Ростислав Ищенко, президент Центра системного анализа и прогнозирования
Минские переговоры (в "нормандском формате") состоялись. Минские договоренности в неясном формате достигнуты ни о чем. Они практически повторяют Минск-1, но в резко ухудшенном для Украины варианте. Как минимум Киев должен выполнить все взятые на себя обязательства (да еще и согласовывать свои действия с ополчением) прежде чем ему может быть позволят установить контроль над границей. И то, если бы до этого дошло, то нет сомнений, что "украинские пограничники", занявшие погранпереходы, принадлежали бы к погранслужбе ДНР и ЛНР (долго ли создать?).
Еще один нонсенс. Не для того Россия, несмотря на серьезные политические и экономические издержки, почти год поддерживает борьбу населения Донбасса за свои гражданские права, чтобы по требованию режима сомнительной легитимности и несомненной преступности предать людей, защищающих не только себя, но и Россию.
Наконец, Путину с Порошенко разговаривать в принципе не о чем. Россия с Украиной не воюет, и урегулировать Москве с Киевом ничего. Украина может быть одной из тем переговоров с участием Москвы, но вестись эти переговоры должны с Вашингтоном, а судьбу Дебальцево Порошенко следует обсуждать с Захарченко и Плотницким.
Но если три занятых политика летят в Минск, то точно не для того, чтобы сфотографироваться с Порошенко и даже не для того, чтобы доставить Лукашенко удовольствие, позволив пусть косвенно и на втором плане, но поучаствовать в решении судеб мира. Тегеранская конференция 1943 года навсегда вписала Иран (бывший в то время второстепенной державой, уже два года оккупированной СССР и Великобританией) в историю Второй мировой войны. Но съезжались туда лидеры большой тройки (как ныне лидеры России, Франции и Германии в Минск) не для того, чтобы престиж шаха поднять, а потому что так было удобнее.
Итак, говорить не с кем и не о чем. Противоречия за время, прошедшее с Минска-1, не устранены. Наоборот, и в российско-американском, и в киевско-донецком противостоянии ситуация лишь обостряется, а позиции сторон становятся все более непримиримыми.
Конечно, киевские "журналисты" и "эксперты" могут предполагать, что цель Путина — навязать Украине федерализацию и, как они говорят, блокировать при помощи Донбасса украинскую политику "евроинтеграции". Они не понимают, что эта политика и так блокирована, блокирована самой Европой, и смешно тратить российские усилия и ресурсы на то, что происходит само собой, без всякого российского участия.
Россию, прежде всего, не устраивает сохранение нацистского режима на своих границах в любом варианте (хоть он будет "уравновешен Донбассом", хоть нет). Нацистская, русофобская, ориентированная на войну с Россией Украина существовать не может априори. Если смешной Саакашвили в маленькой Грузии доставил России кучу проблем и неприятностей и уже на четвертый год правления сумел войну развязать, то что говорить об Украине, имеющей с Россией протяженную легкодоступную границу и славянское (неотличимое от русского) население, составлявшее (до начала конфликта) треть от численности населения России. То есть, поддерживать какие бы то ни было договоренности, продлевающие существование киевского режима Путин не мог априори. Для этого просто не было ни условий, ни возможностей, ни необходимости.
Так зачем же многочасовые бдения, протоколы, меморандумы, пункты и т.д.? Стрелять стали слабее, но прекращение огня так и не достигнуто. Под Дебальцево бои, Луганск обстреливают, правый сектор обещает воевать дальше и заявляет о выводе из подчинения Минобороны чуть ли не трети армии (17 территориальных батальонов). И главное, никто изначально не сомневался, что так будет. А вещи, которые понятны десяткам досужих блогеров, тем более ясны руководству сверхдержавы. Но ведь не от скуки же Путин летал в Минск и проводил там бессонную ночь в не самой интересной компании.
Интерес Киева понятен — очередную военную кампанию он проиграл, надо получить передышку, восстановить боеспособность и попробовать еще раз. Интерес ЕС тоже понятен. Они поняли, что заигрались и что завтра пожар может перекинуться на них, они не могут выступить против США, которые и втравили их в эту самоубийственную историю на Украине, им необходимо, чтобы кто-то их вытащил, пожертвовав ради этого собственными интересами. Так складывается, что это может быть только Россия. Вот они и отправились уговаривать Путина. Они уже поняли, что Украину ЕС не получит, за нее борются Россия и США. Сам процесс борьбы разрушает Европу даже быстрее, чем у Вашингтона и Москвы возникают серьезные проблемы. Это естественно — слабый всегда погибает первый. Первой оказалась Украина. Теперь на очереди ЕС.
Временное урегулирование позволяло ЕС, если даже и не решить свою проблему (вряд ли они надеялись, что Путин подарит им свою победу), то отсрочить окончательный крах Украины и, пока она продолжает гореть, получить небольшое дополнительное время на поиск путей спасения Европы.
А что же из этого получали Россия и Донбасс?
Во-первых, когда намерения и цели оппонента абсолютно понятны, поскольку иными быть не могут, вести с ним игру легко и приятно, даже если приходится 16 часов кряду говорить ни о чем.
