Елена Соловьева: каждое партнерство на российском ИТ-рынке уникально

Сделки слияния и присоединения с участием российских госкорпораций и независимых ИТ-фирм – давно не новость. Так, за последние годы в состав цифрового бизнеса Росатома вошли крупный интегратор AT Consulting, а также несколько других специализированных компаний отечественного рынка информационных технологий. О том, что ищут в таких союзах акционеры частных ИТ-компаний и государственные холдинги, в интервью РИА Новости рассказала заместитель директора департамента цифровой трансформации Госкорпорации "Росатом" Елена Соловьева.

– Елена Николаевна, давайте начнем с "собирательного портрета". Каких эффектов чаще всего хотят добиться частные ИТ-компании, вступая в стратегические альянсы с государственными холдингами?

– Каждое партнерство на российском ИТ-рынке уникально. Тем не менее, попробую сгруппировать свои наблюдения с учетом текущей практики и макроэкономического контекста. Причем в качестве основного критерия такой неформальной классификации я бы приняла размер бизнеса частной ИТ-фирмы, рассматривающей возможность альянса с крупным государственным активом.

Первая модель, назовем ее "Старший брат", актуальна для относительно небольших ИТ-фирм. Такие компании стремятся активно участвовать в решении важных государственных и рыночных задач. Но реализовать эту стратегию им мешает одно существенное обстоятельство: небольшой размер бизнеса. Для того, чтобы масштабировать свое уникальное рыночное предложение, им не хватает "мощности". Людей, денег, компетенций, гарантий долгосрочной стабильности бизнеса, навыков участия в тендерах и понимания механики применения мер государственной поддержки ИТ-отрасли. И чем меньше компания, тем длиннее список.

В какой-то момент акционеры такой компании понимают: окно рыночных возможностей для того, чтобы реализовать свои преимущества, – не будет открыто бесконечно. А значит, нужен "старший брат". Госкомпания или госкорпорация, которая в национальном или даже международном масштабе действует в интересных для частной ИТ-компании рыночных сегментах и, в свою очередь, находится в поиске востребованных рыночных компетенций. При таком расположении фигур "на доске", даже если они абсолютно несопоставимы по размерам бизнеса, между ними может возникнуть "химия", способная привести к заключению сделки о партнерстве.

Вторую модель можно назвать "Гарант спокойствия". Хорошо известно: чем выше поднимает голову "над уровнем моря" динамично растущий ИТ-бизнес среднего масштаба, тем больше становится интересантов, изучающих возможности приобретения столь привлекательного актива. И далеко не все акционеры частных ИТ-компаний, особенно компаний "семейного" типа, оказываются готовы к настойчивому вниманию со стороны кандидатов в "женихи".

Таким компаниям часто хочется "спрятаться" за крепким плечом. Поэтому "брак по расчету" с мощным государственным холдингом зачастую – лучше, чем брак неравный, да еще и навязанный.

Наконец, третий распространенный вариант я бы озаглавила "В единстве – сила". Для описания этого сценария слово "физика" подходит лучше, чем "химия". Это ближе к сложению сил, совместному наращиванию гравитации двух крупных игроков, которые понимают: бизнес по-отдельности – это устойчивый, но медленный рост. Зато соединение возможностей двух лидеров (государственного и частного) вполне способно обеспечить мощный рост ключевых показателей.

Суммируя, попробую кратко подвести промежуточный итог.

"Маленькие" компании умеют очень хорошо делать что-то одно, но не всегда понимают, как расти дальше. Альянс с большим государственным предприятием для них – возможность масштабировать бизнес, быстро перейти в следующую весовую категорию;

"Средние" игроки нередко попадают в "разрыв" между возможностями масштабирования бизнеса и отсутствием собственных ресурсов для того, чтобы этот рост поддержать. При этом они часто рискуют стать объектом недружественного поглощения. Союз с государственным холдингом для них – удачное решение.

