Почему Европа не остановится

Все причастные наблюдают не уникальную для мировой истории, но все же нечастую ситуацию, когда перспектива прекращения большой войны и возвращения к мирной жизни вызывает стон и скрежет зубовный на континенте, в центре которого эта война идет. Обещания Трампа повернуть украинский конфликт в мирное русло сразу после инаугурации воспринимаются как обещания в США. В Европе — как угроза.

Старый Свет с самого начала эмоционально был вовлечен в прокси-войну с Россией на Украине несравненно больше, чем Новый. Это Европа сразу после 24 февраля 2022 года фонтанировала идеями принять Украину в ЕС, пока она еще существует, закрыть небо над Украиной, ввести туда натовские войска, предоставить украинской авиации европейские аэродромы. Америка в своей борьбе с Москвой и при Байдене была куда более рациональна и хладнокровна.

То же и сегодня, когда украинская игра вступила в фазу эндшпиля. Команда Трампа вполне хладнокровно и цинично рассуждает о том, как выгодно было бы отстегнуть от Америки токсичный украинский актив и переложить всю ношу борьбы с Россией на Европу. В Европе это вызывает горький плач — но не потому, что придется бороться с Россией, а потому, что придется это делать без помощи США. О том, что с Россией можно не бороться, а принять ее как суверенную страну и сотрудничать с ней на равных, в Брюсселе, Лондоне, Париже или Берлине и речи быть не может. Ломать Россию через колено — это панъевропейский элитный консенсус.

Почему? А вы посмотрите на Россию не российскими, а их глазами. Возможно, главная ошибка нашего политического, научного, дипломатического сообщества в том, что оно этого не делало и потому десятилетиями продвигало заведомо завиральную для европейцев идею "Большой Европы — от Лиссабона до Владивостока". Парадокс: либеральная проевропейская идея оказалась несостоятельной в силу того, что ее российскими создателями двигал врожденный патриотизм. Он же, если угодно, великодержавный шовинизм. Они исходили из само собой разумеющегося для них факта, что Россия — великая страна. И на этом основании сможет создать устойчивую международную конструкцию с другими великими державами Европы.

Но, с точки зрения самой Европы, Россия не великая страна. Россия — историческая периферия Европы. Она — сырьевой придаток. Столетиями посылала на Запад сырье — от пеньки и пушнины до нефти и газа — и получала взамен технологии, предметы роскоши, идеи, образование. "Все, чем для прихоти обильной торгует Лондон щепетильный и по Балтическим волнам за лес и сало возит к нам".

С точки зрения многовекового западно-европейского опыта Россия — это полуколония, которая раз за разом доставляет большие неприятности в силу трагического отсутствия над ней политического контроля. Петр Великий встроил Россию в капитализм Нового времени, в экономическую систему Единой Европы, но сохранил и укрепил ее обороноспособность, суверенитет и самостоятельность. И это беда.

Речь о мышлении элит именно Западной — Старой Европы. В глазах Восточной Европы Россия — просто кровожадная империя, которая раз в сто лет ее пожирает. Но для Англии или Франции Россия — это и есть Восточная Европа. Самый большой осколок провалившегося социалистического проекта — из отсталых по жизни, а теперь еще и проигравших холодную войну и зашедших в тупик исторического развития, которые теперь должны слушать и молчать, молчать и слушать. Та же Польша, только проблем с русскими на порядок больше, потому что у них на порядок больше земли, ресурсов и вооружений. Но если поляков Брюсселю, как бы он с ними ни мучился, все же удается держать в узде, то рано или поздно получится обуздать и русских.

Такой картине мира в принципе неприемлема мысль, что с Россией можно разговаривать на равных и договариваться. При этом и махнуть на Россию рукой европейские политики, в отличие от американцев, не могут. Экономическая система Европы, в которую интегрировал свою страну Петр, действует до сих пор, и Россия для нее все так же необходима.

Для европейского истеблишмента в равной степени невозможно как вообще забыть про Россию с ее ресурсами, так и пересмотреть свое отношение к ней. Поэтому они будут ломать Россию через колено. До тех пор, пока не сломаются сами.