Сергей Алейник: двери Белоруссии для переговоров по Украине открыты

Министр иностранных дел Белоруссии Сергей Алейник дал первое интервью РИА Новости, в котором рассказал о наращивании наступательного потенциала сопредельных с республикой стран, о том, как западные санкции влияют на развитие Белоруссии, а также о том, что точка невозврата в отношениях с Западом еще не пройдена.

— Сергей Федорович, большое спасибо вам за то, что согласились дать интервью нашему агентству в этот непростой период для наших стран, которые сталкиваются с санкциями, с масштабным давлением со стороны Запада. С санкционной тематики я и начну это интервью. После того как Минск решил поддержать Россию в начале специальной военной операции, давление на Беларусь усилилось. Удалось ли справиться с последствиями западных санкций, как-то компенсировать потери в экспорте калийных удобрений, нефтепродуктов, транзитных грузов? Не пожалел ли Минск, что решил остаться верным союзником России?

— Спасибо большое за ваш первый вопрос. Прежде всего я хотел бы развести два понятия — санкции и наши союзнические, братские отношения с Россией. Потому что уровень нашего взаимодействия, уровень наших союзнических отношений с Россией, безусловно, по-своему уникален. Мы строили и строим этот союз и в горе, и в радости, как говорят.

Мы, конечно, исходим из того, что наш союз сам по себе действительно уникален. Он затрагивает практически все сферы жизнедеятельности государства и общества. Он многофункционален, затрагивает практически все отрасли экономики, гуманитарные сферы. И конечно, этот союз вызывает у некоторых зависть. Некоторые к нему присматриваются, а некоторые прямо говорят, что хотели бы вбить клин в эти отношения и стратегически разорвать те союзнические отношения, которые выстроились между Беларусью и Россией. Об этом наглядно свидетельствуют публичные заявления многих политиков. Например, я думаю, что вы слышали соответствующие заявления из уст бывшего советника по национальной безопасности США господина Болтона.

Наш союз уникален и тем, что это союз двух суверенных, независимых государств. Он подчеркивает суверенитет и независимость, с одной стороны, а с другой стороны — он позволяет нам многогранно развиваться, укреплять наш экономический суверенитет, наши экономические связи и преодолевать те сложности, о которых вы говорили в своем вопросе.

Действительно, мы сталкиваемся с этими вызовами и сложностями, в том числе санкционными, в последнее время особенно остро. Хотя для Беларуси, как вы прекрасно знаете, тема санкций не нова. Большую часть нашей истории независимости мы сталкиваемся с санкционным давлением со стороны западных государств, которые пытаются использовать санкционный инструментарий для того, чтобы наклонить нашу страну, для того чтобы повернуть нашу суверенную и независимую внешнюю и внутреннюю политику в другое русло.

И конечно, мы уже наработали определенный запас прочности? и мы его прекрасно демонстрируем, в том числе в рамках наших союзнических отношений с Российской Федерацией. Безусловно, санкции оказывают влияние на жизнедеятельность государства и общества. Но чистые цифры свидетельствуют о том, что мы реально демонстрируем высокую стрессоустойчивость к санкциям. Мы ее наработали совместными усилиями.

Те результаты экономического развития наших государств, которые сложились за 2023 год, например, наглядно подтверждают этот тезис. Мы увеличили ВВП нашего государства почти на 4%, и эта тенденция продолжается в начале этого года. Мы существенно нарастили объем товарооборота, он увеличился в 8,6 раза и достиг почти 85 миллиардов долларов. Это фактически рекордный показатель с 2012 года. Сегодня мы нарастили нашу торговлю со странами СНГ на 4%, со странами вне СНГ — на 6%. Это наглядно демонстрирует нашу, с одной стороны, стрессоустойчивость, а с другой стороны — cпособность быстро адаптироваться к тем санкционным решениям, которые применяются против наших стран, и находить соответствующую альтернативу.

Вы знаете, очень успешно в этом задействованы и наши интеграционные объединения, куда входят и Беларусь, и Россия. Это Евразийский экономический союз, это Содружество Независимых Государств. В принципе, та динамика экономического взаимодействия, которая складывается в этих союзах, очевидно, подчеркивает нашу стрессоустойчивость. За восемь лет с 2015 года товарооборот в рамках СНГ удвоился и тоже вышел на рекордную цифру почти в 120 миллиардов (долларов. — Прим. ред.). В рамках ЕАЭС тенденция аналогичная: с 2015 года товарооборот между странами-членами Евразийского экономического союза практически удвоился. Это тот антидот, я назову это так, который мы используем в отношении незаконных по своей сути санкций, применяемых западными странами в отношении Беларуси и России.

Конечно, они (западные страны. — Прим. ред.) хотят использовать санкционный инструментарий для того, чтобы замедлить наше экономическое развитие, для того чтобы подвести нас к экономическому кризису. Но мы стали сильнее, мы окрепли. Мы окрепли и в нашем союзе (Союзном государстве Белоруссии и России. — Прим. ред.), мы окрепли и в других интеграционных объединениях. И безусловно, эта сила, сила духа, она будет, естественно, и дальше укрепляться.

— Не получается у них ничего?

— Пока нет.

— Есть момент, касающийся ограничений в отношении белорусских калийных удобрений. Он, безусловно, волнует и Россию, и Беларусь. Но также это фактор мировой продовольственной стабильности. На фоне мирового продовольственного кризиса ООН все-таки могла бы предпринять какие-то действия для того, чтобы разблокировать, скажем так, возможности экспорта со стороны Беларуси в этой сфере? Проводится ли какая-то работа со стороны Минска в диалоге с Организацией Объединенных Наций? Есть ли перспективы это как-то исправить?