В свою очередь, рыночные "тяжеловесы" нередко оказываются заложниками привычных бизнес-моделей и подходов к развитию. Для таких игроков партнерство с крупной госкомпанией или госкорпорацией может стать бизнес-событием, помогающим "проснуться к изменениям" и вернуться к росту. Расширить рыночное предложение, выйти в новые сегменты.

– Получается, что партнерские сделки частных ИТ-компаний с государственными холдингами – прямо-таки “волшебная пуля”…

– Я не аналитик рынка, а практик. Моей задачей в течение последних лет было структурирование таких партнерств в интересах цифрового бизнеса Росатома. Так что, не ждите от меня "общих цифр по рынку". Но в тех сделках рассматриваемого формата, в подготовке и проведении которых я принимала участие, ежегодная выручка "входящих" активов быстро начинала демонстрировать уверенный рост.

На мой взгляд, если все делать правильно, то стратегическая сделка частной ИТ-компании с крупной госкомпанией вполне может выступать "разгонным блоком" вывода совместного бизнеса на гораздо более высокую орбиту чем та, которой каждый из участников сделки мог бы достичь по-отдельности за короткий срок.

– Но для этого изначально требуются "расчетные параметры" желательной орбиты.

– В случае с госкорпорациями и крупными госкомпаниями такие параметры, как правило, очень четко определены в документах стратегического планирования. Поэтому цели, которые преследуются государственными холдингами путем формирования альянсов с частными ИТ-компаниями, как правило, хорошо ясны.

Разумеется, для меня самый близкий пример – Росатом. Госкорпорация первой среди крупнейших госкомпаний в конце 2018 года утвердила Единую цифровую стратегию (ЕЦС) и последовательно реализует ее. В августе 2024 года актуализированная редакция ЕЦС успешно прошла установленный правительством РФ цикл рассмотрения на соответствие требованиям к стратегиям цифровой трансформации госкорпораций.

Инвестиционная стратегия Росатома на рынке ИТ не просто формируется на основе ЕЦС, а является, по сути, ее неотъемлемой частью. Это помогает четко отвечать на очень многие вопросы, которые возникают при рассмотрении потенциальных M&A-сделок. Ведь не секрет, что каждая такая сделка в нашем случае находится в сфере повышенного внимания со стороны корпоративных органов управления, государства и рынка.

– И какой самый частый вопрос?

– Один из самых популярных – зачем мы собираемся платить деньги за компании, основной актив которых – люди. Вот нас и спрашивают: почему бы просто не нанять "такую же" команду, которая сделает за пару лет "то же самое".

Вот здесь-то и помогает стратегия, из которой всегда хорошо видно, что действовать в условиях нарастающей конкуренции (а теперь еще и в условиях цифрового импортозамещения) надо очень быстро. И что "за два года" создать, например, лучшую в своем сегменте экспертизу создания информационных систем федерального масштаба – нереально. Денег и времени потратим больше. А результат будет куда скромнее, чем в случае создания бизнес-альянса с профессиональной ИТ-компанией.

– Альянсы с участием частных ИТ-фирм и государственных холдингов, как правило, порождают целый ряд шаблонных суждений. Каковы наиболее "популярные" стереотипы?

– Первый и главный стереотип состоит в том, что госкорпорации в силу высокой степени формализации процедур не могут эффективно работать в условиях реального бизнеса. А значит, присоединение к любому государственному холдингу – чуть ли не убийство гибкого, подвижного бизнеса.

Разумеется, на рынке случаются неудачные альянсы – как в жизни бывают неудачные браки. Но наш опыт опровергает приведенный "шаблон". Компании, вливающиеся в семью цифровых бизнесов Росатома, демонстрируют уверенный рост показателей. Это подтверждают и независимые источники: рейтинги, авторитетные премии.

Другое распространенное убеждение состоит в том, что после вхождения в контур государственных холдингов частные ИТ-компании быстро "размываются", теряют свою идентичность, уникальную корпоративную культуру. А, следовательно, и свою бизнес-ценность. Опять-таки не буду выводить "общее правило". Но если говорить об опыте Росатома, то нам удается избегать таких отрицательных эффектов. И прежде всего потому, что на практике мы воспринимаем инструментарий M&A как объединение, а не поглощение. Госкомпании – это не классические капиталисты. Выступая в роли стратегов, они преследуют не спекулятивные, а ценностные, системные цели. Поэтому мы в Росатоме между собой называем такие альянсы партнерствами. Это хорошее, правильное слово.

