"Многие со следами пыток".

У жилых домов, школ и больниц по-прежнему находят останки. Добровольцы в ЛНР помогают идентифицировать погибших — как мирных, так и военных. А также прочесывают места боев. О том, как организована их работа, — в репортаже РИА Новости.

"Здесь, на окраинах поселка Нижнее, был украинский укрепрайон, в 2022-м были бои. Саперы уже прошлись — они же и сообщили нам об останках".

Поисковик Анатолий тщательно всматривается в заросли. Первым делом под ноги попадаются берцы. В нескольких метрах — разгрузка, а рядом старый советский шлем. В таких мобилизованные ЛНР наступали в первые дни спецоперации.

"Вероятнее всего, наш", — говорит Анатолий. Его напарник Даниил обнаружил груду одежды. Внутри — большеберцовые кости.

"Форма тоже наша",— он показывает выгоревшую пиксельную ткань. Все это добровольцы упаковывают в черный пакет и грузят в "буханку".

"Ищем останки гражданских и военных. Первые выезды были исключительно с саперами. Теперь можем и самостоятельно все спланировать. Понимаем, на что в случае чего обратить внимание, — объясняет Анатолий. — Нередко бывает, что тела заминированы. Если замечаем что-то подозрительное, зовем специалистов".

На горизонте вздымается клуб дыма — это саперы взрывают опасные находки. Как только там закончат, поисковики продвинутся дальше.

"Вот здесь, по нашей информации, украинский блиндаж", — Даниил указывает на укрытие. Вход и выход завалены. Добровольцы берут лопаты. Уткнувшись во вход, останавливаются. Дальше дело за подрывниками.

По другую сторон проезжей части — такой же укреп. Уже осмотренный. Но в одном из рвов добровольцы все же обнаружили тело военнослужащего.

"Украинский, с большой долей вероятности, — констатирует Даниил. — Форма ВСУ, аптечка их образца. Правда, останки слишком оплавлены. Возможность проведения экспертизы ДНК под большим вопросом. Идентификацией в любом случае будет заниматься та сторона. Мы не можем хотя бы потому, что не с чем сравнивать".

Украинского военного передадут в специальные службы министерства обороны, где будут решать вопрос о передаче на обмен. А кости, предположительно, мобилизованного ЛНР отправят на исследование в 522-й ЦПООП (центр приема, обработки и отправки погибших) в Ростове-на-Дону.

"Неважно, наш ли военный или украинский. Погибшие уж точно не должны оставаться брошенными", — уверены поисковики.

И все же в приоритете у команды — поиск местных жителей. Собирают информацию по-разному: опрашивают людей, изучают соцсети и архивы

Все организовано в рамках деятельности Межведомственной рабочей группы по розыску захоронений жертв украинской агрессии, идентификации погибших и увековечиванию их памяти. В составе полевой поисковой группы и бывшие силовики, и мирные, которых тоже затронула война.

Среди них — Олег Ребрий из Рубежного. В апреле 2022-го вместе с супругой он решил эвакуироваться из охваченного боями города. Автобус проехал всего семьсот метров, и начался минометный обстрел.

"Нам бросились на помощь военные. Всех выживших вывезли. Меня и еще двух соседей завернули в одеяло, так и несли", — рассказывает житель ЛНР.

Уже когда лежал в больнице, узнал, что супруга пропала. В мае, когда выписали, бросился ее искать — безуспешно.

"Затем выяснил, что у нас в городе работают люди, которые ищут такие стихийные захоронения. Присоединился — в надежде отыскать жену". И нашел: соседи похоронили ее у клумбы рядом с одним из домов. Из подручных средств cоорудили крест.

"Мимо этого места мы проходили несколько раз, но ничего не видели. Затем сосед подсказал, где ее, предположительно, погребли. Я вернулся на ту же точку, нашел обломки креста. Начали копать. И там обнаружили мою Надежду… Опознали быстро. Судмедэксперты сказали, что она ничего не почувствовала, осколок попал в голову. Похоронил ее 12 августа".