— Безусловно, такая работа проводится. Вы знаете, что Беларусь является страной-основательницей Организации Объединенных Наций. Прежде чем прокомментировать наше взаимодействие с ООН, я бы хотел подчеркнуть, что те санкции, о которых мы говорим, и те ограничения, в том числе на калийные удобрения, на продовольственные товары накладываются не Организацией Объединенных Наций. Согласно уставу ООН, санкции может возложить только Совет Безопасности, и они тогда являются юридически обязывающими. Все остальные односторонние санкции являются по своей сути незаконными, нелегитимными и противоречат международному праву.

Более того, в ооновской терминологии односторонние незаконные инструменты, которые применяются в виде санкций, чаще называются односторонними принудительными мерами, и подавляющее большинство стран ООН выступают категорически против односторонних принудительных мер, против санкций. Это подтверждают наглядно итоги голосования по соответствующей резолюции, которое проходило в декабре в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке, когда 128 государств-членов ООН проголосовали категорически против применения односторонних принудительных мер и санкций в отношении суверенных независимых государств.

Роль ООН в части снятия санкций, односторонне наложенных отдельными государствами-членами, к сожалению, ограничена. С другой стороны, ООН – это все мы, это организация, которая состоит из государств-членов. И сегодня в рамках ООН мы видим очевидную линию противостояния, линию разлома, линию обострения тех непростых противоречий, которые связаны с изменением мироустройства.

И все эти противоречия наглядно отражаются на тех решениях, которые ООН принимает или не принимает. Мы можем констатировать определенный кризис в принятии действительно справедливых решений со стороны Организации Объединенных Наций, которые касались бы мира, безопасности, продовольственной безопасности, изменения климата и многих других вопросов. Она, к сожалению, сегодня сковывается вот этим серьезнейшим противостоянием между государствами-членами.

Конечно, мы работаем с ООН, у нас есть прямая коммуникация с генеральным секретарем ООН. Президент нашей страны Александр Григорьевич Лукашенко поддерживает переписку с генеральным секретарем. Мы не раз обозначали эти вопросы и на уровне главы государства, и в ходе личных контактов с генеральным секретарем ООН. Могу сказать, что сам генеральный секретарь абсолютно однозначно оценивает незаконность и контрпродуктивность санкций, особенно в отношении продовольственной группы товаров и калийных и других видов удобрений. Он прекрасно отдает себе отчет в том, что эти ограничения ухудшают ситуацию с продовольственной безопасностью в мире и ведут к дальнейшему голоданию во многих уголках нашей планеты.

Вы знаете, что порядка 800 миллионов человек, согласно данным ООН, голодает. Большое количество детей, порядка 36 миллионов, находится за чертой голода. Это печально, потому что, к сожалению, Организация Объединенных Наций на сегодняшний день не способна оказать необходимое влияние на инициаторов не просто незаконных, но антигуманных, античеловеческих санкций, которые накладывают западные страны на эти жизненно важные группы товаров.

— Недавно США и Канада ввели очередной пакет санкций против Беларуси. Есть ли у Минска инструменты для того, чтобы принять ответные меры?

— Безусловно, такие инструменты есть. Вы знаете, что, собственно, санкции сами по себе имеют эффект бумеранга. И мы с вами тоже прекрасно видим и осознаем, что многие санкции, которые были приняты странами Запада в отношении Беларуси и России, бумерангом бьют по экономикам самих стран-инициаторов. Мы это наблюдаем и по росту стоимости энергоносителей, и по инфляции, и по снижению экономических показателей роста, и по переносу серьезных производств из крупных и развитых стран Европы в другие места. То есть этот санкционный бумеранг совершенно четко отражается на экономиках самих стран-инициаторов. Мы, естественно, это видим, и это, собственно говоря, сама по себе ответная реакция, объективно ответная реакция, на те санкционные незаконные меры, которые принимают эти страны в отношении нас.

С другой стороны, конечно, мы вдумчиво, очень внимательно относимся к принятию ответных мер. Мы их принимаем, мы реагируем на все санкционные решения, которые принимаются странами Запада. Иногда эти ответы симметричные, иногда они асимметричные. Мы используем и политико-дипломатический инструментарий в качестве ответных мер.

Вы знаете, что мы уже приняли немало ответных шагов. У нас есть перечень недружественных стран, у нас приняты зеркальные меры, ограничивающие въезд европейских перевозчиков на нашу территорию. Эта мера была принята в ответ на аналогичное решение со стороны стран Запада. У нас есть ограничения на экспорт технологического оборудования стран Запада. Но хотел бы подчеркнуть, что все меры, которые мы принимаем, являются вынужденными, ответными. Они отражают нашу реакцию и наше непринятие тех незаконных решений, которые принимаются странами-инициаторами санкций.

— То есть введению заградительных пошлин на импорт сельхозпродукции будет дан соответствующий ответ со стороны Беларуси?

— Безусловно. Вы знаете, что мы и так приняли уже решение по эмбарго на целый ряд продовольственных и промышленных товаров со стороны стран Запада. Этот перечень постоянно анализируется, обновляется. Я думаю, что эти решения, которые были наложены в отношении (белорусской. — Прим. ред.) сельхозпродукции, не останутся без ответа. Но здесь я опять хотел бы подчеркнуть совершенно антигуманный, античеловеческий характер этих решений со стороны стран Запада, потому что они бьют по гуманитарной корзине товаров, которая во все века и времена была за рамками любых санкционных решений. Точно так же, как и медикаменты. Продовольствие и медикаменты всегда находились как бы за рамками этих решений. Но сегодня западные партнеры перешли эту черту.

