин Нотр-Дам?
Вокруг собора Парижской Богоматери — Нотр-Дам де Пари — тоже когда-то кипели страсти. Во времена Французской революции якобинцы сделали его символом своей идеологии, превратив храм Божий в "храм Разума" — урок, хорошо усвоенный большевиками, открывшими в Исаакиевском соборе антирелигиозный музей с маятником Фуко, свисающим из купола.
А в XIX веке Нотр-Дам хотели то ли перестроить, то ли вовсе снести. Собор спасли горбун Квазимодо и красавица Эсмеральда — роман Виктора Гюго привлек внимание всей Европы к судьбе национальной святыни Франции.
"Но самым сложным был 1905 год, когда произошло отделение церкви от государства. Тогда жители Парижа и священнослужители собора Парижской Богоматери стали свидетелями ярого антиклерикализма. И понадобилось время, чтобы ситуация стабилизировалась", — говорит ректор (ответственный за богослужения священник — ред.) Нотр-Дам де Пари Патрик Шове.
С 1905 года собор Парижской Богоматери, как и все соборы Франции, принадлежит государству. Но богослужения в нем проводятся регулярно. При этом католическая церковь, уточняет ректор, не является арендатором. Она — правопреемник.
"Когда мы говорим, что мы правопреемники, то подразумеваем, что наше присутствие здесь — нормально, поскольку это место богослужения. Это кафедральный собор архиепископа Парижа, духовная резиденция кардинала. Государство не может передать этот собор ни великому имаму, ни протестантам, ни православным", — поясняет отец Патрик.
В России:
Парадокс, но, оказывается, огромное число храмов в дореволюционной России, в отличие от той же Франции, не принадлежало Церкви. Их владельцами были различные министерства, дворянские семьи, купеческие гильдии — иными словами, кто вложился в строительство, тот и владелец.
Сегодня более двух третей всех православных культовых зданий Церковь лишь арендует у государства в богослужебных целях. Это предусмотрено и федеральным законом "О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения", на который постоянно ссылаются в Московской патриархии.
"Церковь просит передать ей Исаакиевский собор не в собственность. Собор остается в собственности государства, то есть все исторические реалии будут соблюдены: владеет государство, пользуется Церковь. Такой порядок был и до революции", — пояснил митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Варсонофий.
Ни центом больше
Несмотря на то, что де-факто распоряжается собором Парижской Богоматери католическая церковь, поддержание его в сохранности — забота государства. Туристам это не создает никаких проблем, заверяет Шове: до терактов собор ежегодно посещали 12-13 миллионов человек (сейчас 10 миллионов).
"Мы со своей стороны прилагаем все усилия, чтобы храм остался церковью. И одно из доказательств тому — бесплатный вход. Но самый лучший способ показать, что Нотр-Дам де Пари является храмом — это проводить в нем службы, Божественные литургии, устраивать духовные конференции".
Нотр-Дам де Пари — не музей, только его ризница обладает таким статусом. Французская общественность, по словам священника, воспринимает собор именно как церковь. Как бы ни хотелось некоторым высокопоставленным чиновникам видеть в нем музей.
"В случае прихода к власти крайне светского правительства, которое захочет сделать вход в собор платным, мы будем бороться. Этот собор нам передан, и значит, мы несем за него ответственность. Но и государство должно им заниматься: я обязан обращаться к нему, когда нужен какой-то ремонт, я не могу делать его сам. Но вместе с тем государство оставляет нам все полномочия в религиозной сфере", —рассказывает отец Патрик Шове.
В России:
РПЦ неоднократно подчеркивала, что вход в Исаакиевский собор станет свободным. Платными будут лишь экскурсии. Вырученные средства пойдут на содержание храма. Такая модель успешно "обкатана" в Казанском соборе северной столицы. После его передачи Церкви все расходы, частично включая внутреннюю реставрацию интерьеров, покрываются общиной при содействии благотворителей.
Противники передачи Исаакия обращают внимание на то, что музей платит налог в городскую казну. На это в РПЦ уточняют, что налог начисляется только с зарплат сотрудников учреждения, и в церкви, "естественно, все будут платить такие же подоходные налоги".
Жизнь под одной крышей
Несколько иная ситуация в Италии. Некогда самое богатое и влиятельное в Европе государство Ватикан теперь во многом зависит от туристов. Собор святого Петра и Сикстинская капелла "кормят" Святой престол.
Церковь и государство взаимодействуют в рамках Латеранских соглашений, подписанных в 1929 году кардиналом Пьетро Гаспарри и премьер-министром Италии Бенито Муссолини — основателем фашизма в этой стране.
Однако вопрос принадлежности тех или иных культовых зданий в Италии сегодня является очень сложным, отмечает глава Папского совета по культуре кардинал Джанфранко Равази. Какая-то часть храмов находится в собственности католической церкви, другая принадлежит государству — многие здания, базилики и соборы были приобретены им в XIX веке. Например, в госсобственности находится самая необычная церковь Рима — Санта-Мария-дельи-Анджели.
Но в ряде случаев государство и Церковь соседствуют буквально под одной крышей. В первую очередь, когда речь идет о художественных ценностях. Так знаменитая статуя Микеланджело "Моисей" в римской базилике Сан-Пьетро-ин-Винколи принадлежит государству, а сам храм — католической церкви.
Впрочем, большая часть храмов в Италии являются национальными памятниками и, следовательно, средства на поддержание в сохранности как самих зданий, так и находящихся в них ценностей, выделяет Министерство культуры.
В России:
Согласно действующему законодательству, религиозная организация несет ответственность и за сохранность находящихся в храме ценностей. Если это требование не выполняется, государство расторгает договор об аренде. Однако представители музейного сообщества неоднократно указывали на то, что Церковь далеко не всегда бережно относится к историческим артефактам.