О тех событиях Олегу по-прежнему вспоминать больно. После того как нашел жену, решил все свое время посвятить поискам других пропавших: "Морально тяжело. Но кто-то же должен эту работу делать. А сколько людей только по нашему Рубежному ищут своих…"

Среди них и 43-летний Евгений.

Когда все началось, его жена эвакуировалась на ту сторону. Он же остался с матерью, за которой нужен уход.

"Шли бои, трупы лежали прямо на дорогах и во дворах. Мы скооперировались с соседями, подключились и местные парни из МЧС. Начали собирать тела и возить в морг. И все это под обстрелами", — вспоминает он.

Но в конце концов и оттуда трупы потребовалось убрать — все переполнено, нет света и воды. "Погибших без конца привозили и оставляли прямо на улице. Трупы начали разлагаться. Запах на всю округу. Нашли поблизости ров — и всех туда. Другого выхода просто-напросто не было. Так образовалось массовое захоронение в Рубежном".

За время поисковых работ Евгений сталкивался со всяким. Тяжелее всего, признается он, видеть смерть детей. "Начался минометный обстрел. Тут же сообщили, что 11-летнего мальчика разорвало. Мы бросились на помощь, хотя обстрелы не стихли, но его уже было не спасти".

Дом Евгения сильно пострадал, живет пока в квартире матери. В свободное время помогает горожанам с ремонтом уцелевших квартир. Но поисковые работы теперь не бросит: "Раз взялись — будем до конца".

Межведомственная рабочая группа по розыску захоронений в ЛНР появилась только в 2021-м. Хотя сами поиски начались еще в 2014-м. Руководит процессом Анна Сорока, омбудсмен ЛНР. До войны в Донбассе работала следователем-криминалистом, служила в полиции Украины, преподавала в вузе.

"Когда начались обстрелы, я осталась. Мы стали очевидцами того, как у нас появилось массовое захоронение в районе села Видное. То, что увидели, ужаснуло. С тех пор и ведется наша масштабная работа по сбору и фиксации доказательств военных преступлений киевского режима, — рассказывает она. — В 2015-м объездили всю республику. Выяснили, где шли бои, какие стояли подразделения. Вычисляли, где могут быть братские могилы".

Всю эту работу проводили, по сути, на добровольных началах. И только в 2021-м получили финансовую поддержку. Подключились представители следственного комитета, МВД, судмедэксперты, прокуроры, волонтеры. Появилась возможность проводить экспертизы ДНК.

Весной 2022-го у команды уже был четкий алгоритм действий. Начали с Рубежного, хотя толком не понимали, сколько человек там жило — при отходе украинские военные уничтожали архивы.

"Первым делом выстроили систему оповещения среди местных. Раздавали тетради, просили фиксировать адреса захоронений, а также надписи, которые оставляли на крестах и табличках. Это в дальнейшем ускорило расследование, — объясняет Сорока. — В 2022-м удалось опознать 80 процентов найденных. В общей же сложности, по нашим подсчетам, с 2014-го в ЛНР погибло около 5,5 тысячи мирных жителей. Эксгумировали за это время 1178 человек, из них опознали чуть более 55 процентов".

Благодаря работе комиссии, родные пропавших без вести военных могут в Луганске сдать биоматериал для проведения ДНК-анализа — раньше нужно было выезжать в Ростов. На месте также заполняют анкету, где указывают особые приметы бойца. Затем отправляют все в профильные инстанции.

"Передачей тел занимаются в Минобороны. Есть, безусловно, определенные сложности. Например, наша сторона предлагает, условно, обмен сто на сто. Украинская же очень избирательна: в первую очередь берутся за громкие фамилии, — говорит Анна. — Кроме того, достаточно часто мы получаем останки наших бойцов после пыток. Например, со следами паяльных ламп на спине, забитыми до смерти, с огнестрельными ранениями".

В ближайшее время по инициативе уполномоченного в республике организуют группу, которая будет искать погибших под завалами домов.