— Запад сейчас переходит черту в различных сферах, в том числе и в сфере военной. Правительство Беларуси, руководство страны неоднократно выражало обеспокоенность той военной активностью, которая сейчас развивается на западных границах Беларуси. При этом Александр Лукашенко поручал довести до соседних стран предложения по укреплению добрососедства, мер доверия. Но реакции с той стороны не слышно. Были ли какие-то признаки того, что на предложения Минска есть какой-то позитивный ответ?

— Безусловно, определенные каналы коммуникации с западными странами сохраняются, и мы, естественно, используем эти каналы для доведения в том числе наших озабоченностей. Мы никогда не были и не будем заинтересованы в обострении ситуации с сопредельными странами. Мы в свое время выдвигали инициативу по созданию "пояса добрососедства", и мы привержены добрососедской политике, о которой неоднократно говорил и наш президент Александр Григорьевич Лукашенко.

Конечно, мы возлагали определенные надежды на смену власти в Польше, приход нового правительства и некоторые шаги: когда были прекращены поставленные на поток выдачи виз мигрантам на коррупционной основе, когда была прекращена программа, предполагающая отток специалистов из наших стран в Варшаву, когда были определенные сигналы о том, что польская сторона может пересмотреть свое отношение к тем мигрантам, которые пытаются попасть в Евросоюз, в том числе нелегально… Вы знаете, что с 2021 года порядка 48 мигрантов были убито, и из них 24 – как раз-таки на польской территории. Эти факты сами по себе вопиющие, они абсолютно противоречат и международному законодательству, и здравому смыслу. Но мы сегодня видим отсутствие какой бы то ни было реакции на те предложения, которые мы делали в отношении налаживания диалога, в отношении налаживания коммуникации, в отношении возобновления диалога по вопросам миграции, по каким-то другим вопросам практического характера, которые сегодня волнуют обе стороны.

Мы, естественно, будем продолжать наши миролюбивые усилия, нацеленные на диалог. Но при этом мы, конечно, исходили и исходим из того, что этот диалог должен строиться на определенных принципах: на принципах равноправия, на принципах взаимного уважения. И, конечно, он должен выстраиваться без всяких предварительных условий, о которых мы часто слышим от наших партнеров, в том числе польских. Разговор без предварительных условий вполне цивилизованный.

— Чувствует ли Беларусь сейчас военную угрозу со стороны той же Польши, Литвы, Украины?

— Вы знаете, это вопрос действительно очень сложный. Мы видим совершенно очевидную милитаризацию нашего приграничного пространства. Мы видим наращивание военных потенциалов, наступательных военных потенциалов как со стороны Польши, так и со стороны Прибалтики. Мы, естественно, с озабоченностью отслеживаем эти процессы и принимаем адекватные меры реагирования, нацеленные на обеспечение защиты суверенитета, независимости и поддержание соответствующей обороноспособности нашего государства.

Мы видим военную активность, естественно, и с территории Украины. На той территории расположено порядка 120 тысяч (человек. — Прим. ред.) военного контингента. Вся белорусско-украинская граница, как вы слышали из уст президента нашей страны, заминирована. Мы являемся свидетелями достаточно частых провокаций с украинской стороны в виде дронов, в виде попыток перевезти на нашу территорию оружие, взрывчатку с последующим, естественно, использованием этого военного снаряжения для совершения террористических актов. Только за этот и прошлый год было пресечено 40 каналов перевозки оружия и взрывчатки на территорию Республики Беларусь с территории Украины. Конечно, это не может не вызывать озабоченность.

Конечно, мы видим и активность в виде учений НАТО, которые проводятся на сопредельных территориях. Последнее учение, которое насчитывает порядка 90 тысяч военнослужащих, само по себе беспрецедентно. Это впервые такая численность участников учения после 1988 года. То есть последний раз учения такого масштаба мы наблюдали около 40 лет назад. Мы видим, что ряд иностранных военных подразделений стран НАТО, США, Германии, остаются или передислоцируются на территорию сопредельных государств. Конечно, все это совершенно четкие признаки эскалации ситуации со стороны западных партнеров. Мы это внимательно отслеживаем, и это вызывает у нас озабоченность. Но мы выступали и выступаем за деэскалацию отношений, за демилитаризацию пространства, за, собственно говоря, возвращение все-таки этих отношений в плоскость добрососедства.

— Насколько велика угроза, что часть или, может быть, в полном составе тот контингент, который сейчас дислоцирован для проведения учений в Сувалкском коридоре, может остаться там на постоянной или на какой-то долговременной основе? Есть такие опасения?

— Мы внимательно отслеживаем эти учения, как и многие другие. Безусловно, эти опасения имеют под собой совершенно очевидную основу. Вы наверняка слышали недавнее заявление одного из американских генералов о том, что часть, которая была временно размещена в Литве, остается там на бессрочной основе. Это прямое подтверждение того, что часть воинских подразделений, которые направляются туда на учения, остаются там для постоянной дислокации. Поэтому это очевидный факт. Опять же недавнее заявление министра иностранных дел Польши господина Сикорского, который призвал к созданию тяжелой бригады для быстрого реагирования на ситуации в соседних странах. Вдумайтесь в смысл сказанного. И это говорит министр иностранных дел, а не обороны.

— Такая у европейской дипломатии традиция. Мы помним слова Борреля, который говорил, что проблема должна решаться на поле боя, а не за столом переговоров. Кстати, из Варшавы звучали и другие заявления — о желании закупить реактивные системы залпового огня Himars, которые используются сейчас на Украине. Такое ощущение, что в Варшаве вариант эскалации, пока на словах, преобладает, и мы не видим, до каких границ воинственная риторика Варшавы может дойти.

