"На все — пять минут".
Летчики откровенно рассказали о работе в зоне СВО
Доставка провизии, десантирование войск, эвакуация пострадавших мирных и раненых военных — экипажи вертолетов Ми-8МТВ Росгвардии регулярно совершают рейсы за "ленту" с Большой земли. Спектр задач широкий — рискуют они не меньше, чем штурмовики на передовой. За плечами каждого летчика командировки в другие горячие точки. С чем им пришлось столкнуться в Донбассе — в репортаже РИА Новости.
"Работает как часы"
Очередной вертолет возвращается с задания — приземляется на площадку, лопасти затихают. Выходит экипаж в полной боевой укладке. После нескольких часов полета первым делом сбрасывают экипировку.
"Задачу выполнили, но на этом рабочий день не заканчивается. Перед вылетом и после в обязательном порядке осматриваю воздушное судно. Все должно работать как часы. В моей зоне ответственности вся техническая составляющая, — объясняет, вооружившись инструментами, старший бортовой инженер Сергей. — В целом все как в автомобиле: бак заправлен, масло не течет. Главное — чтобы не было внешних повреждений — тогда машина готова к полету в любое время".
Инженер экипажа Сергей
Место Сергея — в кабине между командиром и штурманом. Со стороны он контролирует все приборы. А также все, что за спиной, в грузовом отсеке.
"Помимо летного экипажа с нами на задачах погрузочная команда из двух человек. К примеру, когда вылетаем на эвакуацию, по прибытии на точку они занимаются ранеными — ходячим помогают загрузиться на борт, лежачих переносят на носилках, а затем закрепляют их за специальными стойками. На все — три-пять минут, не больше. Даже мотор не глушим", — говорит инженер.
Сергей летает с 2013-го, были в том числе командировки в Чечню. "Для меня отличий нет, — признается он. — Что тогда, что сейчас принцип работы у инженера один и тот же".
1 / 2
Бортовой инженер Сергей у вертолета
© Мария Марикян
"Безопасная высота"
Разницу в работе на Кавказе и в Донбассе в особенности ощутили командир и штурман экипажа. Все летчики, к слову, представляются строго только по имени. Позывные, как они объясняют, не для публики, короткие и звучные — так задумано специально, чтобы не засорять эфир.
"На Кавказе я работал в период с 2011-го по 2015 год — Чечня, Дагестан, Ингушетия. В целом задачи были ровно такие же, как и здесь. Непросто в погоду с низкой облачностью. Приходится пробивать облака, — рассказывает командир вертолета Александр. — Безопасная высота — порядка четырех тысяч метров, чтобы не зацепить горы. Сперва нужно выйти из ущелий, а только потом идти на снижение".
Александр на борту вертолета
В Донбассе же равнинно-холмистая местность. В этом для летчиков свои плюсы и минусы.
"Есть возможность скрываться за складками местности, проходить по оврагам, огибая препятствия. Благодаря этому незаметно пробираемся к точке и уходим, — описывает тонкости Александр. — Для безопасного полета нужно набирать предельно малую высоту, чтобы исключить атаки различного вида вражеского вооружения. Если появилась угроза ракетной опасности на площадке, нас разворачивают. В том числе при возможной множественной атаке беспилотников. Дроны с виду маленькие, но могут нести немалый заряд".
Командир вертолета к кабине пилота
Помимо основных задач летчики готовы и к другим: по бортам подвешены блоки с сорока неуправляемыми авиационными ракетами типа С-8, а в носу — пулемет на тысячу патронов. "За пять командировок сюда еще не приходилось отстреливаться. Бывало, отрабатывали по целям. Если снова поступит такая команда — мы всегда готовы", — говорит Александр.
На случай, если по вертолету будут бить с земли, у каждого в экипаже своя роль: инженер берется за пулемет, штурман отвечает за запуск ракет, а командир продолжает пилотирование.
Максимальное количество рейсов в дежурство — три. Летают, как правило, днем.
"Когда эвакуируем раненых, нас особо не посвящают в детали, кто с чем. Мы сосредоточены на своей работе — надо максимально в короткий срок доставить людей из пункта А в пункт В, чтобы им побыстрее оказали квалифицированную медпомощь. На борту есть медик, чтобы контролировать состояние эвакуируемых, — объясняет Александр. — Максимальная вместимость вертолета без экипажа — 24 человека. Но с учетом лежачих — чуть меньше".
К своей работе вертолетчики относятся уже как к рутине. Самые запоминающиеся случаи были в начале конфликта. Тогда летчики двигались вслед за штурмовиками.
"Еще весной 2022-го мы вылетали в один из районов Запорожской области, который не был зачищен. Работали вместе с летчиками Минобороны. И шли, по сути, за наступающими войсками. Было рискованно, поскольку противник по нам мог отработать из ПЗРК, — вспоминает командир другого экипажа Григорий. — Армейская авиация прикрывала эвакуацию. К моему счастью, все, кого мы с большим риском вытащили, живые. Надеюсь, выздоровели и уже снова в строю! Теперь же проще, поскольку мы четко понимаем, где проходит линия боевого соприкосновения".
"Орлиный взгляд"
Старший авиационной группы ставит задачу: начать подготовку к вылету. Это самое ответственное. Тщательно выстраивается маршрут, но случается всякое — приходилось прямо в пути менять подходы к нужной точке.
"В целях безопасности исключаем полеты над жилыми населенными пунктами, расположениями войск. Также анализируем погоду перед вылетом. Бывало, что она менялась в считаные минуты. Видим, что впереди зона с низкой облачностью и ограниченной видимостью, — облетаем", — говорит Григорий.
Ориентировка на местности — за штурманом. Сложность в том, что стандартные средства навигации в зоне СВО летчики не применяют — это небезопасно, поскольку за экипажами идет охота.
"Пока командир пилотирует, я занимаюсь навигацией, ориентирую по местности, — поясняет штурман Игорь. — Смотрю визуально. В ход идут не только карты с линейками. Следуем в том числе своей методике".
Штурман экипажа
Взгляд в любом случае у штурмана должен быть орлиный. "Раньше работал в армейской авиации, занимался в том числе поисками потерявшихся туристов, среди которых были и погибшие, — рассказывает Игорь. — В горах сложнее просчитывать маршрут из-за больших перепадов высот, рельефа. Здесь, на равнине, конечно, попроще. И ориентиры лучше видно. Но тоже надо смотреть в оба".
Все летчики — из одной эскадрильи. Летают бок о бок и в перерывах между боевыми командировками. Вместе тренируются, а также передают наработанный опыт новичкам.
"В пункте постоянной дислокации регулярно проводятся учебно-тренировочные полеты. Бойцы постоянно совершенствуют летные навыки по навигации, боевому применению, по технике пилотирования. На основании определенных допусков принимается решение об отправке летчика сюда. Зеленых здесь нет, — подчеркивает Александр. — Уже после первого полета местность запоминается, и, соответственно, с каждым вылетом экипаж чувствует себя все увереннее".
Экипажи формируют не только по уровню профессиональных навыков, учитывается и психологическая составляющая, что немаловажно. "Понимаем друг друга с полуслова. Порой хватает одного взгляда", — замечают они. Есть у вертолетчиков и приметы — например, не фотографироваться перед взлетом. А еще никогда не говорить, что "полет последний".
Летчик Росгвардии после боевой задачи
08:00 09.01.2025
(обновлено: 14:14 09.01.2025)
