Геворг Мирзаян, доцент департамента политологии Финансового университета при правительстве РФ
Венесуэльская оппозиция призывает к восстанию против президента Мадуро. Не потому, что она не уважает законные методы смены власти — ее этих методов власть просто лишила.
Контролирующая парламент страны оппозиция 9 января попыталась сместить президента через крайне вольную даже по латиноамериканским меркам трактовку конституции. Спикер парламента Хулио Борхес обратился к 233 статье основного закона страны, где говорится, что в случае отсутствия президента на своем посту в стране назначаются досрочные выборы главы государства. По мнению оппозиционера и 105 других депутатов, раз Мадуро не справляется с экономической ситуацией в стране, то он "фактически ушел со своего поста".
Естественно, подобная манипуляция была тут же отвергнута Верховным судом. "Депутатам было указано воздержаться от продолжения процесса объявления политической ответственности президента республики и принятия каких-либо актов, которые выходят за рамки их конституционных полномочий", — говорится в решении судей.
Таким образом, переворот не состоялся. Но благо ли это для Венесуэлы?
Опыт последних нескольких лет показал всему миру, что майданы, тахриры и иные революции обычно не приводят ни к чему хорошему. Когда часть населения отвергает легитимные процедуры смены власти и (при моральной или материальной поддержке внешних сил) свергает правителя силой, то это приводит не к решению проблем государства, а к их усугублению. Или же в отдельных случаях (например, в Ливии) к демонтажу этого самого государства.
Именно поэтому Россия, Китай и другие ответственные страны выступают категорически против любых революций, предлагая недовольным действовать исключительно в правовом поле.
Однако в Венесуэле все по-другому. Это одна из немногих стран, где революция и смещение правителя силой будет благом или, по крайней мере, шансом на благо. Просто потому, что при нынешнем лидере государства Николасе Мадуро это благо невозможно. Он потерял легитимность, и при этом не дает сместить себя правовым способом, вместо этого продолжая тащить страну вглубь экономического, политического и социального кризиса.
Мотив
Собственно, курс на этот кризис страна взяла с самого начала правления предшественника Мадуро и основателя "боливарианской" модели развития — Уго Чавеса. Его модель фактически представляла из себя систему всеобщего потребления и транжирства, нацеленную на удовлетворение потребностей беднейших слоев населения за счет бюджета и среднего класса.
Смысл модели был в том, что, используя нефтедоллары (Венесуэла — один из крупнейших добытчиков нефти), Уго Чавес тратил огромные средства на социальные расходы. В частности, субсидировал товары, покупая их за границей и продавая на внутреннем рынке по цене ниже себестоимости.
Система начала сбоить уже в середине нулевых, когда массовые траты на это субсидирование привели к нехватке денег у PDVSA (крупнейшей нефтяной компании) на нефтеразведку и обслуживание текущих месторождений. Окончательно же систему похоронило падение цен на нефть — дефицит бюджета тут же составил колоссальные 20%.
Дополнительными гвоздиками в гробик боливарианской модели стали сложности с получением кредитов (Уго Чавес экспроприировал месторождения, принадлежащие западным компаниям, и тем самым настроил против Венесуэлы потенциальных кредиторов) и предприимчивость населения. Люди очень быстро смекнули, как заработать на субсидировании товаров — они стали в массовом порядке покупать их в Венесуэле и вывозить на продажу с соседние страны.
По словам самого Мадуро, из-за этой контрабанды Венесуэла теряет в среднем 40% всех импортируемых товаров (в частности, 30% продовольственного импорта) а также 100 тысяч баррелей нефти в день, которую вывозили просто танкерами. Неудивительно, что с полок супермаркетов исчезла даже туалетная бумага, а деньги из бюджета посредством этого круговорота товаров фактически перетекали в Колумбию и другие государства.
Следствием случившегося экономического коллапса стало массовое разочарование в "боливарианцах" даже беднейших слоев населения, которые теперь даже в туалет не смогли нормально сходить. И на выборах в конце 2015 года объединившаяся наконец-то оппозиция одержала сокрушительную победу, взяв 112 из 167 голосов в парламенте.