— Вы абсолютно правы. Риторика сегодня весьма и весьма активна, и она весьма и весьма враждебна. К сожалению. Какие будут действия, покажет время. В любом случае, мне кажется, что та военная активность, которую мы сегодня наблюдаем, не может не вызывать озабоченность ни у Беларуси, ни у России. Но, с другой стороны, мы об этом говорили и говорим, что мы в состоянии обеспечить свою обороноспособность, свою безопасность и защитить нашу страну.

Поэтому те концептуальные стратегические документы, которые были приняты на прошедшем Всебелорусском народном собрании, я имею в виду концепцию национальной безопасности, военную доктрину нашей страны, четко направлены на адаптацию всего комплекса вопросов, связанных с обеспечением национальной безопасности, к поменявшимся геополитическим и военно-политическим условиям. Соответственно, военная доктрина аналогичным образом адаптированна уже под текущую военно-политическую обстановку.

Ключевой момент заключается в том, что Беларусь всегда была и остается миролюбивым государством. С территории Беларуси никогда не исходила и не будет исходить угроза. Согласно нашей конституции, с территории Беларуси не может быть совершена никакая агрессия. Это постулаты, которые незыблемы.

С другой стороны, в этих концептуальных стратегических документах совершенно четко прописана наша возможность и наша способность обеспечить свою безопасность, свою обороноспособность всеми имеющимися силами и средствами, включая наши, естественно, союзнические отношения с Россией и отношения в сфере взаимодействия наших оборонных ведомств.

— Вы говорили про неоднократные провокации со стороны Украины и со стороны Литвы, когда дроны залетали. Все-таки где та граница, по которой можно судить, что что-то является мелкой провокацией, а что-то уже переходит в ситуацию, когда необходимо принимать серьезные стратегические ответные меры?

— Пока, к счастью, до серьезных стратегических ответных мер дело не дошло и, надеюсь, не дойдет. Все те ситуации, о которых я говорил, очень четко отслеживаются, они купируются силами и средствами системы национальной безопасности. Мы, естественно, будем продолжать делать все от нас зависящее для того, чтобы ни оружие, ни взрывчатка, ни другие средства для нанесения того или иного ущерба нашему государству не могли проникнуть на территорию Беларуси.

— Я так понимаю, что эти инциденты, о которых вы говорите, направлены не только на территорию Беларуси: взрывчатка могла попасть также на территорию России, если бы эти попытки не были купированы?

— Безусловно. Мы же понимаем, что сегодня сфера устремлений во многом нацелена не только на Беларусь, но и на Россию. Поэтому каналы переброски оружия и взрывчатки, естественно, могут быть использованы в любом месте. Более того, вы, наверное, слышали, на Всебелорусском народном собрании выступал председатель Комитета государственной безопасности, который тоже привел ряд конкретных фактов о том, что тут обезврежена резидентура Украины в количестве 20 человек и порядка 30 человек задержано из числа диверсантов, людей, которые готовили и планировали, в том числе и террористический акт.

— Недавно было объявлено о том, что Киев вербует белорусских студентов, некоторые из них были задержаны. В этой связи будет ли какой-то со стороны Минска предпринят дипломатический демарш в адрес Киева? Может быть, заявлен протест?

— Я бы хотел подчеркнуть, что вербовочная деятельность по линии дипломатических представительств незаконна как с точки зрения международного права, так и с точки зрения национального законодательства подавляющего большинства государств. Потому что по законам практически всех государств мира наемничество стоит вне закона. Здесь речь идет совершенно четко о наемничестве. И конечно, вот эти факты, они имеют место. Буквально недавно, как вы правильно сказали, была выявлена группа студентов, которые были завербованы спецслужбами Украины для подготовки и совершения террористических актов.

Естественно, сейчас этому дается соответствующая уголовно-процессуальная оценка. Ведутся следственные действия. Но само по себе это вдвойне антигуманно, потому что осуществляется в отношении фактически детей.

— Сколько человек было задержано?

— Четыре.

— Литовский МИД очень болезненно отреагировал на заявление КГБ Беларуси по поводу атак беспилотников со стороны Литвы на белорусскую территорию. В Вильнюсе сказали, что эти заявления не имеют ничего общего с реальностью. Министерство иностранных дел Беларуси будет ли на это реагировать? Будет ли предоставлять подтверждение этой информации? И какие в целом могут быть приняты контрмеры для того, чтобы решить эту ситуацию?

— Прежде всего хочу подчеркнуть, что нет никаких причин не доверять тому, что сказал, тем более публично, председатель Комитета государственной безопасности Иван Станиславович Тертель. Руководство комитета располагает всей необходимой фактологической информацией, и вы знаете, что частенько этими фактами, документально подтвержденными фактами делится.

Давайте будем точными в формулировках, которые были использованы при озвучивании этой информации. Председатель КГБ говорил о том, что удалось предотвратить нанесение ударов дронами с территории Литвы, а не о том, что Литва собирается атаковать Республику Беларусь дронами.

Нам кажется, что столь эмоциональная реакция МИД Литвы базируется на том, что рыльце-то у них в пушку, и об этом свидетельствуют факты подготовки и финансирования околовоенных, военизированных формирований на территории Литвы, о которых достоверно известно, о которых публично говорил руководитель Комитета государственной безопасности на Всебелорусском народном собрании.

Информация, которой мы владеем, которую мы довели в том числе по дипломатическим каналам, свидетельствует о том, что литовские власти не просто попустительствуют, они фактически поддерживают и финансируют подготовку этих околовоенных формирований, ставящих своей целью свержение законной власти на территории Республики Беларусь и использование террористических, экстремистских видов деятельности в отношении нашей страны.

