"Они бежали, бросая все".

Российские войска активно наступают на Кураховском направлении. В авангарде — бойцы 114-й бригады 51-й армии. Шаг за шагом они занимают стратегически важные объекты. Среди них и Горняк — именно там проходила железнодорожная линия, по которой снабжалась значительная часть подразделений ВСУ в Донбассе. Как штурмовикам удалось отбить шахтерский город и что там происходит после тяжелых боев — в репортаже РИА Новости.

Въезд в Горняк только по-серому: линия фронта всего в нескольких километрах, подходы к городу простреливают из артиллерии и минируют сбросами. Вдоль маршрута установлены комплексы РЭБ — от FPV-дронов. Весь путь — по разбитым асфальтированным дорогам и размытой грунтовке вдоль выжженных сел и деревень, от которых осталось только название на карте.

Раньше в Горняке жили больше десяти тысяч человек. В основном — потомственные шахтеры. ВСУ превратили шахту "Горняк" и центральную обогатительную фабрику (ЦОФ) "Кураховская" в мощные укрепления. Чем ближе к постройкам градообразующих предприятий, тем сильнее разрушения. Больше всего досталось частному сектору.

"В подвале этого дома укрывалась группа БПЛА из восьми человек", — показывает командир штурмового отделения с позывным Альпинист. Их окружили, заблокировали подземный ход из погреба на улицу.

"Взяли всех в плен. Как выяснилось, они из 35-й бригады морской пехоты ВСУ. Двое снайперов, обучавшихся в Германии, были заградотрядом для остальных простых мобилизованных работяг, которых против воли выхватили ТЦК. Корректировали отсюда огонь по ближайшим населенным пунктам", — объясняет боец.

Во время штурма ВСУ пытались вытащить своих, подъезжали на пикапах и броневиках — польских, турецких, американских. Но сбежать успевали не все.

"В этом доме у них были пулеметчики, работали с РПГ. Мы заходили тремя группами", — штурмовик с позывным Або подводит к обгоревшим развалинам. Шестеро вэсэушников. На предложение сдаться ответили стрельбой. Завязался бой.

"Простые мобилизованные так не воюют, обычно сразу сдаются. Но здесь стояли до последнего, — говорит Або. — А беглецы отправились на Курахово через лесопосадки. Ими занялись наши "птичники", мы же двинулись вперед".

ВСУ приказали удерживать дорогу на ЦОФ. Чем ближе к предприятию, тем сильнее сопротивление. В некоторых случаях российским бойцам пришлось позволить вэсэушникам отступить — они специально уходили дворами мимо домов, где оставались мирные жители. "Мы действовали очень аккуратно. Кругом гражданские. Наша задача — не только выкурить противника, но и спасти людей", — подчеркивает Альпинист.

За перекрестком — корпуса шахты "Горняк". Их разбирали в том числе фугасными авиабомбами: авиация расчищала путь пехоте.

"Здесь они прятались по бункерам, — с Або проходим в одно из помещений, куда еще совсем недавно врывались штурмом. — После прилетов наших ФАБов ВСУ в спешке эвакуировались".

Бойцов вели операторы БПЛА. "Им с неба виднее, что вокруг нас происходит. Сообщали, если в нашу сторону двигался противник. Корректировали, передавали данные артиллеристам — как только те отработают, выдвигались мы, — рассказывает Або. — Тут очень много точек, где можно открыть огонь, — не знаешь, откуда ждать опасность. В этом и заключалась основная сложность".

В помещении базировались подразделения операторов дронов, проводили обучение. Тут же собирали FPV-дроны. "Самое ценное вывезли заранее. Но кое-что оставили: патроны, пулеметные ленты, гранатометы, сбросы и боеприпасы под дроны, маскировочные сети, сухпайки, — Або перебирает коробки, демонстрируя трофеи. — Судя по окопным свечам и согревающим стелькам, собирались тут зимовать".

Рядом — импровизированный спортзал. Стены изрисованы черепами — символом, известным как "каратель". Его присваивают себе особо подготовленные подразделения ВСУ. "Тут их было много, в том числе "Кракен", — отмечает Або. — Но они просто слиняли отсюда, а мы все зачистили без потерь".

Из окна видны терриконы — это уже ЦОФ. Прохода туда нет, все заминировано. ВСУ по-прежнему засеивают территорию кассетными снарядами. Именно там были самые упорные бои.

"Предприняли несколько штурмов. Мы заходили снизу, а они сверху по лестничной клетке скидывали гранаты. Дымовые шашки помогли. Взяли 20 пленных, — рассказывает Альпинист. — Половина — мобилизованные. Остальные — морпехи, обученные военному делу за границей".

Пора возвращаться — "долго маячить тут чревато", напоминает сопровождающий. Только выходим — впереди мощный взрыв. Укрываемся в развалинах.