Хотели по закону
Победители сразу же заявили, что намерены легально спасти страну от боливарианцев через импичмент президенту Мадуро. Казалось, сделать это будет просто — для импичмента нужно 2/3 голосов парламента, которые у оппозиции имелись. Однако Николас Мадуро, сохраняющий контроль за местным аналогом ЦИК и судебной системой, лишил оппозицию такой возможности. Суд оспорил мандаты четырех избранных депутатов от Амазонии, три из которых были от оппозиции, и тем самым лишил противников президента нужного количества голосов.
В этой ситуации оппозиция не стала устраивать майдан. Она пошла по второму пути — импичмент через референдум. Ей необходимо было в несколько этапов собирать подписи электората, и на последнем этапе нужно было набрать на один голос больше, чем было отдано за Мадуро на последних президентских выборах.
Но и тут президент с судами всячески вставлял палки в колеса, затягивая процедуру, а затем и вовсе признав ее незаконной.
Целью Мадуро было не допустить импичмента до 10 января 2017 года — середины своего президентского срока. По закону новые выборы (которых хотела оппозиция) назначаются только в том случае, если президента убирают в первой половине срока. Если же импичмент состоится после 10 января, то выборов не будет, а место главы государства просто займет действующий вице-президент.
Именно поэтому расстроенная во всех чувствах оппозиция 9 января — за день до дедлайна — и решилась на импичмент. Жест отчаяния, который был бы отвергнут Верховным судом, даже если бы судьи не смотрели в рот Николасу Мадуро и боливарианской элите.
В целом же получилось, что президент через административный ресурс лишил оппозицию всех легальных вариантов воплотить волю населения. И противникам Мадуро, в общем-то, ничего не остается, кроме как выходить на улицы. Что, возможно, они и сделают в обозримом будущем, причем при поддержке различных внешних сил. В том числе и США.
Мадуро Америке не нужен
Некоторые эксперты всерьез утверждают, что за нынешним правительственным кризисом и будущими беспорядками в Венесуэле стоят пресловутые Соединенные Штаты. Но это не совсем так.
Да, Вашингтон заинтересован в отставке Мадуро. Увидев в общем ослаблении левых режимов в Латинской Америке (так называемом "правом повороте") шанс на укрепление позиций США в регионе, Обама начал проводить активную политику на американском заднем дворе.
Первый правый лидер, сместивший левого на латиноамериканских выборах — нынешний президент Аргентины Маурисио Макри — был тут же обласкан Обамой словами и инвестициями, став потенциальным примером для других.
Сейчас же, для продолжения перехвата Латинской Америки, Вашингтону очень нужно, чтобы а) Трамп прекратил оскорблять левых лидеров региона и тем самым портить репутацию США в глазах местного населения и б) венесуэльский режим рухнул.
Даже находясь в пучине экономического кризиса, Каракас продолжает субсидировать ряд левых режимов Латинской Америки, поддерживая их левых лидеров на плаву. Если же венесуэльские деньги прекратят поступать, то эти режимы попросту упадут в американские руки.
Однако для того, чтобы это произошло, Штатам не нужно проводить какую-то активную политику типа организации путча в Каракасе с массовым подвозом печенек. Достаточно просто поддержать оппозицию силами региональных лидеров (того же Макри, который уже угрожает исключить Венесуэлу из латиноамериканских структур за антидемократические действия), а также просто позволить Мадуро и дальше совершать ошибки.
Ведь несмотря на кризис — политический и экономический — венесуэльский президент отказывается менять боливарианский курс страны, ограничиваясь лишь мелкими популистскими мерами.
Да, он повысил минимальную зарплату на 50%. "В условиях экономической войны и атак мафии… мы должны обеспечивать занятость и доходы работников", — заявил он. Однако в условиях, когда а) экономическую войну провоцирует сама политика нынешней власти и б) инфляция в стране в 2017 году ожидается четырехзначной, эти 50% мало кому что обеспечат. Скорее разозлят.