Поэтому я дал бы совет литовским политикам, которые знают об этом и которые попустительствуют этому – они должны четко осознавать, что любое пересечение красных линий в этой части будет сопряжено с ответственностью, в том числе с их ответственностью за ту помощь, за то финансирование, за ту поддержку, которую они оказывают этим военным формированиям. Еще один совет можно дать в этой части: перестаньте поддерживать экстремистов. История показывает, что рано или поздно любые экстремистские или террористические формирования начинают играть в свою игру. И зачастую эта игра осуществляется в том числе против тех стран, которые занимались поддержкой и финансированием их деятельности.

— Сейчас на границе Беларуси с соседними странами наблюдаются большие очереди транспорта. Ведется ли диалог с тем, чтобы решить проблему транспортного коллапса и возобновить работу контрольно-пропускных пунктов?

— Ваш вопрос возвращает нас к истокам нашего разговора. Потому что транспортный коллапс вызван опять же решениями односторонними, волюнтаристскими наших соседей на западном периметре границ. Это часть незаконной санкционной политики, односторонней санкционной политики, которая осуществляется в отношении наших стран.

Причем в данном случае существенное различие заключается в том, что эти решения по закрытию погранпереходов были приняты этими тремя странами – я имею в виду Польшу, Литву и Латвию – в одностороннем порядке. Эти решения не согласованы с Европейским союзом, но они реализовываются при молчаливом согласии всех остальных стран ЕС несмотря на то, что ущемляются в данном случае права и их граждан, которые пытаются проехать, но вынуждены часами, а иногда днями, стоять в очередях в ожидании прохода границы.

Эти меры направлены на то, чтобы нанести нам определенный экономический ущерб, чтобы оградить своих граждан от приезда в наши страны в условиях существующего режима безвизового въезда, который у нас действует уже на протяжении двух лет в отношении граждан сопредельных государств. Вы понимаете, что эти решения наносят ущерб не только и не столько белорусам, сколько гражданам этих стран, наносят ущерб перевозчикам из стран СНГ, из стран Евразийского союза, в отношении которых нет ограничений на пересечение границы, но они вынуждены тоже проводить длительное ожидание в этой очереди.

Откровенно скажу, что западные страны, в первую очередь, Польша, потому что она была первым инициатором вот этих решений, злоупотребляют не только международным правом, но и своим национальным правом. Я бы сказал так. Мы вели с ними диалог на эту тему. Мы вели этот диалог еще в 2021 году, который характеризовался повышенной активностью и попытками проникновения нелегальных мигрантов на территорию Польши. Вы помните, что на границе с Польшей в логистическом центре "Брузги" был оперативно создан центр размещения нелегальных мигрантов. Нам удалось общими усилиями во взаимодействии с международными организациями купировать это напряжение. Большая часть мигрантов была отправлена рейсами назад в свои страны. И, конечно, мы этот центр закрыли, я имею в виду центр размещения нелегальных мигрантов, в конце 2021 года. Но в процессе диалога с польскими коллегами речь шла о том, что как только мы закроем этот центр, они открывают пункт пропуска "Брузги", который находится в непосредственной близости от этого центра. Мы в конце 2021 года его закрыли, но контрольно-пропускной пункт "Брузги" до сих пор находится в закрытом состоянии, несмотря на публичные заявления польских властей. Поэтому Бог им судья.

— Беларусь прошла уже несколько крупных политических кампаний. Были выборы в местные советы депутатов, в парламент, состоялось Всебелорусское народное собрание. И сейчас, наверное, можно говорить уже, что следующая большая веха – это президентские выборы 2025 года. Есть ли опасения, что Запад постарается опять совершить какие-то акты вмешательства во внутренние дела Беларуси в связи с предстоящими выборами президента?

— Мы действительно провели очень важные для страны политические кампании. Это единый день голосования по выборам в парламент нашей страны и в местные советы депутатов, который прошел в феврале. Недавно мы провели заседание Всебелорусского народного собрания – впервые в конституционном статусе. Конечно, это очень важная веха в развитии и укреплении политической системы нашего общества.

Этот процесс способствовал во многом консолидации общества и единению белорусского народа. Безусловно, мы отчетливо понимаем, что этот процесс проходил – и это его отличительная черта – в очень непростое время с точки зрения геополитической и военно-политической обстановки, тех процессов, которые мы с вами обсуждали и которые проходят за пределами наших западных и южных границ. Конечно, исходя в том числе из этого, приятно осознавать, что абсолютно адекватная и объективная оценка всех этих процессов позволила нам действительно пройти эти важные электоральные кампании в очень спокойном цивилизованном ключе, без потрясений, без попыток переворотов, революций – цветных или обычных.

Это убедило нас в том, что, собственно говоря, надо дальше делать максимум для укрепления суверенитета, независимости нашей страны, для консолидации общества и поступательно готовиться к предстоящей в следующем году избирательной кампании по выборам президента Республики Беларусь. Она тоже будет важным элементом совершенствования и укрепления политической системы нашего общества. Она будет нацелена на мир, созидание и развитие. Это те постулаты, которые близки и понятны каждому белорусу. И я уверен, что на предстоящих выборах каждый сделает правильный выбор.