Во-вторых, стоит вспомнить, что перемирие в январе сорвал именно Киев, что именно киевские власти готовили наступление, и что даже даты 15-20 января, ка наиболее вероятное время начала очередного наступления киевских войск назывались заранее. Ополчение поймало киевскую армию на противоходе, разгромило ее ударные группировки, улучшило свои позиции, но понесло существенные потери, а главное не добилось краха фронта. Да и зима, особенно на юге, с постоянными оттепелями, обеспечивающими бездорожье, не лучшее время для длительных боевых действий. Киев рассчитывал на блицкриг во время крещенских морозов. Сейчас начнется весенняя распутица.
В-четвертых, социально-экономическая ситуация на Украине все хуже, а междоусобная борьба в рядах киевской власти все острее. Вина за все неудачи (на фронте и в тылу) падает на Порошенко. О неизбежности переворота в Киеве (в чем еще полгода назад большинство сомневалось) сегодня заговорили все. Более того, об этом говорят уже в Киеве, сторонники действующей власти и даже сторонники Порошенко (все более малочисленные) не скрывают своих опасений за его судьбу.
В-пятых, есть дополнительный фактор нацистских боевиков, которые состоят уже не только в добровольческих батальонах и в добровольческом корпусе правого сектора, но и инфильтрировались в регулярные армейские части. Нацисты вполне резонно считают, что Порошенко и Коломойский, Яценюк и Турчинов, Кличко и Тимошенко — не совсем нацистские вожди. Они воспользовались нацистами как пушечным мясом, они произносят нацистские лозунги, но они не свои для нацистов. Нацисты считают, что пришла пора им самим, без посредничества "оранжевых" олигархов, взять власть. Это еще один фактор риска, уже не только для Порошенко, но и для всей статусной элиты. Нацистов нельзя перестрелять, потому, что тогда власти будет не на кого опереться. Но они уже почти готовы сами перестрелять власть. Статусная элита в замкнутом круге и пытается найти выход в ужесточении репрессий, причем, как в случае с журналистом Коцабой, начинает бить по своим, окончательно теряя поддержку и провисая.
Наконец, любые переговоры киевской власти с ополченцами при участии России приводят к очередной дестабилизации в Киеве. Различные элитные группировки начинают опасаться, что их внутриполитические конкуренты получат в результате переговоров преимущества, что кому-то (например, Порошенко) будет предоставлена российская поддержка за правильное поведение и он резко усилится. Чтобы этого не произошло оппоненты Порошенко, от депутатов парламента и полевых командиров, до Яценюка и Турчинова бросаются срывать договоренности.
В результате, Россия демонстрирует добрую волю, медленно, но верно добивается от мирового сообщества легитимации новой геополитической реальности и ровно ничем не рискует, поскольку заранее известно, что договоренности выполнены не будут, значит, уже на следующий день, после их вступления в силу руки у ополчения будут развязаны. То есть, происходит самый главный выигрыш — политический. Уже одержанные и будущие победы закрепляются как в сознании европейских политиков, так и в общественном мнении стран ЕС. Стимулируется усталость Европы от неадекватности Киева. А в последнее время, еще и страх ЕС перед тем, что украинцы сожгут не только свое хозяйство, но и уютный европейский хутор.
Все преимущества даже от формального, неполноценного и недолгого замирения получает Россия, а США достается только почетное право бессмысленно финансировать киевский режим, который мало того, что не способен сам себя содержать, так даже на американские деньги войну вести не способен. Именно поэтому США выступают против любого мирного соглашения и, начиная с марта 2014 года, последовательно блокируют любые попытки договориться на условиях хотя бы временного и неустойчивого компромисса. Им не нужны ситуация, в которой они будут тратить миллиарды на содержание нацистского режима в Киеве, а этот режим не будет связывать руки России. Если этот режим не способен воевать, значит, он должен рухнуть с как можно большим грохотом.
Если соотношение цена-качество прекращает устраивать Вашингтон — самый проамериканский режим исчезает, чтобы не вынуждать Америку тратить на него свои деньги. Поэтому серьезные эксперты спорят не о том, возобновится ли война на Украине, а лишь о том, произойдет это через дни или недели. Военные эксперты резонно указывают на май как на время возобновления боевых действий — к этому времени как раз дороги подсохнут. Политики склонны считать, что взрыв произойдет даже раньше. Они ориентируются на быстрый рост напряженности в Киеве, где одновременно Порошенко обещает ввести военное положение, общество ждет свержения Порошенко, а нацисты готовят зачистку всей оставшейся оппозиции (или просто заподозренных в нелояльности) по максимально жесткому сценарию.
Между тем, любая дестабилизация в столице немедленно приведет к эффекту домино, когда, как это было у Януковича, который за сутки потерял все, внезапно разом упадут все костяшки. Но поскольку украинское политическое пространство зачищено так качественно, что любая следующая смена власти будет выносить наверх все более и более оголтелых нацистов, любая дестабилизация в столице будет также означать и очередную попытку интенсификации войны.
Надо надеяться, что на полное закрытие границы у киевского режима сил не хватит, и кому-то еще удастся в последний момент выскользнуть из того ада, в который готова превратиться вся территория Украины, которая до сих не была затронута боевыми действиями. Кроме того, как только война придет на улицы Киева, перестанут погибать жители Донецка, Горловки, Луганска.