"Даже свиста не было. Похоже на "Три топора" (американская гаубица М777. — Прим. ред.). Фронт рядом, с артиллерии еще добивают. Но это скоро прекратится — наши штурмовые группы уверенно идут вперед", — говорит Альпинист. Пока пережидаем, спрашиваем, откуда он, как попал сюда. Уроженец Донбасса, воюет с 20 лет.

Осмотревшись по сторонам, дает команду продолжать движение. Тут пехотинцам все напоминает о штурмах. Вот брошенная у обочины разбитая "копейка". На ней, рискуя собой, Або вывозил раненых сослуживцев, за ним увязался FPV-дрон. На высокой скорости врезался в столб, это и спасло: коптер упал и разорвался в стороне.

Ему удалось успешно всех эвакуировать. "Еще неделю на этой "копейке" проездил, а потом сломалась уже совсем — на полпути", — разводит он руками.

В августе, во время штурма одного из сел на Кураховском направлении, Або попал под сброс — дрон скинул "польку" (так здесь называют бесшумную мину польского производства. — Прим. ред.). Оторвало палец на руке. Неделю не получалось эвакуироваться из-за большого количества дронов в небе. Продолжал выполнять задачу — вел пехоту вперед. В тылу же отправили в операционную. Два месяца по больницам. Но сейчас вполне оправился. "Птичек" они на нас не жалеют. На одного могут четыре натравить. Но этим нас не возьмешь", — улыбается боец.

Артиллерийская канонада не стихает, слышна даже пулеметная очередь — местных это уже не пугает. "Последнюю неделю — более-менее, хотя бы днем можно выйти из дома. А по утрам и вечерам по-прежнему опасно, прилетает, — объясняет 44-летний Дмитрий Шафиев. — Мою квартиру в пятиэтажке разбило, теперь с родителями в их доме. Они не хотят уезжать, как и я. Всю жизнь тут. Куда и зачем бежать?"

Наотрез отказывается эвакуироваться и пенсионерка Лидия Ивановна. Ее дети и муж умерли, единственная внучка — за границей, и связи с ней нет. При отступлении ВСУ хаотично били по городу. Один из снарядов попал и в дом Лидии Ивановны. Успела выбежать.

"Босая, в ночной рубашке, — плачет она. — Кругом все полыхает, а я металась из стороны в сторону, не знала, куда податься". Лидия Ивановна родом из Горловки. Ребенком пережила Великую Отечественную. И опять такое испытание. "Сорок пять лет отработала на шахте от звонка до звонка. Трудилась и в колхозе. А теперь — ни с чем…"

Ее приютила соседка. Электричества нет, но главное, как они уверяют, дома тепло — топят печку. С дровами, лекарствами, едой, водой помогают военные.

"А вот и наши внуки, — так сестры Татьяна и Валентина встречают бойцов 114-й бригады, которые принесли им продукты. — Что бы мы без вас делали?" У них есть родственники в Донецке, однако решили остаться, поскольку "родные стены ближе".

"Администрация при Украине предлагала эвакуироваться, мы отказались. ВСУ сторонились, не общались. Мою квартиру засыпало осколками, когда шли бои. Перебралась к Тане. Пару раз спускались в подвал, а потом перестали, — вспоминает Валентина. — Будь что будет — мы свой выбор сделали".

Надпись "Здесь живут люди" — на дверях многих подъездов, заборах частных домов. Мирных в Горняке немало. Помогают им не только бойцы — продукты отправляют сюда и волонтеры. Одно из помещений оборудовали под склад.

"Вот последний продуктовый набор передали бабушке. И брикеты — печку растопить. Пока осваиваемся, выясняем, что кому нужно", — рассказывает шахтер Андрей Локтев. Он и Сергей Таран работали в топливно-энергетической компании, была бронь — это и спасло от призыва.

"ТЦК к нам заглядывали, но редко. Город прифронтовой — рядом Марьинка и Красногоровка, где постоянно громко, боялись сюда ехать, — добавляет Сергей. — В основном отлавливали из соседних Украинска и Покровска". Его родные эвакуировались еще в 2022-м — сперва бабушка, а потом жена с маленьким ребенком.

"На следующий день домой нагрянули полицейские с военными. У них приказ: женщин с несовершеннолетними вывезти, — продолжает Андрей. — Соседей забрали в Покровск. Больше о них ничего не слышали".

Сергей собирается вернуть семью обратно: "Как только станет тише и наладится инфраструктура. А пока будем наводить порядок из подручных средств".

Меньше всего пострадал центр — район немногочисленных пятиэтажек. Выбиты стекла и рамы. Зияют и дыры от снарядов в фундаменте. У подъездов — стихийные захоронения. Бросив город, ВСУ продолжают стирать его артиллерией.