Что касается попыток вмешательства, конечно, мы ожидаем этого вмешательства, мы его чувствовали на протяжении всех без исключения электоральных кампаний, которые проводились в последние десятилетия в Республике Беларусь. Мы прекрасно видим ту риторику, которая используется странами Запада, те большие санкционные пакеты, которые применяются в отношении нашей страны. На сегодняшний день 3 700 санкций действуют в отношении Беларуси, к слову, могу сказать. Мы видим эту милитаризацию сопредельного пограничного пространства, военную активность, желание и стремление многих стран приобрести наступательные виды вооружений. Конечно, мы прекрасно отдаем себе отчет в том, что в покое нас не оставят.

Могу вас заверить, что мы спокойно и достойно пройдем этот важный путь. И, естественно, мы будем совершенно четко противостоять всем этим попыткам вмешательства в наши внутренние дела. Надеемся, что эта линия будет поддержана большинством стран международного сообщества. Когда я говорю об этом, я имею в виду действительно глобальное большинство стран, которые сегодня выступают за более справедливый миропорядок, за справедливый характер международных отношений, за невмешательство во внутренние дела суверенных государств, за равноправие государств. Я думаю, что это та основа, на которой мы будем двигаться вперед и дальше в нашем развитии.

— Очень важно, конечно, чтобы выборы прошли спокойно, без каких бы то ни было эксцессов. Я так понимаю, со стороны Беларуси уже сформировался опыт недоверия к Западу. Но все-таки есть ли какие-то возможности, варианты для того, чтобы попытаться восстановить отношения? Или на данном историческом этапе это, в общем, достаточно сложно?

— Ответ на этот вопрос лежит, пожалуй, в более широкой плоскости, нежели отношения между Беларусью и Западом. Находясь на разломе геополитического противостояния, Беларусь очень остро ощущает на себе все те негативные тенденции, о которых мы с вами сегодня тоже очень подробно говорили и которые сопровождают этот процесс тектонических изменений в мире. Они болезненны для всех, и, конечно, мы ощущаем в полной мере остроту этой ситуации.

Именно поэтому, выступая на Всебелорусском народном собрании, президент Республики Беларусь Александр Григорьевич Лукашенко обозначил, что сейчас наступает время сильных духом. "Настоящая мощь измеряется стремлением становиться лучше, делать мир лучше, принимать его национальное, конфессиональное, социальное, идеологическое многообразие, помогать тем, кто слабее". Белорусы так и понимают силу нации. И, конечно, опираясь на эту силу, мы всегда были и остаемся открыты к диалогу со странами Запада. Мы готовы вести нормальный цивилизованный разговор, обсуждать те проблемные вопросы, которые есть в наших отношениях, которые касаются не только двусторонних отношений, а в целом региональной ситуации. Но мы всегда исходили и исходим из того, что этот диалог должен вестись на равноправной, взаимоуважительной основе и без всяких предварительных условий.

Мы искренне надеемся на то, что рано или поздно наши уважаемые западные партнеры, наши соседи, вернутся в лоно здравомыслия и прислушаются к тем мыслям, которые все чаще звучат из народа, от общественных объединений, различных политологов, которые призывают к деэскалации и к налаживанию диалога по мирному урегулированию всего клубка тех проблем, которые накопились в нашем регионе за последние годы.

— То есть точка невозврата еще не пройдена?

— Мы оптимисты.

— Если говорить о клубке проблем, то одна из них, безусловно, самая острая, наверное, сейчас для России – это ситуация вокруг Украины. Мы помним, сколько усилий Беларусь приложила для того, чтобы урегулировать конфликт сначала на Донбассе, затем были мирные инициативы и идеи с тем, чтобы нынешнюю ситуацию тоже каким-то образом мирно разрешить. Вы видите какие -то предпосылки для того, чтобы Киев мог откликнуться на предложение о проведении переговоров на минской площадке?

— Мы действительно очень внимательно следим за развитием ситуации, потому что эта ситуация происходит около нашей границы. И, конечно, мы глубоко погружены в эту тему и были погружены с самого начала. Скажу больше — с нами частенько советуются и в открытом, и в закрытом формате, просят наше мнение по этой ситуации. И мы, конечно, им делимся.

— Украинская сторона?

— Разные стороны, скажем так. Мы, конечно, рассчитываем на мирное урегулирование, исходя опять же из миролюбивого характера нашей внешней и внутренней политики. Мы немало сделали для урегулирования ситуации в прошлом. В 2014 году на минской площадке были достигнуты Минские договоренности, которые, к сожалению, в силу влияния западных стран не были реализованы. Вы знаете про то предложение, которое делал президент Лукашенко в те годы, предлагая разместить наш миротворческий контингент пограничников на линии соприкосновения в Донбассе. Кто знает, если бы тогда украинская сторона категорически не отвергла это предложение, ситуация развивалась бы сегодня совершенно по другому сценарию. Может быть, мы были бы свидетелями действительно спокойного мирного урегулирования этого конфликта.

Но то время было упущено. Вы знаете, белорусский президент лично содействовал тому, чтобы в 2022 году после начала СВО были проведены на белорусской земле три раунда прямых переговоров между Украиной и Россией. Они были проведены. Они позволили выкристаллизовать контуры мирного договора, о котором сегодня многие говорят. Хотя находятся те, кто пытается это дезавуировать. Но это очевидный факт: эти контуры действительно были согласованы, они получили развитие в Стамбуле. Мы были как никогда близки к тому, чтобы мир установился в Украине. Но опять в силу позиции и политики западных государств этому не суждено было сбыться. Переговоры были прерваны по инициативе украинской стороны.

Поэтому сегодня, конечно, наши двери для мирных переговоров открыты, они всегда были, есть и остаются открытыми. Мы всегда будем готовы принять у себя на белорусской земле переговоры, которые, как мы надеемся, будут способствовать восстановлению мира и прекращению кровопролития в Украине.

