"Мы не могли такого представить"
Из Донецка в Горловку ведут две дороги: относительно безопасная — через Енакиево и сравнительно быстрая — через Пантелеймоновку. На ней в последнее время машины часто атакуют украинские дроны. Когда мы ехали в город, видели две сгоревшие легковушки, на обратном пути — еще одну. Все — гражданские.
При этом в самой Горловке, особенно в центре, о фронте напоминает лишь непрекращающаяся канонада.
"Мы были изумлены, — признается Сергей Горбунов, начальник аварийно-восстановительного отряда из Кузбасса. — Думали, тут все в руинах. Ничего подобного".
Они налаживают водоснабжение и отопление. Первые ремонтники из Кемеровской области прибыли сюда в октябре. Всего в Кузбассе три таких подразделения — сменяют друг друга раз в месяц.
"Никакой обязаловки. Спросили, кто готов. Ни один не отказался", — вспоминает Сергей.
Сейчас трудятся специалисты из Гурьевска, но некоторые их коллеги из других городов остались на вторую смену — работы слишком много.
"За десять лет система сильно износилась. Конечно, местные очень старались, это видно. Но у них попросту не было многого, что нужно для починки, — говорит Горбунов и показывает на проржавевший кусок трубы возле выкопанной во дворе ямы. — Вот, два метра "сотки" и на ней четыре хомута — буквально вся залатанная. Но мы привезли материалы, расходники". Экскаватор засыпает яму, в которой еще виднеется заваренная новенькая труба.
На другом участке коллеги Горбунова заняты водопроводом.
"Это еще ничего, тут хотя бы сухо. Бывает, приходится прямо в воде работать, когда прорывы. А иногда и канализацию рвет. Так что здесь нормально, только вот комары достают — в подвалах всегда сыро и теплее, чем на улице", — объясняет один из членов бригады.
В кабине ремонтной "газели" — полупустая коробка с цветами. Поздравляют женщин с 8 Марта.
"Ремонтники в основном мужчины, а вот среди мастеров, обслуживающих участки, много женщин. Если авария, они помогают разобраться с коммуникациями, чтобы ничего не задеть, — рассказывает Горбунов. — И они с нами все время, неважно, обстрел или тихо".
Тяжелее всего, по словам бригадира, было в ноябре — декабре — городу тогда особенно доставалось.
"На первых порах было немного не по себе, конечно. Но мы к опасности привыкшие — в Кузбассе тоже риска хватает: затопление, обвал грунта на глубине, — добавляет он. — Поэтому присматриваем друг за другом. Если что-то случилось, у нас полтора часа на сборы — и вперед. Так что и к грохоту снарядов привыкли".
В городе около сотни повреждений водопроводных сетей, уточняет бригадир. Постепенно их устраняют, но ВСУ продолжают бить по инфраструктуре.
Вода в Горловку поступала из канала Северский Донец — Донбасс, но в 2014 году киевский режим снизил подачу, а в марте 2022-го прекратил полностью: насосные станции первого и второго подъемов обесточили, третьего — уничтожили артиллерией.
"Они хотели нас истребить. Постоянные обстрелы. Не было воды, регулярно отключалось отопление из-за попаданий по котельным. Все это еще до 2022-го, — вспоминает Инна Шеломенцева, учитель начальных классов. — Правда, когда газ перекрыли, мы даже не заметили — буквально через две минуты пошел из России".
Она преподает уже четвертый десяток лет. Сейчас в школе бывает редко. Все образовательные учреждения перевели на удаленку.
"Детям тяжело. Ладно, мои четвероклашки хотя бы знают, что такое школа. А вот те, кто помладше, не социализируются, не общаются со сверстниками. Это же не менее важно, чем само образование", — подчеркивает педагог.
Надеется, что скоро ситуация на фронте улучшится и ученики вернутся в классы.
"Очень этого жду. Зареклась — никому слова не скажу, если на переменках будут по коридорам бегать, галдеть, шуметь. Вроде бы не первый год уже удаленка, а к пустой школе до сих пор не могу привыкнуть".
Когда с интернетом были проблемы, учительница собирала детей у себя дома. После занятий некоторых забирали родители, остальных отводила сама.
Главная преграда для отмены удаленки — соседний Дзержинск (киевские власти переименовали его в Торецк в 2016-м). Там ВСУ, оттуда бьет артиллерия.
"У нас тут еще ничего, а на западных окраинах от домов до их окопов — 300 метров. Там люди выходить на улицу боятся — все на прицеле", — говорит преподаватель.
Большинство ее бывших учеников остались в Горловке. Многие воюют, некоторые даже дослужились до больших звезд. Лишь двое уехали из города и теперь в рядах ВСУ.
"Один из них мне как-то писал. Я даже не знала, где он, что он. Начал вежливо, но потом скатился: "Ну что вам делать в этой банановой республике" — это еще до 2022-го было. Я с ним больше не общалась. Очень это больно. У него же здесь родители, родственники. Против кого он воюет? Он их убивать идет? Что с ним сейчас, не знаю", — вздыхает она.
Несмотря на обстрелы, в городе теплится и культурная жизнь.
"На пенсию я вышла еще в 1993 году, мне тогда 45 было, особо вредное производство, — рассказывает Людмила Подерягина, проработавшая всю жизнь на "Стироле". Это главное предприятие в городе, до войны обеспечивало три процента мирового экспорта аммиака и карбамида. — Всегда была человеком творческим, поэтому решила участвовать в самодеятельности".
Присоединилась к хору ветеранов "Стирола".
"Мы там часто собирались, я не только пела, но и писала сценарии для праздников. Недавно было два прилета, поэтому временно решили не приходить", — продолжает собеседница РИА Новости.
Освободившееся время решила заполнить поэзией — и возродила литературное объединение "Кочегарка".
"Ему уже сто лет, — объясняет она. — ЛИТО создали еще в Артемовске в 1930-е, потом переехали сюда. После развала СССР закрылось. Я нашла тех, кто хотел бы участвовать, разработала устав. Теперь вот встречаемся по пятницам раз в две-три недели".
В ЛИТО восемь человек, в основном пожилые. Едут сюда через весь город под обстрелами. Выступают перед ранеными в госпиталях.
"Мы еще живем и творим, и для нас важно показать, что нас не сломать. Потому что мы — патриоты", — говорит Людмила.
За десять лет войны Горловка сильно изменилась. Но привыкшие к тяжелому труду люди знают: как только врага отбросят от города, жизнь быстро наладится. Они сами все для этого сделают.