В РПЦ, в свою очередь, приводят положительный опыт поддержания сохранности многих святынь, включая Александро-Невскую и Троице-Сергиеву лавры, Новодевичий монастырь и Соловки. Что касается убранства Исаакиевского собора, то оно, как заверяют в РПЦ, будет находиться под контролем города в лице специалистов.
Зачем нужны билеты в храм
Конечно, для переживающей экономический и миграционный кризис Италии содержание почти тысячи храмов — непосильная ноша. Отсюда, как поясняет кардинал Равази, необходимость вводить входные билеты, а также "создавать для обеспечения реставрации какой-нибудь фонд, институт или общество".
Установление платы за вход служит и еще одной цели — позволяет регулировать поток туристов. Итальянские храмы, рассказывает кардинал, работают в двух режимах: одни открыты для всех в течение всего дня, в другие во время службы можно войти только для участия в ней, а когда богослужения нет, их посещают туристы — по билетам или бесплатно. По такому принципу действуют, например, собор святого Петра в Риме или собор Сан-Марко в Венеции.
"Для верующих в действующих храмах может быть устроен специальный вход в ту их часть, которая отведена исключительно для богослужения", — поясняет представитель Ватикана.
В России:
В Исаакиевском соборе службы проходят ежедневно в 9:00 и в 16:00, кроме среды, музей работает с 10:30 до 18:00. Богослужения стали регулярными лишь недавно.
Но в РПЦ жалуются на неудобное расписание, отмечая, что в сложившейся ситуации нет полноценной приходской жизни, бесед с молодежью и с теми, кто готовится к крещению, нет воскресной школы и всего того, что сопровождает жизнь храма.
Для всех и со всеми
В Ватикане полагают, что главное в вопросе о пользовании культовым зданием — уважение к его стенам, к его истории. Член комиссии по охране исторических и художественных памятников Святого престола Паоло Николини приводит в пример знаменитую Сикстинскую капеллу.
"Что нам делать со многими тысячами посетителей, которые ежегодно приезжают, чтобы посетить эту уникальную капеллу — место, где избирают папу Римского? Мы пытаемся уважать всех, давая и атеистам, и верующим, исповедующим другие религии возможность туда попасть. Это первое правило", — поясняет он.
"Второе — посетители должны уважать ее уникальность. Это место священное, поэтому мы просим тишины. Люди приезжают со всех концов света, у всех своя культура, многие не привыкли посещать святые места и вести себя тихо. Или их поражает красота: они поднимают голову, видят фреску Страшного суда и начинают от изумления говорить вслух. Мы действуем очень корректно, но четко и строго. Каждый час священник подходит к микрофону и просит всех соблюдать тишину и в течение минуты помолиться. Тот, кто хочет, произносит слова молитвы, а кто не хочет — тех мы просим соблюдать молчание", — рассказывает Паоло Николини.
Разделения между церковью и музеем, считает он, быть не должно. Можно пойти в храм на богослужение, но при этом не лишать неверующих людей возможности приобщиться к сокровищам культуры: посещение храма с ознакомительной, а не религиозной целью, не считается осквернением.
Собор или музей?
Но есть и в Европе собор мирового уровня, который является музеем, как и Исаакий. Это Святая София в Стамбуле. Для многих она — символ утраченной христианской цивилизации.
Собор был построен в VI веке императором Юстинианом. Более тысячи лет он являлся крупнейшим в Европе. После того как в 1453 году Константинополь захватили турки, Святая София стала мечетью, и ее уникальные мозаики вплоть до XX века скрыл толстый слой штукатурки.
В 1934 году Мустафа Ататюрк, следуя принципам построения светского государства, превратил Святую Софию в музей "Айя-Софья". Сейчас это самый популярный туристический объект в Турции.
Или мечеть?
В конце первого десятилетия XXI века активизировались сторонники возвращения Святой Софии статуса мечети. В 2006 году в музейном комплексе появилась молельная комната для сотрудников. Спустя десять лет внутри собора впервые с 1934 года зазвучал азан — призыв на мусульманскую молитву. А потом вмешались политики.
Дипломатический скандал вызвало решение президента Турции Тайипа Эрдогана в течение всего священного для мусульман месяца Рамадан читать в Святой Софии Коран. Комментируя его, МИД Греции усомнился в том, что Турция находится на современном уровне цивилизации. Турецкие власти, в свою очередь, дали "зеркальный ответ" — обвинили власти Греции в дискриминации мусульман в Афинах.
"То, что Святая София до сих пор не стала мечетью — это, я думаю, связано со сближением Турции с Россией. Конечно, Россия и Русская православная церковь были бы здесь категорически против", — полагает председатель византийского клуба "Катехон" при Институте философии РАН, политолог Аркадий Малер.
Много общего
В РПЦ неоднократно подчеркивали, что западный опыт для нее полезен, но слепо копировать его там не собираются: нужно критически переосмысливать зарубежные наработки с учетом уникального исторического пути России. Хотя "точек пересечения" много.
Главное, чего хотят в РПЦ — чтобы храм оставался храмом. А музейное сообщество искренне переживает за сохранность богатого исторического наследия.
"В России любое соотношение Церкви и государства в лице музейного сообщества воспринимается многими как противостояние, которого не должно быть. Церковь и музейное сообщество не должны чувствовать себя врагами или оппонентами, которых невозможно примирить. Мы — одна российская семья, и всегда можно договориться", — отмечал еще в начале истории с передачей Исаакия РПЦ настоятель храма-музея святителя Николая в Толмачах при государственной Третьяковской галерее протоиерей Николай Соколов.