Но все зависит от политической воли. Естественно, мы будем рассчитывать на политическую волю украинского руководства. Мы видим и наблюдаем, что народ Украины сегодня все больше и больше хотел бы восстановления мира и прекращения тех страданий, с которыми он сегодня сталкивается. Но все сегодня находится в руках политиков. Поэтому будем надеяться, что рано или поздно эти переговоры возобновятся, но они возобновятся действительно в правильном формате, между Россией и Украиной. Мы себя видим частью этого процесса, поскольку этот конфликт непосредственно затрагивает и Беларусь.

Но при этом я бы, конечно, отметил также и бесперспективность тех инициатив, которые буквально на днях озвучила Швейцария, созывая мирный саммит или мирную конференцию по Украине без участия России. Эта инициатива не имеет перспективы, не имеет никакого действительно реального дипломатического смысла, потому что достичь каких-то конкретных договоренностей в рамках этого саммита просто не суждено.

— Беларусь получала приглашения от Швейцарии?

— Нет, мы пока не получали такого приглашения. Мы исходим из того, что любое мирное урегулирование этого конфликта и любые обсуждения вопросов европейской и евразийской безопасности без участия и России, и Беларуси абсолютно бесперспективны.

— Есть ли какие-то сигналы для посредничества таких нейтральных, может быть, сторон, как Ватикан по поводу того, что можно организовать или найти какую-то формулу для реальной встречи и проведения переговоров? Или пока на этом поле ничего не растет?

— Знаете, сегодня очень много инициатив и очень много спецпосланников от разных стран, которые занимаются поиском решений мирного урегулирования украинского конфликта. Есть такой спецпосланник Ватикана, Вы абсолютно правы, есть такой спецпосланник у Китая, есть у других стран. Африканские страны выходили, вы знаете, с очень конкретными инициативами и приезжали по этому поводу и в Москву, и в Киев. Эти предложения остаются, как я понимаю, тоже на столе. То есть посредники есть. Но сегодня важно, чтобы это количество переросло в качество – в качество действительно реальных мирных переговоров. А реальные мирные переговоры сегодня зависят исключительно от политической воли украинского руководства.

— Есть множество объединений, в которых Россия и Беларусь взаимодействуют. Это и Союзное государство, и Таможенный союз. Но есть объединения, такие, как ШОС и БРИКС, куда Беларусь пока не вошла. На какой стадии сейчас находится вопрос о присоединении Беларуси к этим организациям?

— Мы ведем работу по полноправному вступлению в Шанхайскую организацию сотрудничества. С 2010 года Беларусь взаимодействует с ШОС. Это взаимодействие осуществлялось и в качестве партнера по диалогу, и в качестве наблюдателя. Но сегодня мы стоим на пороге полноправного членства. Исходим из того, что это полноправное членство будет окончательно юридически закреплено в рамках предстоящего в Астане саммита ШОС 4 июля. По крайней мере, вся работа для этого уже сделана. Меморандум о присоединении Беларуси ратифицирован всеми государствами-членами ШОС, согласован, и мы рассчитываем в самое ближайшее время влиться в семью ШОС в качестве полноправного члена и вносить свой вклад в работу этой организации.

Сегодня ШОС — очень серьезная структура, которая из чисто политической трансформировалась в более многоформатную организацию, которая занимается и вопросами безопасности, и вопросами экономического развития, и транспортного сопряжения, и цифровизации, и молодежный сегмент есть, и межбанковский. То есть это действительно многопрофильная организация. Но самое главное отличие этой организации в том, что она стоит на принципах равноправия, справедливого мироустройства и стремления действительно обеспечить вклад в устойчивое развитие и своих стран-членов, и всего нашего многообразного мира.

Поэтому мы с оптимизмом смотрим на нашу работу в рамках Шанхайской организации сотрудничества и признательны всем странам-членам ШОС за поддержку нашей кандидатуры, за то, что она получила уже окончательно юридически оформленное согласование. Будем тесно работать над всеми измерениями ШОС. Они одинаково все интересны для нас. Более того, мы нацелены на внесение соответствующих инициатив, которые бы укрепляли те или иные измерения Шанхайской организации сотрудничества.

Что касается БРИКС, мы подали заявку на вступление в мае прошлого года. Глава государства направил соответствующее обращение к главам государств стран-членов БРИКС, ключевой пятерки на тот момент. Сегодня мы знаем, что этих стран уже 10. Но мы тоже находимся в процессе обсуждения и в процессе присоединения. Единственное, формат присоединения, очевидно, займет несколько больше времени, потому что сейчас в рамках БРИКС вырабатываются механизмы партнерства, на которые мы рассчитываем. Будем надеяться, что ближайшие мероприятия в рамках БРИКС – я имею в виду Совет министров иностранных дел БРИКС в июне месяце в Нижнем Новгороде и саммит БРИКС, который планируется в Казани в октябре, – формализуют эти элементы и продвинут нашу заявку на вступление в БРИКС.

Мы единственная европейская страна, которая подала заявку, поэтому мы рассчитываем на положительное ее рассмотрение, в том числе с учетом равного географического распределения членства в этой организации. Мы уверены в потенциале и в перспективе БРИКС. Потому что сегодня БРИКС, также как и ШОС, – это фактически половина населения земного шара, это примерно 40-45% мирового ВВП. Это огромный потенциал, экономический, гуманитарный, который будет развиваться в режиме реальной интеграции. Поэтому мы видим большие перспективы в экономическом измерении БРИКС. Очень большие перспективы и надежды возлагают все страны на создание альтернативной платежной системы БРИКС, которая сейчас активно обсуждается специалистами и которая, мы уверены, будет создана и станет реальной альтернативой доллару, дискредитировавшего себя с точки зрения тех санкций и тех ограничительных мер, которые применяют Соединенные Штаты, злоупотребляя своей валютой.

