30 сентября отмечается Международный день переводчика. О наиболее востребованных для перевода языках, качествах, необходимых для работы переводчика, забавных моментах в своей профессиональной деятельности, а также заменит ли Google Translate живых людей рассказал в интервью РИА Новости известный российский переводчик, долгое время работавший с Эдуардом Шеварднадзе и Михаилом Горбачевым Павел Палажченко.
— Какие качества необходимы переводчику в современном мире?
— Те же, что и всегда. Суть профессии не изменилась. Переводчик служит взаимному просвещению, взаимопониманию и сближению народов. Конечно, со времен Пушкина, когда в России стали широко переводить иностранных авторов (и он сам, кстати, переводил), появились новые виды перевода — прежде всего синхронный перевод, расширился диапазон языков, профессия стала массовой. К необходимым переводчику качествам и навыкам добавились, пожалуй, только технические и деловые. Надо осваивать средства автоматизации и повышения эффективности труда переводчика и не в меньшей степени рыночные навыки, чтобы уверенно чувствовать себя в высококонкурентной среде. Все остальное как прежде: владение языками, любовь к слову, трудолюбие и, я бы сказал, самоотверженность.
— Достаточно часто бытует мнение, что с развитием электронных гаджетов, программ, аналогичных Google Translate, профессия переводчика постепенно уходит в небытие. Вы согласны с такой точкой зрения?
— Такие предсказания были и в те годы, когда я начинал учиться в институте, а было это пятьдесят с лишним лет назад. Прорыв, который сделал Google Translate (кстати, в последние несколько лет качество его переводов практически не растет), позволяет знакомиться с содержанием текстов на разных языках, но спрос на высококачественный перевод сохранился и, вполне возможно, будет даже расти. Другое дело — различные средства автоматизации перевода (электронные словари, системы помощи переводчикам и переводческой памяти). Они нужны, их надо уметь использовать, но конечной, ответственной инстанцией остается человек.
— Какие иностранные языки в области перевода сейчас наиболее востребованы и почему?
— Уже несколько десятилетий роль глобального средства общения играет английский язык. Его осваивают граждане разных стран, на нем пишется большое количество текстов не только в англоязычных странах. Это, безусловно, самый востребованный язык. Далее идут официальные языки ООН — французский, испанский, китайский, арабский. Плюс немецкий, португальский, японский. На эти языки вместе взятые приходится львиная доля работы. Но мне кажется, что возрастает роль и некоторых других языков, например турецкого, корейского, хинди. А высококлассных специалистов по этим языкам немного.
— Сталкиваетесь ли вы с какими-либо профессиональными трудностями или перевод давно перестал быть для вас тайной за семью печатями?
— Вся жизнедеятельность переводчика — это постоянное преодоление трудностей. Я на днях прочитал для участников и зрителей конкурса устных и синхронных переводчиков "Косинус", проходившего в МГУ, лекцию на тему "Как учиться всю жизнь". Для переводчика это норма. Иначе невозможно оставаться на уровне, невозможно преодолевать постоянно возникающие трудности.
— Были ли в вашей профессиональной деятельности случаи, которые вы помните до сих пор?
— Конечно, в памяти остался прежде всего период с 1985 по 1991 год, когда я участвовал во всех советско-американских саммитах, переговорах с главами и министрами разных стран. Причем запомнились не столько отдельные случаи, сколько весь этот процесс, приведший к окончанию холодной войны и гонки ядерных вооружений. Если выделять наиболее яркие события, то это, пожалуй, встречи на высшем уровне в Рейкьявике и на Мальте.
— Расскажите, пожалуйста, о забавных, смешных эпизодах из вашей деятельности?
— В самом начале моей переводческой карьеры, когда я работал в Секретариате ООН, меня попросили помочь конферансье на концерте солистов Большого театра, гастролировавших в Нью-Йорке. Концерт организовал Клуб русской книги при ООН, собрались многие мои коллеги, как русскоязычные, так и иностранцы. Конферансье объявил следующий номер: "Рахманинов. Сон". Не знаю, какое нашло на меня затмение, но я перевел Rakhmaninov. Sleep. Из аудитории донесся женский голос: "Dream, Паша".
— Сталкивались ли вы с попытками посторонних лиц выведать у вас содержание бесед, которые вы переводили?
— В явной форме, пожалуй, нет. Собеседники, как правило, понимали, о чем я могу говорить, а о чем нет, а я точно знал, в каких рамках я должен держаться.