– В чем состоит привлекательность государственных холдингов как стратегических партнеров для акционеров частных ИТ-компаний?

– В прозрачности и безопасности. В случае с госкомпаниями и госкорпорациями процессы проведения таких сделок строго регламентированы. Частично законодательством, частично – внутренними регламентами, которые учитывают всю совокупность требований регуляторов, контрольно-надзорных органов. Поэтому в переговорах государственные холдинги – очень предсказуемые, понятные.

Кстати, это очень помогает вызвать у другой стороны переговоров встречное движение в духе открытости и прозрачности. Собственно, так и начинаются партнерства. Ещё "на берегу". Чем тщательнее готовится брачный контракт, тем меньше неприятных сюрпризов возникает потом. А значит, тем быстрее мы с бизнес-партнером выходим на синергию.

Государственные холдинги никогда не покупают компании ради самой покупки. Мы уже касались этой темы. В фокусе всегда большие совместные результаты. Эффекты, которых трудно добиться по одиночке.

Кроме того, такие сделки никогда не бывают импульсивными. Здесь всегда в голове состава идёт локомотив – стратегия. А затем уже следуют "вагоны" – конкретные инструменты достижения целей. Поэтому мы не покупаем компании, если они нам "не синергетичны".

– Какую пользу стратегические сделки между государственными холдингами и частными ИТ-компаниями приносят российской индустрии информационных технологий?

– Во-первых, такие сделки – один из важных инструментов обеспечения технологического лидерства и глобальной конкурентоспособности отрасли. По широкому кругу задач (технологий, продуктов, сервисов) российский ИТ-рынок соревнуется с зарубежными гигантами. И во многих случаях ресурсы, которыми располагают наши разработчики, оказываются недостаточными для успешной конкуренции. Тем временем альянс с крупным государственным игроком способен уравнять возможности и условия конкуренции. Особенно если речь идет о НИОКР, а в более широком смысле – о развитии "компьютерной науки", которая выступает основой инноваций на современном цифровом рынке.

Во-вторых, партнерства с крупнейшими госкорпорациями и госкомпаниями, имеющими сильное международное присутствие, – это возможность для частных ИТ-компаний сделать серьезные шаги в сторону развития международного бизнеса в рамках концепции экспорта технологического суверенитета. Стремление многих государств к повышению устойчивости национальных экономик и диверсификации источников заимствуемых технологий открывает новые возможности для развития цифрового бизнеса Росатома за рубежом. Росатом готов выступить в роли альтернативного, "уравновешивающего" источника цифровых технологий для широкого круга международных партнеров, которые заинтересованы в укреплении цифрового суверенитета и балансировке портфеля импортируемых ИТ-решений. Поэтому, например, проекты Росатома по сооружению АЭС за рубежом могут рассматриваться как "ледоколы", открывающие дорогу на рынки дружественных стран для цифровых продуктов и решений не только самой корпорации, но и наших многочисленных партнеров по рынку.

В-третьих, стратегические партнерства частных ИТ-компаний с государственным холдингами, – это инвестиционный, финансовый инструмент развития отечественной отрасли информационных технологий, инструмент поддержки частного инвестора. Для акционеров российских ИТ-фирм это привлекательный формат привлечения капитала вместе с раскрытием новых рыночных возможностей.

Кстати, мы все более внимательно изучаем перспективы возможного выхода на IPO ИТ-бизнесов из состава цифрового блока Росатома. Надежность и устойчивость компаний, входящих в контур госкорпорации, в сочетании с такими показателями, как прозрачность бизнеса, зрелость процессов и нацеленность на рост акционерной стоимости, присущими публичным компаниям, – может дать весьма привлекательный результирующий портрет таких ИТ-активов.

Да, это пока перспектива. Но, надеюсь, не слишком отдаленная!