Мы продвигаем, как вы знаете, идею интеграции интеграций, назовем ее так, которая предполагает сопряжение возможностей и потенциалов Евразийского экономического союза, Шанхайской организации сотрудничества и БРИКС, особенно в части, касающейся экономического измерения. Эту инициативу выдвинул наш президент Александр Григорьевич Лукашенко в ходе саммита ЕАЭС в Бишкеке 2022 году. Эта идея находит поддержку и отклик. Самое главное, все страны-члены этих объединений заинтересованы в выстраивании более тесных экономических связей, более справедливых отношений в мире.

— В какой степени Россия и Беларусь координируют свои действия в отношениях с Китаем? Возможны ли какие-то инициативы, совместные проекты между Союзным государством и Китайской Народной республикой?

— Мы в целом проводим очень большую работу с Российской Федерацией по координации нашей внешнеполитической и внешнеэкономической деятельности. Вы знаете, у нас есть механизм многоуровневых консультаций между министерствами иностранных дел наших стран. У нас есть программа совместных действий в области внешней политики, которая в январе была утверждена на Высшем госсовете Союзного государства и которая рассчитана на три года. Она предполагает активное взаимодействие не только на многосторонних международных площадках, но и со странами Азии, Африки, Латинской Америки.

Кстати, на последней коллегии, которую мы проводили в Москве, мы как раз, наверное, впервые так очень сфокусировано уделили внимание этим направлениям нашей работы и договорились еще плотнее координировать наши действия (в отношениях – ред.) с этими странами. Что касается Китая, то тут очевидно, что и у России, и у Беларуси выстроен стратегический характер партнерских отношений и сотрудничества с Китайской Народной республикой. Это сотрудничество многоплановое, оно развивается как по двусторонней линии, так и находит отражение в целом ряде наших совместных действий, которые нацелены на укрепление, прежде всего, экономического измерения нашего сотрудничества с Китаем. В качестве примера приведу и наши совместные действия в части логистики. Вы знаете, что мы столкнулись с очень серьезными проблемами незаконной блокировки транзита со стороны Литвы, Латвии.

Мы перенаправили наши грузопотоки другими маршрутами. Мы благодарны за использование российской портовой инфраструктуры, благодарны за железную дорогу, которая обеспечивает доставку белорусских грузов в Китайскую Народную республику и в обратном направлении. За прошлый год товаропоток и грузооборот утроился. Цифры говорят сами за себя. Это конкретный пример очень тесного взаимодействия и взаимной поддержки в продвижении экономических интересов в сотрудничестве с Китайской Народной Республикой.

Другой пример, который я бы мог привести, это индустриальный парк "Великий камень". Это инициатива белорусско-китайская, которая была поддержана нашими президентами и которая получила свое очень серьезное развитие в последние годы. Сегодня там работает 132 резидента из разных стран мира, в том числе шесть компаний из России в различных областях – химия, композитные материалы и многое другое. Это тоже пример экономического сотрудничества, я бы сказал, трехстороннего. "Великий камень" – это проект белорусско-китайский изначально, но он получил более международное звучание. Если говорить о других измерениях, я бы выделил, конечно, нашу совместную работу на международных площадках. У нас абсолютно схожие взгляды на мировые процессы, на мировые проблемы. Я имею в виду Россию, Беларусь и Китай. Мы активно работаем на международных площадках, оказываем взаимную поддержку, координируем те или иные усилия, те или иные инициативы. Вы знаете про инициативы председателя КНР Си Цзиньпина: инициатива о глобальной безопасности, инициатива о глобальном развитии и, конечно, его инициатива "Один пояс, один путь", куда встроены тоже наши страны. Поэтому мы поддерживаем все эти инициативы. Это очень хорошая основа для дальнейшего взаимодействия и взаимной поддержки не только в двусторонних, но и в трехстороннем формате.

— Планируется ли участие Александра Григорьевича Лукашенко в саммите в Казани, о котором вы упомянули?

— Мы рассчитываем на участие, конечно.

— В Москве в мае состоится саммит ЕАЭС. Планируются ли отдельные российско-белорусские переговоры? И планирует ли президент Беларуси остаться на 9 мая в Москве, как уже неоднократно было, и поучаствовать в торжествах по случаю Дня Победы?

— Безусловно, мы готовимся к саммиту Евразийского экономического союза. Это хорошая площадка для обсуждения наших интеграционных вопросов и хорошая площадка для проведения двусторонних встреч. Частота и уровень контактов наших лидеров вселяют оптимизм по поводу укрепления союзнических и братских отношений между нашими странами. Я уверен, что предстоящий саммит не будет исключением. Президенты найдут возможность пообщаться, обсудить те или иные вопросы двусторонней повестки дня и обменяться мнениями по развитию региональной ситуации.

— На парад останется?

— Пока в планах — да. План мероприятий предполагает восьмого числа проведение саммита. Вечером, как мы понимаем, присоединится ряд других глав государств стран СНГ, которые 9 Мая примут участие в параде Победы.

Мы планируем мероприятия по случаю 9 Мая и в Беларуси. Вы знаете, что этот год для Беларуси особый — 80-летия освобождения от немецко-фашистских захватчиков, год памяти и скорби. Естественно, мы тоже планируем проведение целого ряда мероприятий на белорусской земле, посвященных этому.

— Спасибо большое, Сергей Федорович. Очень обстоятельно и интересно, информационно насыщенно.