Иван Данилов, автор блога Crimson Alter
"Призрак бродит по Европе, призрак путинизма". Именно так стоило начать свое нашумевшее антироссийское выступление Терезе Мэй, тем более что такая классическая риторика хорошо подходила для ее заявления, выдержанного в лучших британских традициях русофобской пропаганды. Британский премьер, конечно, не дотянула до Черчилля и его Фултонской речи, но очень старалась.
Главная проблема Терезы Мэй — не в Кремле, а в Брюсселе. Британский истеблишмент, который надеялся использовать Brexit в своих целях, в конце концов перехитрил сам себя и теперь не знает, как выбраться из ловушки собственного изготовления. Первоначальный план был по-английски нагл и расчетлив: требовалось выйти из Евросоюза, избавиться от надоедливых мигрантов и диктата Брюсселя по многим политическим и экономическим вопросам и наконец-то сбросить с себя необходимость платить в общеевропейский бюджет. При этом предполагалось, что Великобритания сама сохранит главный бонус от присутствия в ЕС — легкий доступ на европейский рынок. Сценарий был истинно английским — в силу того, что предполагал сохранить все, что выгодно для британской экономики, и при этом ничего за это не платить.
Для начала Терезе Мэй предложили заплатить 60 миллиардов евро в качестве компенсации Евросоюзу за выход Великобритании и вклада Лондона в долгосрочные европейские проекты, которые были инициированы еще до судьбоносного референдума по Brexit. Излишне подчеркивать, что для британской политической элиты такие условия, да еще навязанные в максимально унизительном для Великобритании формате, были неприемлемы, но проблемы Лондона на европейском направлении только начинались.
Европейские чиновники под чутким руководством Жана-Клода Юнкера выработали максимально неприятную для Мэй процедуру переговоров по выходу Королевства из ЕC. Консолидированная европейская позиция сводится к тому, что сначала Лондон должен согласиться заплатить деньги и обязаться обеспечить права европейских мигрантов (в том числе столь ненавидимых консервативными британцами "польских сантехников"), и только потом можно будет обсуждать желание Великобритании сохранить полноценный доступ к рынкам ЕС по норвежской, исландской или швейцарской модели. Без полноценного безбарьерного доступа на европейский рынок британской экономике грозит острая и глубокая рецессия, немного напоминающая то, что произошло с Украиной после осложнения доступа на ее основной экспортный рынок, который находится в России.
У Жана-Клода Юнкера есть личные счеты к Британии, так как он лишился премьерского кресла в родном Люксембурге из-за шпионского скандала, в котором была замешана МИ-6, о чем открыто писала английская пресса. Сейчас настало время мести — и Юнкер, которого европейские СМИ уже много раз обвиняли в продвижении российских интересов, пытается нанести максимально значительный ущерб Великобритании.
У Лондона нет рычагов давления на Юнкера или Меркель. Их даже нельзя публично критиковать, так как это еще больше осложнит переговоры. Вот и приходится искать призрак Путина, который "сеет разлад" на Западе и подрывает европейскую солидарность.
Перед правительством Мэй сейчас во весь рост встает перспектива "жесткого Brexit" без каких-либо договоренностей с Евросоюзом. Для британской экономики это будет огромной проблемой, причем главной пострадавшей стороной станет Лондон, из которого банки уже массово бегут в Германию.
Впервые за несколько веков центр европейской финансовой деятельности переместится на континент. Английские СМИ сообщают о том, что последней надеждой британского руководства на случай отключения от европейского рынка стал план о вхождении Великобритании в NAFTA — Североамериканскую зону свободной торговли, которая сейчас как раз переживает кризис из-за того, что Дональд Трамп собирается пересмотреть ее основополагающие принципы. Это вполне может привести к тому, что из NAFTA выйдет Мексика.
А кого объявят виноватым в этой окончательной катастрофе когда-то великой Британской империи, уже не имеет особого значения. Если британцев утешит то, что во всем виноваты мы, то пусть верят в это. Нам не привыкать.
