Нобелевскую премию мира, вопреки данным букмекеров, у которых в фаворитах ходила всем известная Грета Тунберг, получил неизвестный 99 процентам (если не 99,9) публики красавец-эфиоп.
За подписание мира с некогда мятежной, а затем обретшей независимость эфиопской провинцией Эритрея, война с которой продолжалась много десятилетий, лавров удостоился премьер-министр Эфиопии Абий Ахмед Али. Как заявила в Осло председатель норвежского нобелевского комитета Берит Райсс-Андерсен, "за его усилия по достижению мира и международного сотрудничества". Она присовокупила, что "кому-то этот шаг может показаться преждевременным", то есть "хвали день к вечеру", обстановка там еще далека от идиллической, но комитетчики убеждены, что работа Абия Ахмеда Али "заслуживает поощрения и поддержки".
Решение полностью соответствует завещанию Нобеля, согласно которому премия положена "тому, кто внесет весомый вклад в сплочение народов, уничтожение рабства, снижение численности существующих армий и содействие мирной договоренности". Ахмед Али несомненно содействовал договоренности о мире, подписав в 2018 году соответствующий документ.
Некоторый осадок, правда, остался, очевидно, без него в Осло никак нельзя. Для подписания мира необходимы как минимум две стороны, что имело место и в данном случае. Подпись под мирным трактатом поставили эфиопский премьер Абий Ахмед Али и эритрейский президент Исайяс Афеверки, но премии был удостоен только эфиоп.
Скорее всего, это связано с тем, что личность Афеверки не вполне соответствует демократическим идеалам. Он бессменно правит с 1993 года, выборы не проводятся, парламент не созывается, партия только одна — Народный фронт за демократию и справедливость, возглавляемый самим Афеверки. То есть явно не академик Сахаров.
С другой стороны, в статуте премии сказано о содействии мирной договоренности, что два африканских правителя и сделали, а о передовом демократическом строе в статуте ничего не говорится. Лидер ООП Арафат (премия 1994 года, разделенная им с Пересом и Рабином) тоже не был расчудесным демократом, но соглашения с израильтянами подписал и этого оказалось достаточно.
Но в остальном премия была встречена с чувством глубокого удовлетворения.
Удалось избежать совсем уже дна в виде премии юнице Грете Тунберг, а равно и трусливой бессмысленности в виде премии какой-то очередной организации международных дармоедов. Притом что тут как раз есть богатые возможности: ни МВФ, ни Всемирный банк почему-то пока еще не премированы. Миротворческий блок НАТО — тоже.
Вместо этого премию дали за то, что где-то в далекой стороне после многолетней войны подписали мир. В полном соответствии с завещанием Нобеля.
При этом надо учесть, что именно страны третьего мира (так они назывались раньше, как теперь их звать, менее понятно) в наибольшей степени соответствуют тому, что имел в виду Нобель в своем завещании 1895 года и тому пейзажу, который был в 1901-м, когда премия была присуждена в первый раз. Тогда все народы, в том числе и европейские (а именно их в первую очередь имел в виду Нобель) были весьма драчливы, сплоченностью отнюдь не отличались (какое сплочение между Германией и Францией в 1900 году?), мирные договоренности давались с большим трудом, да и по части рабовладения европейцы были небезгрешны.
С тех пор были две мировые войны, появилось ядерное оружие (изрядный peacekeeper), многие страны de facto утратили свой суверенитет, так что идеалы Нобеля к передовым странам сейчас применимы с большим трудом. Не потому, что эти страны исполнены такого уж благоволения, а потому, что рамки и нормы 1900 года на них не налазят. У них другие рамки и нормы — в чем-то получше, в чем-то похуже, но другие.
Зато в третьем мире, in partibus infidelium, порядки 1900-го и до сего дня в силе:
"Как где-то в Турции, в далекой стороне
Народы режутся и бьются".
Тогда следует признать, что применительно именно к таким странам и народам заветы Нобеля в наибольшей степени точны и уместны. А если учесть, что эти народы составляют собой большую часть человечества, то уместны вдвойне и втройне.